– Коммодор, мне жаль, если это нарушает планы коммандера Спока, но я
выдвинул Гари Митчелла на должность первого офицера… – Когда он произносил это, шум голосов вокруг внезапно затих, как это странным образом случается иногда на вечеринках. Джим замолчал. В тот же момент тишину нарушил резкий голос, говоривший с шотландским акцентом.
– И чего я не понимаю, так это с чего это Звездный Флот так жаждет
вручить свой лучший корабль неопытному новичку… – Говорящий тоже услышал свой собственный голос и умолк.
Пайк подвел Джима к группе из трех офицеров. Они повернулись, без сомнения, спрашивая себя, слышал ли он их разговор, так же, как он думал, расслышали ли они его бестактное замечание.
– Капитан Кирк, – сказал Пайк, – Коммандер Спок.
– Коммандер Спок, – сказал Джим. Он не протянул тому руку, – не
потому, что не хотел, – потому, что вулканцы предпочитали, чтобы их не касались.
– Капитан Кирк. – Коммандер Спок приветствовал его наклоном головы.
По нему невозможно было понять, слышал ли он разговор Джима с Пайком.
– Главный инженер Монтгомери Скотт.
– Мистер Скотт.
– Как п’живаете, сэр, – напряженно сказал инженер. Крепко сбитый,
невысокий инженер взял бокал с шампанским левой рукой, чтобы подать правую Кирку. Его форменный китель дополняли килт и кожаная шотландская сумка с мехом. – У вас теперь лучший корабль Звездного Флота, капитан.
– Я в этом уверен, мистер Скотт. – Джим попытался по-вулкански не
подать виду, что знает, что именно Скотт думает о нем, и он решил также не замечать вызова в словах Скотта.
– И лейтенант Ухура, ваш офицер связи.
– Капитан Кирк, – сказала она, низким и музыкальным голосом.
Его рука коснулась ее длинных, тонких пальцев. Он ожидал, что ее пожатие окажется мягким. Вместо этого он почувствовал силу и твердость. Он позабыл и свое чувство неуместности, и воинственность Скотта, и непроницаемое выражение лица Спока.
Со времен, когда он в первый раз получил под свое начало команду, Джим приучил себя не поддаваться влечению к тем, кому он, возможно, стал бы отдавать приказы. Взаимодействие между командиром и подчиненными должно было всегда оставаться на формальном уровне. Что-нибудь большее, чем строгая вежливость, могло подорвать мораль куда быстрее и эффективнее, чем любая внешняя сила. Так что Джим научился, когда надо, не реагировать на красоту, – по крайней мере, не на борту корабля. Он добился того, что стал почти нечувствителен к любому шарму, и противостоял установлению слишком дружественных отношений с кем-либо из тех, кем он командовал, будь то мужчина или женщина.
Встреча с лейтенантом Ухурой тут же заставила его пожалеть, что он не лейтенант по-прежнему, – свободный от ответственности, которую несет капитан, – тогда он мог бы сидеть у ее ног, глядя в ее глубокие темные глаза и слушая, как песню, ее голос.
Она отняла руку. Джим понял, что откровенно глазел на нее, словно школьник.
– … Э-э, да, лейтенант Ухура. Рад с вами познакомится.
Три стоящих перед ним офицера составили за годы совместной работы формулу своих взаимодействий. Джеймс Кирк явился новой неизвестной в уравнении. Они измеряли его, исследовали, пытаясь понять, сумеет ли он стать центром вращения орбит, или, словно блуждающая звезда, войдет в их систему гиперболическим курсом, вызовет возмущения в их орбитах и оставит за собой хаос.
Пайк начал было что-то говорить, затем, по-видимому, передумал.
– У меня встреча, – сказал он. – Мне придется оставить вас теперь. Ухура, Скотти…
– До свидания, сэр.
– Всего вам лучшего, сэр.
– И, мистер Спок…
– Живите долго и процветайте, коммодор Пайк.
