меню. Как я справлюсь с ежевечерней готовкой на четверых вместо одного? После вчерашнего кухонного буйства я спустилась с небес на землю, и, надо сказать, с глухим стуком. Возвращаясь на автобусе с Фулхэм-роуд, я вдруг поняла, что боюсь идти домой. Я привыкла приходить в пустой дом и сразу садиться за свой стол, работать. Я знала, что никто не помешает мне и не отвлечет в самый неподходящий момент. Больше на это рассчитывать не стоит. Надолго ли приехала мама? Скоро ли Анжела найдет себе жилье? Когда Макс Остин арестует преступника и я смогу избавить Томми от роли моего защитника?
А пока надо подумать о том, как их всех кормить. В глубине души я гордилась собой. Надо же, я играю в дочки-матери с такой кучей народу. Для большинства женщин это само собой разумеется, а многие к тому же еще и детей воспитывают. Откровенно говоря, я просто не знаю, как они это делают, и преклоняюсь перед ними. Мое восхищение не выразить словами. Но я – реалистка и точно знаю, что произойдет. Несколько дней гости будут вызывать у меня трепет и радостное волнение. Я буду готовить, угождать им, как я делала с Анжелой, а потом захочу, чтобы они все поскорее исчезли.
Что ж, сейчас это произойдет не так быстро, как мне хотелось бы, поэтому лучше не обманываться и постараться привыкнуть. Я решила, что буду готовить следующие два вечера, а потом набросаю расписание и приклею его на дверцу холодильника. В понедельник ужин готовит Томми, во вторник – мама, в среду – Анжела. Стоп. Интересно, Анжела вообще умеет готовить или нам подадут рыбу с картошкой? И потянет ли она это? Кажется, придется спрашивать у нее.
Я огляделась, но не увидела ее за кассой. Я подошла к столу дежурного менеджера и спросила Анжелу. Ее имя вызвало настоящий переполох. Отовсюду высунулись головы.
– Что она натворила? – спросил меня кто-то.
– Она сегодня вернется?
Когда стало ясно, что я ничего не понимаю, мне объяснили, в чем дело. Вскоре после того, как Анжела пришла на работу, приехала полиция и забрала ее в участок.
– Они сказали, что хотят задать ей несколько вопросов, – сообщила девушка на соседней кассе.
Несколько минут я бродила по магазину, но никак не могла сосредоточиться на том, что купить на ужин. Кроме того, на каждом углу мерещился Базз. Воспоминания о нашей последней встрече в «Теско» и о том, что чуть позже произошло в моем холле, заставляли меня страдать. С какой стороны ни глянь, я в ловушке. Я не могла отказаться от книги, потому что этим подвела бы Сельму. Но если я соглашусь, мне придется видеться с Баззом. Как мне от него избавиться?
Когда я выходила из «Теско», ко мне подошла женщина. Я не знала ее, но она казалась мне смутно знакомой. Цветом глаз, что ли.
– Вы спрашивали об Анжеле О'Лири, – произнесла она. Женщина была старше меня, наверное, далеко за сорок. У нее было изможденное, осунувшееся лицо, а голос дребезжал, как у заядлого курильщика.
– Да, вы знаете, почему ее забрала полиция?
– Она живет у вас, верно? Вы сдавали ей домик, который сгорел. Ее мать сказала, что она опять живет у вас. Вы снова пустили ее к себе. Зачем вы это делаете для такой мерзавки?
Вдруг я поняла, кто эта женщина. Сын унаследовал ее потрясающие холодные голубые глаза, которые сейчас пристально на меня глядели. Анжела говорила, что ее мама играет в «бинго» вместе с мамой Фреда.
– Я не могу передать вам, как мне жаль. – Я понимала, что говорю банальности.
– Тогда почему вы снова пустили ее к себе домой? Если бы вы не сдали ей домик, мой Фред никогда бы туда не пошел. – В ее голосе зазвучали истерические нотки. – Фред был моим старшеньким. У меня еще четверо, а отца Фреда больше нет. Мне был нужен Фред. Он был моим старшеньким, – повторила она.
– Вы уже похоронили его? – спросила я. Анжела ничего не говорила о похоронах, но ее присутствию вряд ли обрадуются.
– Вчера мы его кремировали. То, что от него осталось, – сказала миссис Фокс без тени иронии. – А она даже не потрудилась явиться. Надеюсь, там, куда он отправился, нет таких ангелов, как она.
– Вам чем-нибудь помочь? – Прямой вопрос куда лучше, чем жуткое: «Если вам что-то понадобится…»
– Выясните, кто устроил пожар.
– Но полиция…
– ЭТО СЛУЧИЛОСЬ В ВАШЕМ САДУ! – закричала она. – Вы должны разобраться.
Она стояла совсем близко и пристально смотрела мне в лицо, обвиняя в том, что произошло с ее сыном. Подошла другая женщина и ласково увела ее прочь, но это уже не имело значения. Она тронула мое сердце, и я была этому рада. Я знала, что продолжаю думать о Фреде потому, что отчасти действительно чувствую себя ответственной за случившееся. Я – не мать, у меня нет детей, и я не допускаю мысли, что чувства, которые я питаю к воспоминаниям о Фреде, – материнские. И все же в некотором роде они именно такие. Я стояла у касс, меня объезжали люди с нагруженными тележками, и я немедленно решила сделать все возможное, чтобы найти убийцу Фреда.
Я с трудом узнала дом, который покинула два часа назад. Мама ринулась в бой. Повсюду сновали рабочие – во всяком случае, так казалось. На самом деле их было только двое, но, судя по жалобному визгу дрелей, как будто разбирали весь дом. Все гораздо хуже, чем я ожидала. Я рухнула на стул. Интересно, как я смогу написать хоть слово для Сельмы при таком шуме?
Половицы в примыкающей к кухне гостиной подняли, и между ними торчала чья-то голова. Запах стоял тошнотворный.
– Еще месяц, и ваша кухня рухнула бы в подвал, – радостно сообщил мне рабочий.
– Где мама? – нервно спросила я, ожидая, что она вот-вот выскочит из-под пола и поразит меня молнией.
– Она там, сзади. – Он кивнул в сторону сада. Рядом с ней я увидела Фелисити Вуд, ее подругу по садоводческому клубу. Они шли по черному газону вокруг летнего домика, шагая по пеплу и явно не замечая вони, сохранившейся после пожара. Весной и летом Фелисити приходила раз в неделю с двумя здоровенными мужиками. Стоило им попасть в наш сад, как она сразу начинала ими помыкать. Подстригите
