– Он мне сам сказал, что всех уже поздравил, только я одна осталась.
– Непоздравленая, – жалостливым голосом пропела Анечка и засмеялась. – А ты знаешь, почему я в тот день с работы отпросилась?
– Не помню. В парикмахерскую, кажется, ты записалась?
– Записалась. Только на шесть вечера. А ушла домой в двенадцать.
– И что?
– А то! – сделав многозначительную паузу, она закончила почти тожественно: – Он меня попросил! Наверное, хотел наедине с тобой остаться. Может, пригласить куда, или…
– Да, я помню… Он на самом деле меня в тот день приглашал в театр. У нас тогда «Табакерка» была на гастролях, а у него был билет лишний…
– Лишний! – фыркнула Анечка. – Представляю, с каким трудом ему этот «лишний» билет достался. И ты, конечно, отказалась?
– Отказалась. Мы с Андреем, кажется, к кому-то в гости собирались в тот день…
– Обломала парня! – вздохнула Анечка. – Нет, скажи, неужели ты и правда ничего не заметила? Как он смотрит на тебя, как он с тобой разговаривает?
– А как он на меня смотрит?
– Как он на тебя смотрит? – Анечка задумалась на мгновение. – Ну, как бы тебе сказать… Да вот, наверное, точно так же, как ты сегодня смотрела на это пятно на стенке. Так и он на тебя смотрит. Такими же влюбленными глазами… Даже жалко его иногда бывает. Если б ты свободная была!
– Я, кстати, теперь свободная, – задумчиво ответила Ирина.
– То есть? – оживилась сразу же Анечка. – Это в каком смысле?
– В прямом.
– А куда же делся твой брюнет кареглазый?
– Откуда ты знаешь, что он брюнет? – удивилась Ирина. – Ты ведь не видела его никогда…
– Не видела, – согласилась Анечка. – Просто мне нравятся кареглазые брюнеты. Я поэтому так и сказала. Что, в точку попала?
– В точку, – улыбнулась Ирина. – Он на самом деле брюнет, причем кареглазый. Ты прямо-таки ясновидящая…
– Так куда же он делся? Неужели бросил тебя?
– Кажется, я сама его бросила.
– И давно?
– Часа два назад.
– Часа два назад, Горина, ты была на работе, – вздохнув, напомнила Анечка. – Ты занималась отчетом и не могла бросить своего брюнета. Никак не могла, при всем желании.
– Я знаю. Я просто поняла это часа два назад. То, что я его бросила. Окончательно в этом убедилась…
– А он знает?
– Откуда же он может знать, если я сама об этом совсем недавно узнала?
– А, – махнула рукой Анечка. – Передумаешь еще сто раз.
– Нет, больше уже не передумаю.
– Что так?
Ирина в ответ только пожала плечами.
– Или ты другого себе нашла? – осенило вдруг Анечку. – Нашла, скажи?
– Нашла, и сразу же потеряла, – грустно улыбнулась Ирина.
– Что, совсем потеряла?
– Совсем потеряла.
– А может, поискать попробуешь?
– Не получится. Я кроме имени его, больше ничего о нем не знаю… Не знаю, Анечка, где мне его искать. Так что, давай, не будем о грустном. Давай лучше поработаем немного, а то мой отчет совсем что-то не движется.
– Давай, – вздохнула Анечка и снова включила «Косынку».
Ирина тоже вздохнула с ней за компанию и снова вернулась к своим бланкам.
«Итак…»
– Господи, – послышался через какое-то время ее голос. – Ань, давай замажем чем-нибудь это чертово пятно на обоях!
Анечка послушно поднялась из-за стола и двинулась к противоположной стене с белым маркером в руках.
