где-нибудь, а в КНИГЕ. Когда что-то описано на бумаге, то выглядит гораздо хуже, чем то же самое, сделанное втихаря и нигде не записанное. Но Ингрид одинаково больно (ей больно), независимо от того, записали мы это сейчас или нет. Стоять на коленях спиной к телевизору больно всегда.
Мытье головы, стрижка и укладка. Инга Майзе входит в парикмахерский салон. Она — вип-персона (very important person), так это называется на профессиональном языке. Тут же одна из парикмахерш бросается на пол к ее ногам и ложится плашмя, чтобы Инга Майзе могла вытереть об нее ноги. Но госпожа Майзе отказывается. Обращайтесь со мной как с обычным клиентом. Все просияли. Все сияют, как сияющие предметы. Инга Майзе сияет как лицо одушевленное, как очень важная персона.
Час пик на дорогах. Танцовщица Гизи, которая спешит на репетицию, не может ехать дальше. Ее «фольксваген» глохнет. Все гудят. Молодой человек на велосипеде с трудом пробирается к ней. Что случилось? Кажется, свечи. Они совсем черные. А мне срочно надо на репетицию. Сначала давайте откатим машину в сторону. Откатывают. А что теперь? Теперь придется ехать на такси. Я уже совсем опоздала. Но вы же не можете оставить машину здесь. Но мне надо на репетицию. А давайте сделаем так: вы на велосипеде ездить умеете? Да. Тогда возьмите мой велосипед. А я пока починю вашу машину. Куда ее потом пригнать? К академии. Спасибо. Большое спасибо. Ключ в замке зажигания. Первоначальные сомнения Гизи тут же улетучиваются. Молодой человек так мил, предупредителен, так стремится помочь. Студент какой-нибудь или рабочий. Гизи уезжает на велосипеде. Конец сцены. Сцена следующая: Гизи на репетиции вместе со своими столь же гибкими подружками. Тут же тихонько и весело беседуют русский импресарио, французский декоратор и какая-то американская звезда балета. Но это в данном случае совсем неважно. Гизи, как ты могла так поступить? Наша легкомысленная Гизи в своем амплуа. Ты хотя бы спросила у него адрес? Нет. А где он работает? Ты видела его документы? Нет. Все произошло так быстро. А зовут-то его как? Том, кажется. Ха-ха-ха, ну-ну, значит. Том. Поздравляю. Нету тебя больше «фольксвагена». И вот что я тебе скажу, Гизи: так тебе и надо! Гизи молчит и только улыбается, но в душу ей уже закрадывается ужасное подозрение. Конец сцены. Том на велосипеде въезжает в подземный гараж. Привет, шеф! Так встречает его один из механиков, который заканчивает в этот момент ремонт роскошного «порше». Привет, Петер. Ну, как дела? Телезрители сразу понимают, что «порше» принадлежит Тому и что на самом деле он — птица гораздо более высокого полета, чем все думали. Том и вправду важная птица. Он — архитектор. И, несмотря на свою молодость, владелец строительной фирмы. Там, наверху, его ждет личная секретарша, пресс-конференция, совещание, масса международных разговоров по телефону и т. п. Все называют молодого начальника Том. Он пока молод. Но уже знаменитый, популярный архитектор. На телевидении архитекторы вообще чрезвычайно популярны. Многие дети, посмотрев телевизор, говорят: я хочу быть архитектором. Но лишь немногим детям впоследствии это удается.
Телезрители в предвкушении тесно сжимают коленки и в нетерпении извиваются как черви. Вот Гизи удивится! Конец сцены. Молодой человек взбегает по ступенькам академии. Он весело натыкается на русского импресарио. Дальше — ряд забавных недоразумений, потому что архитектор всюду ищет танцовщиц кабаре. Забавно смотреть, как все оскорблены таким предположением. Да, мы, творцы балетных шоу, очень чувствительны, когда задета наша профессиональная честь. А вот телезрители абсолютно нечувствительны насчет этой самой чести. Хотя и они хотят кем-то быть. Вот они и воображают себя то молодыми архитекторами, то танцовщицами, то просто знаменитыми людьми. Тогда и чести у них навалом. Вот наконец нужная дверь. Музыка. Раздаются команды. Танцующие девушки в трико. Гизи, сияя, спешит к молодому архитектору. О, спасибо! Это безумно любезно с вашей стороны! Большое спасибо. Вот ваши ключи. Но вот какое дело, фройляйн (нерешительность в голосе), этот ремонт отнял у меня некоторое время, рабочее время… Гизи всё понимает. Оттенок разочарования во взгляде. Поспешно достает кошелек. Ну что вы, в самом деле! Молодой человек твердо останавливает ее руку. Не согласились ли бы вы в качестве компенсации поужинать со мной? Гизи снова смеется. С удовольствием. С большим удовольствием. Вы за мной зайдете? Да, но не раньше трех. Хорошо. Значит, в три. О’кей. Инцидент исчерпан. Подружки спрашивают: кто он такой? Студент? Не знаю. В любом случае он очень мил. Но аппетит у него