— Что ты сделал с Гарриет Блекуэлл, Брюс?
— Ничего я с ней не делал.
— Последний раз ее видели в твоем обществе.
— Ну и что?
— А то, что ты убил ее.
— Я никогда никого не убивал.
— А твою жену Долли?
— Я не убивал Долли.
— Хватит, Брюс. У нас другие сведения. Ты неплохо порезвился, но прогулка кончилась. Конец прогулки, начало процесса. — Ройал ухмыльнулся своей неуклюжей шутке. — Все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя, но советую сказать правду, в конечном счете так тебе будет выгодней.
— Еще бы! — фыркнул Кэмпион. — На стул в газовой камере положат мягкую подушечку, а цианит сдобрят жасмином.
Ройал наклонился над кроватью, заслонив от меня Кэмпиона.
— Значит, ты понимаешь, что заработал газовую камеру, так? Почему бы тогда тебе не рассказать все как есть? Я давно мечтаю тебя послушать. Расскажи мне про гибель Долли, и я твой лучший друг. Я сделаю все, чтобы спасти тебя от зеленой комнаты.
— Обойдусь без твоей помощи, легавый. И отойди от меня — у тебя воняет изо рта.
Ройал замахнулся:
— Ах ты, грязный сукин... — Он осекся, взглянул на меня и отошел.
— Ну, ударь меня, — сказал Кэмпион. — На это вы мастера. Всю жизнь ненавидел вашу свору. Вы продаете закон тому, кто больше заплатит, а нищие отвечают за всех сразу.
— Заткнись! — крикнул Ройал. — Ты валяешься, рассуждаешь о законе, а у самого руки по локоть в крови. В крови жены!
— Что-то не вижу крови, — сказал Кэмпион, помахав руками.
— Это верно. Когда ты убивал Долли, крови не было. Ты просто завязал ей на шее чулочек. — Ройал издал такой звук, словно сплюнул. — Что творится в твоей башке, Кэмпион, хотелось бы знать.
— И не мечтай. Ты слишком туп.
— Не настолько, чтобы не понять, что такое псих, который пачкает красками холсты и живет на счет баб. Почему бы тебе не найти настоящую мужскую работу?
— Ловить проституток?
— Я читал книгу об одном любителе проституток, французском художнике-психе, который отрезал себе ухо и покончил с собой. Ну а ты что выкинешь?
Кэмпион сел в кровати.
— Если бы ты не был идиотом, то говорил бы о Ван Гоге с уважением. К тому же он не француз, а голландец. Он гений и религиозный пророк.
— Как и ты, да? Ты божество, нуждающееся в человеческих жертвоприношениях?
— В газовые камеры людей, между прочим, отправляешь ты!
— Именно. Скоро дойдет очередь и до тебя.
Я встал между ними, лицом к Ройалу. Он побагровел, глаза сверкали. Кэмпион снова откинулся на подушку и прикрыл глаза. Я заставил его снова открыть их, спросив:
— Как попала кровь на шляпку Гарриет?
— На какую шляпку?
— На ту, что я сегодня выудил из озера. Что делала шляпка в озере и как на ней оказались кровь и волосы?
— Спроси Гарриет. Это ее шляпка.
— Ты знал, что шляпка в озере?
— Узнал от тебя. Значит, так оно и есть. Легавые всегда говорят правду.
— Смени пластинку. Как попала шляпка в озеро?
— Говорю, спросите Гарриет.
— Ее нет. Где она, Кэмпион?
— Понятия не имею. Но у меня есть предложение.
— Какое?
— Убирайтесь отсюда. Я болен, мне нужен отдых и покой.
— Доктор сказал, что допрос тебе не повредит.
— Боюсь, он повредит моей репутации.
— Хватит валять дурака.
— Почему это? Почему мне немного не поразвлечься? Гестаповцы — очень скучные собеседники.
У меня начало бешено стучать в висках. Я почувствовал солидарность с Ройалом.
— Разве тебя не волнует судьба твоей невесты?
— Кого, кого?
— Разве вы не собирались пожениться?
— Жениться?
— Отвечай на вопрос!
— Ты же знаешь заранее все ответы. Такое уж у тебя ремесло.
— Если ты не собирался жениться на Гарриет, зачем повез ее на озеро Тахо? Потому что оно глубокое?
Кэмпион посмотрел на меня с невыносимой скукой на лице. За его спиной заговорил Ройал, на сей раз очень тихо:
— Мистер Арчер заслуживает, чтобы ему ответили, Брюс. Он потратил много сил, чтобы иметь возможность задать тебе этот вопрос.
— Мистер Арчер может прыгнуть в озеро и утопиться.
— Вслед за Гарриет, которой ты подсобил? — спросил я.
— Не знаю, что она выкинула. Я ее и пальцем не тронул.
— Откуда у тебя ссадины на лице?
Кэмпион дотронулся до лица, пальцы ощупывали ссадины так, как слепой изучает незнакомый предмет.
— Вчера я заблудился в лесу. Наверное, ободрался о кусты.
— После скандала с Гарриет?
Он незаметно кивнул.
— Из-за чего был скандал?
— Какой скандал? — удивился он.
— Ты же сам признал, что вы поссорились.
— Тебе это послышалось.
— Я видел, как ты кивнул.
— У меня легкий тремор. Прошу извинить. Это оттого, что меня избили до полусмерти гестаповцы. Почему бы вам не убраться?
— Мы побудем здесь, — сказал Ройал, подойдя ко мне. — Ты признал, что у вас что-то произошло с девушкой. Это первый шаг к истине. Почему бы тебе не дойти до конца, Брюс, а?
— Не зови меня Брюсом.
— Это не твое имя?
— Мое, но только для друзей.
— Каких еще друзей? — презрительно бросил Ройал.
— У меня есть друзья.
— Где они, в могиле?
Кэмпион повернулся к стене.
— Ральф Симпсон звал тебя Брюсом? — спросил я.
— Что? — спросил он в стену.
— Ральф Симпсон звал тебя Брюсом?