– Спасибо.
Он повернулся и ушел, прямой и напряженный.
В другом конце рекреационной палубы стоял в одиночестве Хикару Сулу.
Он держал бокал с шампанским, – взял его у официанта, – просто, чтобы иметь что-то в руке. Если бы он выпил хоть что-нибудь, он бы просто заснул. Не считая того, что он немного вздремнул на пляже, он не спал уже два дня.
Если сравнить прием с вечеринками в Акадамии, – он был невыносимо нудным. Он полагал, что это, должно быть, справедливо по отношению ко всем официальным мероприятиям Звездного Флота. Хикару здесь никого не знал; все прочие гости разбились на тесные кучки, так что у него мало было шансов с кем- нибудь познакомится.
Он сравнил этот опыт с одним случаем, случившимся пять лет назад, на Ганджитсу, когда он тайком пробрался на борт «Ээрфена», чтобы посмотреть на корабль. Конечно, его быстро обнаружили, но, вместо того, чтобы выставить пятнадцатилетнего колониста, первый помощник Хантера показал ему корабль. Там он чувствовал, что ему рады. На «Энтерпрайзе» он чувствовал себя чужим.
Ну и ладно; если повезет, он его покинет прежде, чем успеет с кем-нибудь познакомится.
Он невольно слышал разговоры. Они помогли ему разобраться в невеселом настроении. Офицеры «Энтерпрайза» сожалели, что Кристофер Пайк оставляет корабль. Они не были уверены, что следует ждать от нового капитана. Официальные сведения, поступавшие с Гиога, были противоречивы: Джеймс Кирк потерял в этой катастрофе корабль, но по ходу дела сумел спасти много жизней и чуть не расстался со своей собственной. В результате он получил медаль, повышение… и «Энтерпрайз». Им была известна его репутация: самый молодой абитуриент, поступивший в Академию, самый молодой капитан Звездного Флота. Но никто не знал, был ли Кирк выскочка – этакий космический жокей, который заставит свою команду вкалывать как автоматы, забирая себе всю славу, – или он включит своих людей в партнерство товарищей, достойных разделять с ним почести так же, как и риск.
– Хикару?
Удивленный тем, что его назвали по имени, Сулу повернулся.
– Доктор Кирк! – сказал он.
– Так я и подумал, что это ты, – сказал Сэм Кирк. – Как твои дела? Боже, ты был еще ребенком, когда я последний раз тебя видел. – Он широко улыбнулся и сокрушенно покачал головой. – И почему это люди всегда говорят эту фразу детям своих друзей?
– Не знаю, доктор, – сказал Сулу.
– Зови меня «Сэм». Когда тебе было двенадцать, – ладно, я был «доктор Кирк». Но ты теперь в Звездном Флоте… в Академии?
– Я только что выпущен.
– Поздравляю. Как твои?
– Прекрасно, думаю. Иногда это сложно сказать по письмам. Я им звоню, когда могу.
– Когда ты последний раз их видел?
– Я не был дома с тех пор, как поступил в Академию. Это слишком
далеко… слишком дорого. Я надеялся, что скоро там побываю, но… – Он остановился. Сейчас было слишком просто возродить всю ту тоску по дому, что он чувствовал в течение всего первого года в Академии, слишком просто опять испытать боль несбывшихся надежд. – Но это, похоже, не выйдет. – Он сменил тему. – Вы родственник капитана Кирка?
– Джим мой младший братишка. Он следует семейным традициям. – Сэм
сделал широкий жест, указывая на корабль вокруг, имея в виду Звездный Флот вообще. – Жаль, что твоя мать не участвует в ксено-конференции.
– Она не может. Она в Орионском приграничье. Это десять недель пути
пассажирским лайнером. Она не могла уехать на весь сезон.
– А твой отец? Я только что приобрел его новый сборник. Он в самом де
ле ухватил это чувство… жизни и работы на новой планете. – Сэм издал смешок. – В первый раз, когда я