наверняка зверский! Тетя Анна (гардеробщица), не могла бы ты дать мне в долг двадцать марок, до завтра? А то у меня только чековая книжка с собой. Конечно, деточка. Мы-то в свое время ни про какие чековые книжки и слыхом не слыхали. Знали только те, что про любовь. Вот с такой книжкой в руках меня мой Альберт как-то и встретил, на скамеечке я сидела, в городском саду. Телезрители мечтательно улыбаются. И поэтому вид у них еще глупее, чем обычно. У них тоже дома только сберкнижки обычно водятся. Но зато телевизор у них у всех есть, и они довольны. Куда же я этого парня поведу? — размышляет Гизи. С его-то волчьим аппетитом. Но заплатить за всё я просто обязана. Конец сцены. Внизу стоит Том, рядом со своим «порше». Телезрители места себе не находят, предвкушая развязку. Вот он, момент, которого они так ждали! Они-то в курсе дела и поэтому смогут по достоинству оценить удивление Гизи. Так, надо поудобнее устроиться в кресле и… Привет, а вот и я. Перед Томом стоит Гизи. А куда мы денем ваш велосипед? Велосипед уже здесь. Том открывает багажник «порше». Сегодня утром на стройплощадке я застрял в грязи на своей машине, но сейчас всё в порядке. Откуда у вас эта машина? Гизи хмурится. Она не верит своим глазам. Телезрители ржут как бешеные кони. Сюрприз удался. Гизи онемела. Телезрителям нечего неметь. Они же всё знают. Дело было так, фройляйн, шутит Том. Посреди уличного движения у одной молодой дамы ломается «порше», а я… Как вам не стыдно! Ах, вы ужасный человек! Теперь-то Гизи окончательно поняла, что «порше» — настоящий и молодой человек тоже. Как же вас зовут? Разрешите представиться: Том. Петер Том. Но для вас просто Том. Ну вы шутник! Гизи весело смеется, как совсем юная девчонка. Хотя на самом деле она нечто большее, чем юная девчонка. Она — юная танцовщица. Они садятся в машину и уезжают. В уютный ресторанчик на Эльбе. Где можно поужинать прямо в саду. Их «порше» везде пропускают. Здорово! Телезрительницы вздыхают — ведь с ними такого никогда не случится. У многих из них и машины-то нет. Так что причина вздохов может быть и в этом. Иногда у телезрительниц возникает такое чувство, что их-то никто бы не спас, даже если бы они тонули или попали бы в аварию на дороге. Надо быть танцовщицей, вот что! Тогда у тебя будет право (право!) заполучить архитектора, а не какого-то там торгового служащего. А потом они все хором добавляют: надо довольствоваться тем, что имеешь. Главное — чтобы дети были здоровы. И еще главное — чтобы мы сами были здоровы. И третье главное — чтобы муж был здоров и приносил деньги домой.
Инга Майзе выходит из парикмахерского салона. Она выглядит так, как, по нашим представлениям, должна выглядеть мать. Хотя наши матери всегда выглядят совершенно иначе. Странно. Какая-то стажерка прыгает Инге Майзе на шею, целует ее и говорит: мама! Инга Майзе дает ей подзатыльник и стряхивает ее с себя, как надоедливого муравьишку. Потом Инга Майзе уезжает. Матери должны иногда наказывать. Как бы больно им это ни было. Зато спал серка теперь уверена, что госпожа Майзе — настоящая мать. МЫ, ЖЕНЩИНЫ, сидящие перед экранами телевизоров, — содружество молчаливых заговорщиков. Те женщины на экране хотя и не похожи на нас, но все равно все мы — женщины. И нам надо быть веем заодно. Нам — танцовщицам, актрисам, певицам, звездам и фотомоделям.
Торговые служащие часто говорят: ну-ну, ВЫ ЖЕНЩИНЫ! Как будто они что-то понимают в танцовщицах, актрисах, певицах, звездах и фотомоделях! Эти служащие только болтать умеют. Мы-то, женщины, знаем, какие у вас, у мужчин, проблемы. Это на экране вы всегда такие большие, а дома вы совсем маленькие. Совсем. Хорошо еще, что телевизор стоит дома. (Хорошо еще, что телевизор стоит в гостиной.)
Сегодня у нас был коллективный выезд за город. Сначала мы ехали на автобусах, а потом на теплоходе. Было очень весело. Даже господин шеф был с нами. Мы были очень рады, что нам разрешили участвовать в коллективном выезде. Мы были очень рады, что нам разрешили сначала ехать на автобусе, а потом на теплоходе. Мы были очень рады, что было весело. Мы были очень рады, что даже господин шеф поехал с нами.
У нас очень современное общежитие. Мы живем в замечательных двух-, трех- или четырехместных комнатах. Комнаты очень современно обставлены. У каждого есть своя тумбочка, своя настольная лампа и свой ящик в платяном шкафу. Нам разрешили повесить на стены картинки по собственному вкусу. В основном мы вешаем фотографии актеров, популярных певцов и животных. Я повесила картинку с кошками. Кошка-мама и много маленьких котят. В нашем общежитии есть библиотека, душевые и большая комната
