— Как твое настоящее имя?
— Я его ненавижу. — Ее лицо окаменело.
— Но все-таки?
— Мейбл, — с отвращением процедила она. — Моим родителям приспичило дать мне самое банальное имя в мире.
— А где живут твои родители?
— Я отдала их в роддом.
— До или после того, как ты стала Бэмби?
— Если хотите знать, — пылко сказала она, — я сменила имя, когда Кинг смылся от меня, оставив одну в этой дыре. Самое смешное, что и от Бэмби меня тоже тошнит. Оно тоже кажется мне банальным. Пора еще раз менять имя. У вас нет никаких идей на этот счет?
— Сейчас нет.
Она наклонилась ко мне, упершись грудками в край стола:
— Поехали ко мне, выпьем и поговорим за жизнь.
— Спасибо, но мне надо работать.
— Работа не волк! Из-за тебя я отменила свидание.
— Кроме того, для меня ты стишком юная.
— Как это? — Она бросила на меня изумленный взгляд. — Ты еще не старик.
— Я старею не по дням, а по часам, — сказал я, положил на стол деньги и встал. — Куда тебя подбросить?
— Я останусь здесь. Какая разница.
Не успел я дойти до двери, как пьяный толстяк со шляпой в руке, багровея лысиной, двинулся в ее сторону.
Глава 18
Я нашел телефон-автомат и позвонил в Рино Арни Уолтерсу. Он сам снял трубку.
— Уолтерс слушает.
— Это Арчер. У меня информация о передвижениях Кэмпиона. Он в красном «шевроле»...
— Уже знаем, Лью. — Арни говорил тихо и быстро. — Его видели в Салин-Сити. Разговаривал с портье одного из мотелей. Патрульный заметил его, но не арестовал. Решил не спешить и еще раз свериться с нашим циркуляром. Ему показалось, что тот собирается снять номер. Но когда он снова вернулся в мотель, Кэмпиона и след простыл. Это было часа два назад. У тебя нет ничего посвежей?
— Ты меня сильно опередил. Как называется мотель?
— 'Тревелерз' в Салин-Сити. Это город в восточной части Залива.
— Как насчет Гарриет?
— Пока никак. Утром начнем тралить озеро. Криминалисты подтвердили, что группа крови совпадает с ее. Но это еще ни о чем не говорит.
— Откуда вы знаете ее группу?
— Я позвонил отцу, — сказал Арни. — Он хотел приехать, но я, кажется, отговорил его. Если мы в ближайшее время не разберемся со всем этим, он отдаст концы.
— Я тоже.
К полуночи я приехал в Салин-Сити. Мотель был в западной части города, там, где начинались солончаки. Красная неоновая вывеска освещала оштукатуренный фасад, подчеркивая его уродство.
За конторкой никого не было. Я позвонил в колокольчик. Из задней комнаты вышел серолицый молодой человек в рубашке, плохо заправленной в брюки, застегивая ее на ходу.
— Номер на одного?
— Номер мне не нужен. Но, может, вы готовы мне кое-что сообщить?
— Насчет убийцы?
— Да. Вы ведь с ним говорили. О чем?
Он простонал и перестал застегивать рубашку.
— Я уже все рассказал полиции, неужели всю ночь мне повторять одно и то же?
Я протянул ему бумажку в пять долларов. Он близоруко уставился на купюру и сунул ее в карман.
— Ладно, если вам это так важно. Что вы хотите знать?
— Что говорил вам Кэмпион?
— Его фамилия Кэмпион? А он назвался Дэмисом. Сказал, что провел здесь ночь два месяца назад и хотел, чтобы я проверил это в регистрационной книге.
— Он действительно был здесь два месяца назад?
— Угу! Я запомнил его. У меня хорошая память на лица. — Он любовно похлопал себя по узкому лбу. — Конечно, я мог сказать, когда именно это было, только посмотрев в книге.
— Вы посмотрели?
— Да, но это ему не помогло. Когда я вернулся, он исчез. Подъехала патрульная машина — полиция всегда появляется в восемь, и это, видно, его спугнуло.
— Можно взглянуть на его регистрационную карточку?
— Забрали полицейские. Сказали, что это важная улика.
— Какая там была указана дата?
— Пятое мая. Это я помню.
Это была улика. В ночь на пятое мая погибла Долли Кэмпион.
— Вы уверены, что тот, кто останавливался пятого мая, и тот, кто говорил с вами сегодня, одно и то же лицо?
— Полицейские задавали этот же вопрос. Абсолютной уверенности у меня нет — со зрением у меня не очень, но он был похож на того человека. И говорил так же. Может, конечно, наврал. Он же сказал, что его фамилия Дэмис, а это не так.
— Пятого мая он указал фамилию Дэмис?
— Они оба зарегистрировались под этой фамилией.
— Оба?
— Даму я не видел. Сначала он записал их обоих, а потом она приехала в своей машине. Он сказал, что это его жена, и я поверил. Вроде бы она уехала рано утром.
— Как же вы это запомнили, если не уверены, тот ли это человек?
— Он напомнил. Я и вспомнил все.
Это был болван. В его глазах торжественно светилась глупость. Я осведомился, есть ли у него собственные воспоминания о пятом мая.
— Но дата стояла на карточке.
— Он мог остановиться в другой день, а сказать, что это было пятого мая. А пятого мая мог остановиться кто-то другой. — Я поймал себя на том, что говорю, словно прокурор, вознамерившийся сбить с толку свидетеля защиты. Мне это неплохо удалось.
— Пожалуй, — удрученно протянул он.
— Кэмпион не пояснил, почему ему надо выяснить дату?
— Нет, он только сказал, что для него это важно. — Он дал вам денег?
— А зачем? Я и так хотел помочь ему. Это же наш клиент.
— Но до этого вы видели его только однажды?
— Да, пятого мая, — твердил свое юноша.
— В котором часу он приехал?
— Не помню. Но не очень поздно.
— И провел всю ночь?
— Не знаю, мы не следим за гостями. — Он зевнул так широко, что я мог пересчитать все дырки у него в зубах.
