Сьерра потупила взор. Может физическая любовь приносить радость, если за ней нет любви духовной? Кто знает, возможно, Мэтт относится к ней лучше, чем готов признать. Но ей нужно больше, нужно, чтобы он ее простил. А как этого добиться, не открыв ему правды?
Через несколько недель Мэтт снова уедет. Ее же забота — благополучие сына. Уиллом она не пожертвует ни для кого. Наверное, надо пользоваться минутами счастья с Мэттом и не мучиться никакими вопросами…
Выгнав лошадей на пастбище, Мэтт прислонился к забору, наблюдая за ними и жуя соломинку.
Сьерра схватила куртку, накинула поверх свитера. Внезапно ей стало мешать даже окно, разделявшее их. Она выскочила на солнце, волосы рассыпались по плечам. Гром, сидевший у двери, потопал за ней. Мэтт все еще стоял у забора.
— Доброе утро, — равнодушно приветствовал он.
Она остановилась рядом и облокотилась о забор.
— Чудесный день, — протянула Сьерра, дивясь тому, как неловко себя чувствует рядом с мужчиной, которому с такой готовностью отдавалась предыдущей ночью.
— Замечательный, — согласился он, надвигая поглубже шляпу.
Сердце Сьерры упало. Чего, собственно, она ждала? Что он возьмет ее в объятия при всем честном народе? Нет, конечно, но он казался таким чужим. Наверное, Мэтт все обдумал, вспомнил, как она его предала, когда он подпустил ее слишком близко.
— Пасешься? — спросила она, кивнув на травинку в его зубах.
Он сплюнул на землю.
— Как обычно, стараюсь бросить курить. Но это чертовски плохая замена.
Сьерра тихо рассмеялась:
— Насколько я смогла заметить, ты уже близок к тому, чтобы бросить.
— Я постоянно близок, но никак не брошу.
— Хочешь кофе? Могу принести сюда термос.
Он покачал головой:
— Нет, спасибо. У меня сегодня утром полно дел. Надо гнать у лошадей глисты, так что придется съездить к ветеринару за лекарством.
Сьерра кивнула. Вдруг ей стало очень тревожно. Она заметила, как лицо его потемнело. Он смотрел на нее так, будто собирался сказать что-то важное.
— В чем дело? — спросила Сьерра.
— Они интересовались, когда ты заплатишь по счету.
Она покраснела:
— Я дам тебе чек, отвезешь.
— Плохо с деньгами?
Как ни смущена она была, снова врать не собиралась.
— Понятия не имела, что держать лошадей — такое дорогое удовольствие. Особенно в сравнении с доходами…
— Ты недостаточно стараешься. Несколько лошадей на постое, маленькая группа обучающихся верховой езде… тебе надо расширять дело.
— Меня спрашивали, нельзя ли поставить еще двух лошадей на конюшню. Но есть ли место…
— Могу построить пару стойл в углу загона. Доски обойдутся недорого. Если не возражаешь… Мы могли бы перевести туда на время наших… твоих лошадей.
— Да, разумеется…
— Как насчет желающих поездить верхом?
— Не думаю, что можно что-то сделать в этом смысле, во всяком случае до Нового года. Но честно говоря, Мэтт, я не вправе предлагать людям то, что вряд ли смогу обеспечить. Я ведь не знаю, как долго ты здесь пробудешь.
— Договаривайся. Джерри еще не скоро встанет на ноги. И я не уеду, не предупредив тебя заранее. Успеешь найти мне замену.
— Хорошо, — согласилась она.
Он пристально вгляделся в нее. Голубые глаза поблескивали на утреннем солнце. Воздух был свеж и чист.
— Сьерра, ты серьезно хочешь заняться этим ранчо?
— Безусловно?
— Потому что я не хочу помогать тебе здесь все наладить, а потом смотреть, как ты бросишь дело, кинешься к папочке или выскочишь замуж за миллионера. Я-то знаю, как быстро ты можешь передумать.
Она возмущенно задрала подбородок.
— Я уже говорила тебе, что снова замуж не собираюсь. — Тем более, что не могу иметь одного- единственного мужчину, чьей женой мне хотелось бы быть, — молча добавила она.
Откуда у него этот сарказм?
Мэтт снова оценивающе посмотрел на нее:
— Прости. Не хотел тебя обидеть. Не сдержался.
— Ладно, проехали. Так о чем ты говорил? Что задумал?
— Прогулки в коляске.
Она высоко подняла брови:
— Прогулки?
— Один мой знакомый в Уоминге этим занимался. У него была коляска, которую он сдавал напрокат. Возил народ на прогулки. Сама знаешь, какими сентиментальными люди становятся в праздники. Могут заплатить хорошие деньги за несколько часов прогулки и пикника.
— Так ты серьезно?
— Вполне. Мне кажется, это для тебя самый быстрый способ заработать достаточно денег, чтобы продержаться на плаву зиму.
— Одна проблема — нет у меня коляски.
— Я знаю, у кого она есть. Во всяком случае, была, а Сэм Бурк, насколько мне известно, никогда ничего не выбрасывает.
— Сэм? Ты думаешь, он нам ее даст?
— Всегда можно спросить. Мне все равно надо повидать старика. Он, верно, решил, что я надулся на него из-за внука, который отказал мне в работе. Но Сэм просто неспособен сделать ничего такого, чтобы я на него долго злился. Я его чертовски люблю, всегда любил и буду любить.
Сьерра открыла было рот, чтобы предупредить Мэтта, но вовремя вспомнила, что Сэм просил не рассказывать Мэтту о своих проблемах, и сжала губы.
— Кто будет держать вожжи?
— Я. Ты займись рекламой и заказами. Какие-нибудь из твоих лошадей привыкли к упряжи?
— Понятия не имею. Почему ты это делаешь? — спросила она.
— Это моя работа.
— Это больше чем твоя работа.
Он прищурившись посмотрел на солнце.
— Мне будет спокойнее, если не придется волноваться, когда я уеду, как вы тут с Уиллом, — признался он.
— Да?
— Но есть одно условие. — Какое?
— Поскольку работа дополнительная, то, если я достану коляску, хочу иметь долю в доходах. Мне и о сестре не хотелось бы беспокоиться после отъезда.
— Сколько?
— Тридцать процентов.
— Двадцать пять.
— Тридцать, или я не стану заводиться. И ты получишь семьдесят процентов от нуля.
