острые, как бритва, зубки вам в палец или в пятку — её устроит любая часть вашего тела, которая окажется достаточно близко к её пасти. И даже если судьба вознаградит вас за безрассудную храбрость, и рыбки умрут прежде, чем успеют вас тяпнуть, ничто не спасёт ваши ноги от плавников, похожих на обломки пилы. Путь к Королеве в буквальном смысле слова залит кровью соискателей. Те, кому удавалось достичь заветной цели и получить корону, преодолевали его буквально в три прыжка, но и после этого долго ходили хромая: раны от плавников локки весьма болезненны и долго не заживают. Никому ещё не удавалось «пройти по рыбе» и остаться невредимым.
Один за другим претенденты прыгали в склизкую шевелящуюся массу. Двое, не успев сделать и шагу, с воплями выскочили обратно — их угораздило наступить прямо на плавники. Другие пытались добраться до цели, выли от боли, падали, подворачивали ноги и, в конце концов, сдавались. Вскоре вода в поддоне и тела умирающих рыб побурели от крови. Зрители с жадным восторгом следили за каждой минутой этого представления.
Наконец пришла очередь Тора. Он был последним.
Возможно, аррак обладал каким-то волшебным действием, о котором не упомянул лекарь. Возможно, сыграла роль усталость, к тому же эль ударил юноше в голову… Ещё недавно он мог думать только об Элиссе. Сейчас он понял, что должен завоевать эту полуголую королеву шутов. Когда ему ещё доведётся побывать на таком празднике? Значит, нужно с головой броситься в веселье, а не сопротивляться ему.
Он слышал, как ратники подбадривают его. Нет, у него нет желания резать пятки до крови. Тор снова взглянул на Эйрин; она поймала его взгляд и чуть одёрнула лиф, не оставляя места воображению. На миг ему вспомнилось предупреждение Меркуда. Но теперь Тора вёл зов вожделения, и сила бушевала в нём, точно радужные краски в каменных шариках, которые передал ему отец.
Он представил себе, как упругий сгусток силы ударяет в самую гуту свирепых морских тварей. Потом выбрал двух рыб, самых крупных, смело встал на них и отдал мысленный приказ. Мгновенно усмирённые, рыбины забились в такт друг другу и стремительно поползли по телам своих умирающих и почти неподвижных собратьев.
Через несколько мгновений всё было кончено. Никто, кроме Тора, не успел даже понять, каким образом победитель добился победы. Тор стоял на другой стороне поддона, и толпа словно сошла с ума. Теперь можно короновать нового короля. Самого достойного из всех, кто когда-либо участвовал в этом жестоком состязании. Он по праву получает трон и Королеву.
Поклонившись, Тор почувствовал, как каждая жилка в его теле пульсирует от желания. В душном воздухе летней ночи шум раздавался особенно отчётливо… и в то же время словно отступал. Эйрин повернулась к юноше и взяла за руку.
— Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты вступился за меня днём. Ненавижу Горона! Надеюсь, после того, как я врезала ему по яйцам, они у него стали размером с дыни!
Она мило улыбнулась, как ни в чём не бывало, помахала своим подданным. Две служанки поспешно омыли Тору ноги. И два трона, на котором сидели Король и Королева, подняли и понесли по площади.
Хмель мгновенно выветрился из головы у юноши. Хватит. Надо возвращаться и присмотреть за Клутом.
— И куда мы теперь? — спросил он у Эйрин.
— Скоро увидишь, — загадочно отозвалась она, покачиваясь над толпой.
«Она восхитительна», — подумал Тор, откидываясь на спинку трона. Когда процессия покидала площадь, он снова заметил прайм-офицера Кайруса, который явно пребывал в прекрасном настроении и отсалютовал юноше кружкой эля.
Счастливая толпа потянулась за компанией горожан, которая несла троны к Дому Лета. Там «монархам» предстояло остаться на ночь и заняться тем, ради чего все и затевалось. Согласно поверью, брак Короля Моря и Королевы Вина — залог того, что в следующем году рыбы в сетях будет много, виноград уродится, а значит, городу будет обеспечено благополучие.
