– Да. Да, конечно. У тебя были колоссальные возможности. Теперь остается только гадать, как их можно было использовать. Но это же просто замечательно! Жизнь после смерти! Бессмертие!
Его энтузиазм полностью поглотил Флетчера.
– Разум не знает барьеров, – продолжал Бодейкер задумчиво. – Это триумф разума над материей и над смертью. Человек покоряет смерть!
– Остановись на минутку, пока ты совсем не обделался…
Пораженный Флетчер замолчал. Это, конечно, был Росс.
Вероятно, размышляя над этим, Флетчер совершенно отвлекся от дороги, а когда он снова бросил на нее взгляд, то увидел, что Бодейкер, отчаянно вильнув, лишь в самый последний момент сумел избежать столкновения с автобусом.
– Если только ты не предоставишь мне вести машину, – снова заговорил Флетчер, – это твое изумительное новое бессмертие продлится совсем недолго. Я пять лет водил фургон. И еще, разум имеет множество барьеров, Бодейкер.
Так уж получилось, что я не сумел прекратить свое существование. Я перескакиваю из одного сознания в другое.
– Ты уже побывал в телах других людей? Конечно, как я сам не сообразил, ведь прошло уже два дня с тех пор…
– Да, с тех пор, как я умер. Я успел побывать в сознаниях Джуди Макдональд и Яна Росса. Только что я потерпел поражение в сражении с Россом. Можно сказать, что он сумел перепить меня.
Тут только Флетчер сообразил, что ему удалось слегка пошутить – еще одно доказательство того, что в результате общения с другими разумами менялись не только они, но и он сам. Теперь Флетчер уже не был таким строгим пуританином, как прежде.
– Ты выбрал меня? – скромно осведомился Бодейкер.
– Я никогда ничего не выбираю. И в первый раз я даже не пытался спастись от смерти. И уж, конечно же, я совсем не хотел попасть в разум девочки.
– Все равно, это должно быть завораживающе интересно.
– Мне приходили в голову разные слова по этому поводу, но только не эти. И Росса я тоже не выбирал, я просто не мог этого сделать – ведь мне практически не было известно о его существовании. А когда я покидал Росса, я думал, что меня ждет забвение. На этот раз я был полностью к нему готов.
Флетчер ловко завел машину в узкие воротца гаража маленького домика. Бодейкер был откровенно восхищен – обычно он оставлял машину снаружи, потому что при въезде и выезде из гаража каждый раз у него возникали большие трудности.
– Случайно или нет, но ты не дал мне курить в машине, – заметил Бодейкер.
– Не дал.
– Как у тебя это получилось? Теперь я могу делать только то, что ты мне разрешишь?
– Теперь у нас общие обязательства друг перед другом.
Бодейкера разбирало любопытство, он был возбужден, но в нем не было ни страха, ни возмущения. На этот раз Флетчер был уверен, что ему не придется сражаться за управление телом. Ему достаточно будет сказать «Давай», и Бодейкер послушно согласится, безо всякой обиды, точно так же старший помощник, исполняющий обязанности капитана, в любой момент готов переложить всю ответственность на плечи появившегося наконец нового командира.
Флетчеру даже показалось – впрочем, это могла быть всего лишь догадка – что Бодейкеру будет даже жаль его потерять. Бодейкер не делал секрета из того, что он мечтает устроить настоящую оргию психологических, телепатических, ассоциативных и множества других тестов из своего нескончаемого репертуара, чтобы запротоколировать, зафиксировать и каким-то образом научно объяснить то замечательное чудо, которое произошло с ним.
Флетчер позволил Бодейкеру снова взять контроль над телом. Тот подошел к задней двери своего домика (дождь уже прекратился), и они вошли внутрь.
Флетчер вдруг вспомнил, что Бодейкер совсем не торопился домой. Интересно, что он ожидал здесь увидеть?
На кресле в крошечной гостиной развалился Джерри, который громко храпел. В комнате сильно пахло виски. На брюках мальчишки была грязь, он забыл застегнуть ширинку, а рубашка выбилась наружу, видимо, он забыл заправить ее после того, как чесал живот. Почувствовав отвращение Флетчера, Бодейкер сразу стал оправдываться:
– Ты не куришь и не пьешь, Джерри еще очень молод…
– Слишком молод, чтобы ему продавали алкогольные напитки, но эту проблему он явно сумел решить. Я вижу, ты даже испытываешь облегчение, увидев его дома одного, всего лишь пьяным в стельку. Почему?
– Потому что я мог бы найти здесь нечто гораздо худшее.
– Если ты знаешь, что Джерри в состоянии учинить какое-нибудь безобразие, зачем же ты оставляешь его дома одного?
Бодейкер вздохнул.
– Есть я дома, или меня нет, Джерри все равно делает все, что ему захочется. Лучше уж, когда меня здесь нет.
– Вы живете с ним вдвоем?
– Есть еще домработница, миссис Уилсон. Она приходит только по утрам.
