— Господи! — воскликнул он. — Вот это дед! Да, пожалуй смогу. Где это захолустье?
Достали большую карту военно-геодезического управления, и молодой человек внимательно ее изучил. Ровно в три часа старый Сэм опять устремился на “эроплане” в небо. Без двадцати пять он высадился посреди брюквенного поля мистера Доджа, которое покинул почти треть суток назад. Веселый молодой человек пожал ему руку и полетел дальше, в глубь страны. Старый Сэм сел на землю и осмотрел поле.
— Хорошенькое дельце, доложу я вам, — пробормотал он и глянул вдоль рядов нетронутого турнепса. У него было в запасе еще двадцать минут, и он не спеша пошел вдоль грядки, которую начал утром, и закончил ее. Затем собрал инвентарь и двинулся домой.
Вот такую удивительную историю поведал в свое время своим читателям Ян Джекобс. Как литературное произведение она банальна, как исторический факт — невероятна. Однако многочисленных последователей английского писателя, решивших обратить его литературный талант на пользу и без того богатой истории “всемирного шпионства”, это обстоятельство нисколько не смутило. Достаточно сказать, что со временем на свет всплыли многочисленные подробности, такие, как подтверждения награждения старика Гейтса орденом Виктории и даже рыцарским званием. Некоторые не иначе как всерьез взялись утверждать, что впоследствии Гейтс неоднократно привлекался к выполнению шпионских заданий в тылу германских войск, хотя не владел ни одним языком, кроме родного английского, и к концу войны стал чуть ли не самым результативным агентом союзников. Так, Рокуэлл Присчен, автор популярной “шпионской” книжки “За линией фронта”, в главе, посвященной Сэму Гейтсу, пишет следующее:
Этими строками прекрасно характеризуется вся остальная деятельность нашего героя, вошедшая в анналы всемирной шпионской истории. Никогда прежде литературные опыты не служили основанием для такой широкомасштабной фальсификации, перехлестнувшей всякие границы, но маститые историки об этом упорно молчат. Трудно предположить, что они поверили в эту белиберду с неграмотным семидесятилетним английским фермером, который якобы помог своему правительству выиграть мировую войну. Также трудно предположить, что они просто игнорируют попытки своих более предприимчивых коллег дополнить историю за счет собственной фантазии. Остается допустить, что фальсификация исторических данных не является чем-то из ряда вон выходящим, и причины тому могут быть разные, но их рассматривать сейчас мы не будем. Нас ждет более интересное занятие — путешествие в 1916 год, в тот именно год, когда на арене мировой истории появилось интересующее нас имя — Сэм Гейтс.
Глава 2. Похищение секретного архива
Эти слова взяты из книги американского писателя Р.У.Роуана “Очерки секретной службы”, впервые вышедшей в Лондоне в 1938 году. Эта книга хороша не столько своей занимательностью и показной правдоподобностью изложенного материала, сколько четкостью определений в отношении того или иного разведывательного органа или события, к которому этот разведорган в той или иной мере был причастен. О бездарности германской разведки в военные времена твердит не только Роуан, но только он один смог более-менее убедительно обосновать причины страшных провалов германской разведки после начала обеих войн в Европе ХХ века. Ни прославленный педантизм немцев, ни их вошедшая в поговорку “узколобость” тут совершенно не причем. Все дело в том, что на немцев не хотели шпионить даже деклассированные элементы завоеванных ими стран, тогда как в тылу их армий всегда оставались миллионы жаждущих насолить оккупантам. И потому если успехи германской контрразведки можно обозначить в процентном отношении как 100, то успехи агентурной разведки едва ли будут заметны на фоне этого числа.
В этом плане успехи разрекламированного Джекобсом немецкого шпиона Пауля Юпертса, который “был у англичан как бельмо на глазу”, вызывают некоторое вполне обоснованное сомнение. Наиболее успешно германские разведчики периода первой мировой войны действовали только в некоторых особенно отсталых странах Ближнего Востока, правители которых были недовольны колониальной экспансией Британской империи. Даже ирландцы, ненавидевшие поработивших их англичан, не изъявляли сколько- нибудь заметного желания укрывать немецких шпионов даже за солидное вознаграждение. А что уж там говорить о Франции и Бельгии, на территории которых развернулись важнейшие сражения войны? Между тем Пауль Юпертс на своем поприще добился невозможного — он в одиночку противопоставил себя всей франко-британской контрразведке, сделал очень много, и хотя в конце концов проиграл, относить этот проигрыш на счет его некомпетентности преждевременно. Провал его был поистине анекдотичен — по распространенной версии, за свой провал он мог благодарить только свое “узколобое” начальство. Таких провалов не знала ни одна разведка в мире, но тем не менее подобные этому конфузы имели место в действительности. И самое странное — это то, что о них умолчали как германские историки и мемуаристы (по вполне понятным причинам), так и британские, французские и прочие, которым только дай порыться в грязном белье опозорившейся германской разведки.
Все эти реальные истории сохранились в виде вполне реальных документов, и этому опять-таки способствовали сами немцы, в интересах которых было бы эти истории подвергнуть забвению путем уничтожения всех документов, в которых они были воплощены. И вроде бы это дело было на жестком контроле самых компетентных функционеров германской разведки, но что-то не сработало, и произошла очередная широкомасштабная утечка весьма важной (по крайней мере для журналистов) информации. Вальтера Николаи по праву называют самым выдающимся мастером германской разведки (конечно, после знаменитого Штибера, который “творил” за целых полвека до окончания первой мировой), этот человек, заняв во второй половине войны высокий пост начальника германской разведки и контрразведки, собрал огромный архив, в котором чего только не было, в том числе и описания всех провалов своей агентуры в тылу противника.
После войны, однако, этот архив в руки победителей так и не попал, поэтому о его размерах и качестве эти победители могли только догадываться. Когда в 1919 году Николаи обратился с запросом в свое правительство, куда сдать этот архив, то выяснилось, что правительству вовсе не до него. Ни одно учреждение не согласилось принять тонны бумаги с секретным содержимым, опасаясь привлечь к себе нездоровый интерес англичан и французов, которые могли устраивать побежденным всякие пакости и по более ничтожным поводам. С большим трудом бывшему начальнику кайзеровской разведки удалось перевезти свыше сорока восьми тысяч секретных дел в имение одного крупного помещика в Восточной Пруссии, подальше от пронырливых западных шпионов, но вскоре вокруг этого имения стали появляться лица, в этой местности до сих пор неизвестные. Тогда Николаи уговорил бывшего председателя совета директоров Круппа Альфреда Гугенберга предоставить ему в помещении издательства “Шерль” более надежное место для хранения архива немецкой разведки.
Самой важной частью этого архива были, конечно, как утверждается и поныне, личные дела секретной агентуры в разных странах, якобы дававшие возможность заставить бывших немецких шпионов вновь приступить к работе против победителей Германии. Британская, французская, бельгийская и американская разведки пристально следили за действиями Николаи, каждая из них надеялась завладеть архивом. В конце концов Николаи перевез архив в Берлин, но после проведенной проверки выяснилось, что
