компанию ему, Флинну.
Глава 2
— Я Флинн, — бросил он в окно автомобиля крупному мужчине с ружьем и карманным фонариком.
Этот человек возник из тумана, вышел из-под неосвещенного навеса, как только фары старенького пикапа Флинна модели «Кантри-Сквайер» выхватили из тьмы высокую металлическую изгородь, отделяющую лесную просеку от дороги.
— И что мы тут с тобой имеем? — спросил Флинна Коки. — Ни девушек с длинными локонами, выбегающих навстречу, ничего.
Охранник знаком попросил Флинна опустить боковое стекло.
А потом посветил в салон фонариком на пяти батарейках — прямо в физиономии сидящим там мужчинам.
— Вы должны были приехать один, — буркнул он.
— Я и есть один, — сказал Флинн. — И со мной друг.
В сероватых предрассветных сумерках на грубой куртке охранника поблескивали капли росы. Над правым бедром куртка заметно оттопыривалась.
Поводив лучом фонарика по салону, охранник спросил:
— Документы имеются?
Флинн достал из бумажника пропуск в публичную библиотеку Уинтропа и протянул его охраннику. Коки протянул карточку социального обеспечения.
Охранник, держа два документа в руке, изучал их пристально и необычайно долго.
— Френсис Ксавьер Флинн… — пробормотал он. На пропуск Флинна упала капля с полей его шляпы. — Так… Уолтер Конкэннон…
— Детектив полиции Бостона Уолтер Конкэннон на пенсии, — сказал Флинн.
— Я должен позвонить в дом.
— Заодно скажите им, чтобы поставили чайник, — заметил Флинн. — Добираться сюда, это вам не сахар, можете поверить.
Охранник развернулся и исчез в сторожевой будке. Там зажегся свет.
Флинн покосился на Коки.
— Тебя они не ждали, старина, — сказал он.
И выключил мотор.
Инспектор Френсис Ксавьер Флинн и детектив-лейтенант Уолтер Конкэннон познакомились на вечеринке, посвященной выходу Коки на пенсию. Правда, пенсионного возраста он еще не достиг. Вечеринку организовали в пятницу вечером, вскоре после выписки Коки из больницы.
Детектив-лейтенант Уолтер Конкэннон зачитывал права арестованному им в гостиной собственного дома махровому мошеннику Саймону Липтону, как вдруг грянул выстрел. Пуля, выпущенная девятилетним сынишкой Саймона Липтона Пити, угодила Уолтеру Конкэннону в позвоночник.
Саймон Липтон был обвинен в мошенничестве и отправлен за решетку. Пити отправили в психиатрическую больницу на предмет обследования, где продержали месяц, а потом выпустили на попечение матери.
И вот, проведя в больнице долгие месяцы, детектив-лейтенант Уолтер Конкэннон выписался с частично парализованной левой стороной тела и вышел в отставку — по непригодности к дальнейшей службе и на половинную пенсию, в связи с неполной выслугой лет.
Департамент полиции избавился от него, как избавляются от ненужной упаковочной тары.
На вечеринке вдруг выяснилось, что Флинна и Коки объединяет общая страсть — к шахматам.
Наутро после вечеринки, когда Флинн трудился в здании архива на Крейджи-Лейн, Коки вдруг вошел к нему в кабинет без стука и лишних слов. В правой руке он держал коробку с шахматами ручной работы.
Пока Флинн безмолвно взирал на него, Коки освободил журнальный столик возле камина, открыл коробку, разложил доску и расставил на ней шахматные фигуры.
И ушел.
Полчаса спустя он вернулся с подносом в правой руке, на котором стояли две кружки с горячим чаем. Поставил одну кружку с той стороны, где находились белые фигуры, вторую — туда, где находились черные. Пододвинул к столику два пропыленных кресла, стоявших в дальнем углу, и уселся в одно. И сделал первый ход — белой пешкой.
Затем откинулся на спинку кресла и взглянул на Флинна, стоявшего спиной к высокому стрельчатому окну.
И улыбнулся — правым уголком рта.
И Флинн тут же понял, что Коки, оставив пустой и неуютный дом, отныне навеки поселился здесь, в напоминавшем надгробье каменном здании архива.
Полицейский участок располагался на первом этаже и занимал половину помещений. Все остальное здание использовалось как хранилище разного рода бумаг и документов полицейского архива — иными словами, было превращено в эдакую бюрократическую мусорную корзину. На втором этаже, в задней части дома, находился кабинет Флинна — простор, архитектурные излишества и стиль, но никакого уюта. Здание располагалось на окраине, в почти незаселенном районе, жильцы окрестных домов разъехались кто куда.
Флинн никогда не спрашивал Коки, действительно ли тот решил переселиться сюда. Он знал, что семьи у Коки нет, одна лишь престарелая кузина, проживающая где-то в Нейхенте. И потом на половину пенсии не очень-то разгуляешься. Флинн знал: теперь он не единственный, кто иногда ночует в кабинете на огромном, длиной в девять футов, кожаном диване. В какое бы время дня или ночи Флинн ни зашел к себе в кабинет, Коки всегда находился там.
Коки отвечал на телефонные звонки, а также печатал на машинке и вел картотеку. Делал он это медленно и с огромными усилиями — так и не выучился толком ни тому ни другому. К тому же у него действовала лишь правая рука. Но он очень старался быть полезным. И вскоре выяснилось, что в том, что касается проведения расследований, Коки настоящий волшебник. На любой, даже чисто риторический вопрос Флинна у Коки находился ответ. Причем выдавал он его тут же, ни на секунду не задумываясь. Платным исследователям понадобились бы на то же самое часы, даже с использованием компьютеров. А уж встречные вопросы, что он задавал, ни одному умнику и в голову бы не пришли. Найдя какую-нибудь зацепку в деле, Коки впивался в нее мертвой хваткой и проявлял неутомимость и рвение, свойственные разве что какой-нибудь гончей, преследующей дичь.
За столиком, придвинутым к камину, из которого всегда отчаянно дуло, было выпито несметное количество кружек чая и сыграно бесчисленное количество шахматных партий.
И вот в три часа ночи, когда подъехал Флинн, Коки уже ждал его на Крейджи-Лейн, стоя у обочины тротуара. Флинн, заметив его еще издали, улыбнулся. Коки никогда не принимал приглашения пообедать вне офиса, не принимал он и приглашений Флинна зайти к нему в дом, поужинать и послушать, как музицируют дети. Он даже не утруждал себя отговорками, просто отвечал: «Нет, спасибо, инспектор». И вот он стоит у обочины в три часа ночи со старым бостонским полицейским рюкзачком, в котором наверняка лежат чистые рубашки, а также — бритва, зубная щетка и прочее. А из-под мышки правой руки торчит коробка с шахматами.
Вместе ехали они в тесном пикапе Флинна по запутанному маршруту, направляясь к клубу «Удочка и ружье». И почти не разговаривали на протяжении всего долгого пути.
Коки не спрашивал, куда и зачем это они отправились среди ночи. Интересно, размышлял Флинн, что вообще думает Коки об этом странном приглашении? И почему так легко принял его?.. Коки же тем временем внимательно следил за ориентирами и дорожными указателями. Он явно наслаждался поездкой — несмотря на туман и мелко сеявшийся дождик.
Свет в будке охранника выключился.
