Совершенно секретно

умела вытворять в небе такие кульбиты — этого еще не было…'

Так вот, оказывается, где собака была зарыта! Значит, никакого рапорта не было и в помине, а были самые обыкновенные воспоминания, из первой части этого эпизода умудрились состряпать несуществующий рапорт и 'подсунуть' его в дело… если всё, связанное с НЛО просто не выдумал сам Хайнек. Имелась у этого высокопоставленного исследователя такая возможность, имелась несомненно.

Но этого мало! Грегори свидетельствует о том, что через несколько дней на авиабазу Мьюрок привезли еще один 'блинчик', который разбился в пустыне Нью-Мексико неподалеку от Розуэлла и пилотировался самим Циммерманом. Циммерман, к счастью, остался жив и даже невредим, и прибыл в Калифорнию 12 июля вместе с обломками своего 'скиммера' на трейлере в сопровождении усиленной охраны.

Можно не уточнять, не над фермой ли Брейзела потерпел аварию Циммерман, ибо нужно понимать, что таких совпадений не бывает. Если кому-то было надо приписать в отчетах 'Синей Книги' наличие трупов инопланетян, якобы обнаруженных в 'летающем диске' около Розуэлла и виденных потом медсестрой Эвелин Файтон, то эти приписки мало кого могут смутить. Автором приписки является некий инженер федеральной службы мелиорации США Грейди Л. Барнетт[102], которому принадлежит честь 'первооткрывателя' потерпевшего катастрофу НЛО, и которого быстро 'оттеснили' подоспевшие к месту крушения военные. Однако учитывая то обстоятельство, что ответственность за разглашение военной тайны существовала всегда, а проблема НЛО в те дни была делом новым, так сказать, непознанным, то и комментировать всё вышеизложенное далее не имеет никакого смысла.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ: абсолютно все летательные аппараты ВВС США до поступления их в крупную серию (а то и до передачи в воинские подразделения) никогда не окрашивались, и потому имели естественный цвет металла, из которого были сделаны. Во многих случаях это был дюралюминий или другой отражающий солнечные лучи (блестящий) материал.

Глава 10. Опять 'Бой над Лос-Анжелосом'

Теперь возвратимся немного назад, в 1942 год, к знаменитому 'посещению Лос-Анджелоса Неопознанными Летающими Объектами'. По этому делу сохранилось порядочно свидетельств, не менее нескольких тысяч, и все эти рассказы изобилуют такими красочными подробностями, которые делают честь сочинениям Жюля Верна или Александра Дюма. Но самое интересное можно обнаружить все же не в этих своеобразных отчетах, опубликованных в пресловутой 'Синей Книге', а в воспоминаниях американского астронома Гарольда У. Бандрикса, который в ту 'шумную ночь' 25 февраля 1942 года проводил наблюдения за звездным небом из своей домашней обсерватории в Глендейле (пригород Лос-Анджелеса).

'Ровно в 3.00 ночи, — рассказывал астроном, — в небе над горами Сан-Габриэль появился какой-то большой предмет, который я поначалу принял за дирижабль.

— Джон! — позвал я помощника, — посмотри-ка, кажется к нам пожало-вал 'баллон' из Порт-Джасинто!

— Нет, сэр, — ответил Джон. — Это никакой не 'баллон'. Скорость не та.

Через минуту я и сам увидел, что это мог быть только самолет. Но самолет размером с дирижабль! О таких самолетах я никогда не слышал. Я знал, что по ту сторону хребта в пустыне находится какой-то испытательный полигон ВВС, а военные, как известно, горазды на всякие сюрпризы, тем более в это военное время, когда армии позарез требовались новые системы вооружений. Тем временем этот странный самолет медленно проплыл над нами на высоте что-то около шести тысяч футов и направился в сторону Лос-Анджелеса. Я явственно слышал тонкое пение его моторов и видел отблеск выхлопов из выхлопных труб, однако помимо размеров меня также поразила и его форма. У этого странного самолета не было фюзеляжа! Я рассматривал диковинку в самые лучшие бинокли и подзорные трубы, но ни фюзеляжа, ни хвостового оперения не разглядел. То же самое обнаруживал в своих наблюдениях и Джон.

