Совершенно секретно

подал в отставку вместе со всем своим кабинетом, напоминавшем в тот момент стадо перепуганных овец. 'Я умываю руки'. — изрек он, собирая свои манатки, прежде чем ретироваться из правительственного дворца. Позже, в 1945 году, он покончил с собой, предварительно оставив пышно оформленную предсмертную записку, в которой возлагал вину за войну на Тихом океане и катастрофу своей страны на всех, исключая единственно себя. И конечно же, в чем-то он был совершенно прав. Ведь всем было ясно, что, по словам самого Коноэ, '…японское правительство долго было двуглавым драконом: премьер обещал всем одно, а другая голова — военные — приказывала другое…'

Военный министр Хидеки Тодзио

Итак, накануне ухода Коноэ генерал Тодзио и его сторонники, желая максимально ускорить процесс, усиленно нагнетали тревогу в стране. 14 октября Тодзио подписал приказ об аресте двух германских подданных — Рихарда Зорге и его компаньона Макса Клаузена. Попутно арестовали и секретаря самого принца Коноэ — японца Ходзуми Одзаки. Тодзио удалось доказать, что все вместе эти люди, а также еще некоторые, приближенные к тайнам правительства, составляют шпионскую организацию, которая в течение ряда лет работала на русских[89] — ведь он следил за этими шпионами и предателяими очень долго, и потому только ждал момента, чтобы использовать этот козырь против захудалого (и совершенно, по его мнению, современной Японии не нужного) гражданского правительства с максимальной для себя выгодой. Козырь был и на самом деле убийственный — он вымел весь правительственный дворец начисто, освободив место для новых хозяев. Срочно пришлось вызывать с вечеринки, производившейся у британского посла, загулявшего императора Хирохито, что б тот выдал нетерпеливому генералу скрепленный императорской печатью пакет с заготовленным заранее приказом к новому главе правительства начать формирование 'свежего' кабинета. 18 октября было официально объявлено о создании 'ПРАВИТЕЛЬСТВА ТОДЗИО' и о присвоении новоиспеченному диктатору ранга полного генерала. Тодзио, помимо всего прочего, сохранил за собой еще пост военного министра, а также прибрал к рукам портфель министра внутренних дел. Новая эра в японской политике началась.

Теперь власть в стране делили только две инстанции. Правда, позиции флота после разгрома остатков видимости японской демократии заметно ослабли, но командующий флотом Ямомото и не думал 'суетиться'. Он понял, что военные действия японского флота против Америки уже не за горами, и предотвратить неизбежное просто невозможно. С приходом к власти военных, вопреки ожиданиям, трения между лидерами армии и флота несколько сгладились — видимо, военные обоих ведомств прекрасно понимали, что отныне они в одной упряжке, ведь линкоры и авианосцы, как и танки, нуждаются не в одной только нефти, но и в безостановочном движении вперед… Однако, рассматривая конечные цели армии и флота по отдельности, все же трудно провести между ними полную параллель.

Как и Тодзио, Ямомото тоже был кадровым разведчиком. Если генерал прекрасно понимал всю бессмысленность нападения на СССР, хоть и сильно ослабленный гитлеровской агрессией, и обратил свои взоры на богатые освоенными источниками стратегического сырья территории в Юго-Восточной Азии, то Ямомото наверняка понимал опасность для Японии любой войны, затрагивающей интересы западных держав, включая затянувшуюся кампанию в Китае. Он слишком долго был разведчиком, чтобы уяснить себе, что, вопреки надеждам генералов, у Японии нет никакого военного будущего. Вообще никакого. А если и стоило его стране ввязываться во вторую мировую войну, то ТОЛЬКО на стороне Англии и Америки. Когда с Германией будет покончено — а адмирал был уверен в этом наверняка — то в мире останутся только две противостоящие друг другу силы: Америка и СССР. Коммунистов Ямомото боялся пуще огня, понимая, что коммунистический 'империализм' во сто крат опасней американского, и прекрасно видел, что защитить от него Японию в конце концов сможет только 'великий заокеанский сосед'. Японский флот, как бы он ни был силен на океанах, все равно был беспомощен против бескрайних сибирских просторов, а армия была слишком одержимой 'бесом разрушения' силой, чтобы считать ее по-настоящему боеспособной: доблестные императорские войска завязли в слаборазвитом Китае, так о каком в таком случае блицкриге против индустриальной России может идти речь? Когда Советская Россия сломает Гитлеру шею, размышлял Ямомото, то пути коммунистов с Америкой разойдутся навсегда, это уж точно. Вот тогда и покажет свои возможности мощь японского флота, объединенная с американской и европейской. Но размахивать средневековым самурайским мечом против единственных своих будущих союзников — сущая бессмыслица. И вот Ямомото перед неразрешимой, на первый взгляд, проблемой: он получил от своего правительства секретный приказ — СРОЧНО РАЗРАБОТАТЬ ОПЕРАЦИЮ ПРОТИВ США!