Торкин был измотан до предела. Вдобавок связь с Клутом слабела и была готова вот-вот оборваться. Ухватившись за невидимую нить, юноша уловил зов. Как будто он не знал, насколько Клуту нужна его помощь! Без подпитки калека долго не протянет. Но откуда взять силы?! В отчаянии он послал своему другу последний исцеляющий импульс. И тут же мир перед глазами закружился, и Тор безвольно откинулся на спинку трона, а его голова склонилась набок.
Маленькая ладошка легла ему на руку. Эйрин заметила, что с её «супругом» что-то не так, и кивком указала на людей, которые толпились впереди. Путешествие закончилось.
— Просто делай то же, что я, и все это быстро закончится, — шепнула она.
Женщины, выстроившись вдоль дорожки, бросали им под ноги виноградные листья. Дорожка упиралась в небольшую постройку на одной из вершин крошечного двугорбого холмика, а на другой одиноко росло могучее дерево.
— Это Дом Лета, — Эйрин взяла Тора за руку. — Идём. Король и Королева сошли с тронов и медленно зашагали к дому. На этот раз за ними никто не последовал. Горожане пели песню — речь шла о плодородии, плодовитости, урожае и улове, но намёки были достаточно прозрачными. От новобрачных ожидалось, что они отнесутся к исполнению брачных обязанностей со всей серьёзностью.
Дверной проём, казалось, был завешен светом — внутри горело множество ароматических свечек, разливающих тяжёлое благоухание. Порог был щедро усыпан душистыми травами, большая кровать под мягким муслиновым пологом тонула в золотистом сиянии. Кроме неё, в комнате находился лишь небольшой столик, накрытый к ужину.
— Поцелуй меня, — шепнула Эйрин и, заметив, как смутился Тор, добавила: — Как только ты меня поцелуешь, они уйдут.
Мысли Тора устремились к Элиссе и снова обратно. Пусть боги сжалятся над ним и сделают так, что именно этой ночью Элисса не услышит ни одной его мысли. Он коснулся губами губ Эйрин и услышал аплодисменты. Поцелуй был нежным, неторопливым и бесконечно долгим. Потом у Тора откуда-то взялись силы, чтобы подхватить Эйрин на руки и войти в дом. Лишь когда её спина коснулась простыни, их губы рассоединились.
Тор ощутил судорогу желания, но едва опустился на кровать, понял, что последний подвиг вытянул из него все остатки сил. Последним осознанным действием за этот день была попытка извиниться перед девушкой, которая лежала под ним, оскорблённая до глубины души.
За стенами Дома Лета щебетали попугайчики. Судя по всему, они были бесконечно счастливы.
Их болтовня разбудила Тора. Какое-то время его пустой взгляд блуждал по стенам, пока в памяти не всплыли события прошлой ночи. Смятая простыня всё ещё хранила очертания тела Эйрин, а в комнате витал запах её духов.
Потом Тор припомнил ещё одну печальную деталь ночных похождений и цветисто выругался вслух. И тут же вспомнил про Клута.
Вчера никто не удосужился его раздеть, и только сапоги были аккуратно поставлены у двери. Тор спустил свои длинные ноги с кровати, рывком встал и обулся, не заметив крошечной записки, засунутой в голенище.
В самом деле, как там Клут? Спускаясь по склону и направляясь к городу, юноша мысленно обратился к своему другу.
«Ты проснулся?»
«Да, только что, спасибо».
«Я тебя разбудил? Прости».
«Нет, что ты. У меня лекарь. Если не ошибаюсь, его зовут Фрейберг».
Тор споткнулся.
«Он не удивлён, что ты выздоровел, как по волшебству?» — с опаской спросил Тор.
«Совсем не удивлён. На самом деле, мы обсуждаем, где сегодня лучше клюёт».
Тор услышал у себя в голове что-то вроде смешка, и почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Как теперь объясняться с Фрейбергом?
«Скоро приду», — мысленно проговорил он.
«Я буду ждать», — ответил Клут.