— Чего уж тут удивляться, — заметил мой помощник, когда аппарат удалился от Глендейла на приличное расстояние. — Военные всегда норовили придумать что-то этакое.

Внезапно над городом появились светящиеся облачка, сопровождающиеся громкими хлопками, и только когда небо осветилось лучами прожекторов, я догадался, что это открыли огонь зенитные батареи, расположенные вокруг города. Постепенно грохот канонады нарастал, вскоре все небо покрылось разрывами снарядов.

— Бог ты мой! — прошептал Джон обеспокоено. — Да они же его собьют!

Я ничего не ответил, наблюдая за развитием ситуации. Летательный аппарат увеличил скорость и стал быстро удаляться в сторону океана. Снаряды разрывались гораздо ниже его, и я понял, что зенитчиков сбили с толку его колоссальные размеры — в противном случае объект давно был бы уничтожен. Через двадцать минут он исчез с горизонта и канонада также постепенно смолкла.

Я тотчас позвонил в Лос-Анджелес своему приятелю, служащему местной авиабазы, и он поведал мне о том, какой в городе царит переполох. Тогда я в свою очередь рассказал ему о том, что именно мне довелось разглядеть в свой бинокль: наверняка, заключил я, неопознанный летающий объект, который с таким остервенением обстреливали зенитки — это новый самолет, испытываемый на его авиабазе. Приятель, являвшийся офицером ВВС, вдруг насторожился и попросил меня никому не рассказывать про свои наблюдения, а под утро сам явился ко мне в сопровождении двух офицеров контрразведки. Между мной и этими офицерами состоялся довольно неприятный разговор, контрразведчики почему-то начали его с угроз, чрезмерно при этом напирая на сохранение военной и государственной тайны и угрожая в случае невыполнения их требований всякими санкциями. Мне очень хотелось послать их всех к чертовой матери, но я сдержался — голодранцы есть голодранцы[103]. В конце концов к моему дому приставили вооруженную охрану, и потом еще целый месяц меня навещали высокопоставленные чины, пытаясь все же выяснить, что же конкретного я высмотрел там в звездном небе той злополучной февральской ночью. Вообще-то я их прекрасно понимал, но перегибать палку им тоже не следовало. Меня и моего помощника Джона заставили подписать кучу разных бумаг о неразглашении, но в покое так до самого конца войны не оставили…'

А вот теперь подойдем к этому всему делу с другой стороны. Воспоминания американского астронома были проигнорированы уфологическими 'комиссиями' и 'симпозиумами', и этому факту способствовало то обстоятельство, что сам Бандрикс никогда не настаивал на своих 'показаниях'. Он просто вспоминал всё, что происходило в его жизни интересного, но выводов он не собирался делать никаких, и тем более комментировать те события, которые не имели прямого отношения к делу всей его жизни — астрономии. И потому эпизод с 'летающей тарелкой', пролетевшей ночью 25 февраля 1942 года над его домом остался всего лишь эпизодом и в прямом, и в переносном смыслах этого слова. Но этот самый эпизод, оставшийся 'невостребованным' именитыми уфологами, даже будучи подвергнут законному сомнению, объясняет если не все, то очень многое.

Как уже отмечалось, первый экземпляр нортроповского 'летающего крыла' Б-49 был построен к лету 1941 года, но тогда он имел обозначение ХБ-35[104] и был оснащен поршневыми двигателями, приводящими в действие четырехлопастные пропеллеры большого диаметра. В первом же испытательном вылете опытный самолет развил горизонтальную скорость 322 км/ч, но двигатели вскоре планировалось заменить на более мощные, и таким образом увеличить максимальную скорость аппарата почти вдвое. Схема 'летающее крыло' оказалась очень перспективной. Самолет получился идеальным с точки зрения аэродинамики, во вместительном крыле-фюзеляже можно было весьма удобно