Что делать? По официальной версии, до сих пор распространяемой всезнающими специалистами, Ямомото был уверен в том, что разгромив в быстротечной компании американский флот на Тихом океане, он сможет добиться невозможного — это того, что президент США после первых же поражений примет требования кучки обезумевших генералов, заседающих в Токио, насчет присоединения к японской империи американских Филиппин, британской Малайи, Голландской Индии и французского Индокитая. Но лично себе этого Ямомото представить себе никак не мог.

Возникает вопрос: почему же тогда проницательный Ямомото с такой оперативностью кинулся выполнять столь авантюристическое распоряжение презираемого им генерала Тодзио? Да, Ямомото тоже был авантюристом, но ведь авантюрист авантюристу рознь. Есть авантюристы глупые, а есть авантюристы умные, если уж выражаться по простому. Следует напомнить всем, кто не знает, что глупого авантюриста Тодзио после войны поймали, судили и повесили, а умный авантюрист Ямомото заблаговременно покончил жизнь самоубийством. И пусть смерть Ямомото в 1943 году не выглядит на первый взгляд как самоубийство, но некоторые наиболее здравомыслящие историки иного названия этой смерти придумать так и не смогли.

Глава 6. Самоубийство генерала Ямамото

…Теперь припомним себе все обстоятельства гибели адмирала Ямомото, случившейся 18 апреля 1943 года в небе вблизи экватора. В тот день самолет, на котором Ямомото отправился в инспекционный полет по ряду военно-морских баз на Соломоновых островах, был сбит американскими истребителями дальнего радиуса действия над Бугенвиллем, островом в Коралловом море. Контр-адмирал Угаки, чудом спасшийся из взорвавшегося самолета, вывалившись при падении из него в воду на малой высоте, позднее рассказывал, что перед роковым вылетом Ямомото предупредили, что американцы каким-то образом узнали про предстоящий вояж адмирала, и работники штаба советовали ему изменить курс или даже время вылета, и в любом случае усилить эскорт бомбардировщика, состоявшего ВСЕГО из шести (!) истребителей 'зеро'. Командир авиабазы в Шортленде, куда направлялся адмирал, резонно предлагал выслать навстречу адмиральскому самолету полторы сотни истребителей — половину того, что имелось в его распоряжении! Однако Ямомото категорически запретил ему это делать, сославшись на нехватку топлива для проведения куда более важных операций, нежели защита одной важной персоны. Он также не захотел прислушаться и к остальным советам работников своего штаба, которые, помимо всего прочего, уговаривали его снять демаскирующую белую адмиральскую форму и переодеться в хаки. 'Садясь в самолет, — вспоминает Угаки, — Ямомото попрощался с адмиралом Кога… Причем именно ПОПРОЩАЛСЯ, и отдал честь как равному с таким видом, будто наперед знал, что скоро тот сам станет командующим Объединенным флотом вместо него!'

Странное поведение для военачальника, никогда не пропускавшего мимо сведения НИ ОДНОГО совета, исходившего от окружающих его офицеров и даже матросов! И уж тем более уравнивать себя с подчиненным при 'массовом скоплении народа'!.. Угаки это тоже подметил, как и многое другое. Дальше из- под его пера выходят такие строки.