— Ох, почтенный… мы вас давно ищем! Королева…
Тор до сих пор не мог привыкнуть к этому обращению, но на этот раз пропустил его мимо ушей. Королеву он осматривал только вчера, и у неё всё было в порядке.
— Она заболела? — спросил он, склонив голову набок.
— Да, сударь.
— Что-то скверное?
— Да, сударь, — Пигон тяжело вздохнул. — Кажется, ей очень-очень плохо… сударь.
— Спасибо, дружок. Она у себя?
Едва дождавшись утвердительного кивка, Тор бегом бросился по коридору. Паж уже слишком запыхался и почти сразу отстал, но дорогу в королевские покои Тор нашёл бы не только с завязанными глазами, но даже двигаясь задом наперёд. Он знал, как добраться туда из любой части дворца. Вскоре Тор уже оказался в восточном крыле и, прыгая через три ступеньки, взлетел по каменной лестнице. На церемонии и доклады времени не оставалось; впрочем, стража знала, что придворного лекаря должно пропускать в любой час дня и ночи, не задавая лишних вопросов. Пробегая мимо гвардейцев, Тор кожей почувствовал их облегчение.
В прихожей он наткнулся на двух камеристок. При виде столь бесцеремонного вторжения в покои Её величества на их осунувшихся личиках отразилась целая гамма чувств, но одного взгляда лекаря оказалось достаточно, чтобы пресечь любые протесты. Одна из дам наманикюренным пальчиком указала на дверь опочивальни.
Тор вошёл и тут же увидел королеву. Как всегда, она выглядела спокойной, но юноша никогда не видел, чтобы она была так бледна. Её губы казались бескровными и кремово-белыми, в точности как её шёлковая сорочка.
Найрия лежала на большой кровати, украшенной позолотой, закрыв глаза. Её супруг, все ещё одетый для верховой прогулки, судорожно теребил вышитый полог. Рослый, широкоплечий, Лорис выглядел точно площадная статуя, которую непонятно зачем притащили в тесный альков. Но достаточно было взглянуть на его бледное, искажённое горем лицо, чтобы даже у самого чёрствого человека пропало желание смеяться.
Королева была при смерти. Чтобы это понять, не было нужды прибегать к волшебству. Вокруг толпились придворные; среди них юноша заметил Инквизитора Гота. Гот в роли духовника… Да, это было бы смешно, если бы не было так грустно. Инквизитор ненавидел королеву — это знали все. Возможно, его подобострастная мина могла кого-то обмануть, но только не Тора и не саму Найрию. Вряд ли он явился пожелать Её величеству скорейшего выздоровления, подумал молодой лекарь.
Он увидел, что Кайрус что-то вполголоса объясняет королю. Потом Лорис кивнул, и прайм-офицер отошёл в дальнюю часть комнаты.
Меркуд стоял у большого окна с витражами, откуда открывался вид на живописную долину, в центре которой стоял Тал. Казалось, больше всего придворного лекаря интересуют густые леса на горах. Но его гордо расправленные плечи сегодня поникли. Он скорее почувствовал, чем услышал, появление ученика, поднял голову, и Тор заметил, как Меркуд покусывает нижнюю губу. Одно из двух: либо старик злится, либо в отчаянии… скорее всего, и то, и другое.
Когда Тор вошёл, в комнате воцарилась тишина.
— Тор, мальчик… — голос короля прозвучал неожиданно громко. — Ты наша последняя…
Лорис осёкся. Он был не в силах говорить. Меркуд быстро шагнул к алькову и что-то шепнул ему на ухо. Король вздрогнул, выпрямился и прочистил горло.
— Да, конечно… Прошу вас, господа. Предоставим нашим лекарям возможность спокойно поработать.
Он кивком указал на дверь, но это было лишнее: Кайрус уже распахнул её и пропускал придворных в соседнюю комнату.
— Мы подождём снаружи, — проговорил Лорис и бросил короткий взгляд в сторону Меркуда. Старик кивнул. За всё это время королева так и не открыла глаз и едва дышала.
Придворные следом за королём покидали опочивальню. Гот не удержался, обернулся на пороге и с победоносной ухмылкой посмотрел на Тора. Глава Инквизиции и ученик лекаря ненавидели друг друга и не делали из этого секрета, хотя до открытых стычек пока не доходило.
— Мы не заставим вас ждать, Гот, — съязвил Тор. Он заметил, как Кайрус поднял одну бровь, а это было неспроста.
— «Инквизитор Гот», если угодно.
Его голос был таким же холодным, как взгляд, а лицо дёргалось сильнее обычного.
Тор решил изобразить мудрость и не стал продолжать перепалку. Он тихо притворил двери и повернулся к Меркуду.
— Мы искали тебя несколько часов, Тор, — старик говорил негромко, но не скрывал возмущения.
— Меня нашёл Клут, сударь.
— Твой сокол? — фыркнул Меркуд. — И ему хватило ума?
«Хватило, только ты вряд ли об этом узнаешь», — подумал Тор. Впрочем, он не сердился на старого лекаря. Как можно злиться на человека, которому ты стольким обязан! Дело было не только в благодарности: он по-настоящему любил старика. Просто сейчас Меркуд настолько взбудоражен, что воздух трещит, так что лучше соблюдать осторожность. В конце концов, Тор действительно проштрафился. Но… не хватало ещё, чтобы Меркуд решил, будто смог пробудить в нём чувство вины! Тор напустил на себя строгость и подошёл к кровати.
— Расскажи всё, что тебе известно.
Его твёрдость и спокойствие произвели должное впечатление. Меркуд вздохнул.
— Мне нечего сказать. У неё слабое сердце, ты сам знаешь… Возможно, Кайрус расскажет лучше — он там был.
Тор оглянулся. Прайм-офицер по-прежнему стоял в стороне, но, встретив взгляд своего молодого друга, откашлялся и заговорил — чётко, строго, словно на докладе. Он не сдвинулся с места, однако можно было без труда разобрать каждое слово:
— Их величества отправились на конную прогулку. Во время прогулки ничего особенного не произошло. Они уже возвращались домой и остановились, чтобы выпить вина, когда Её величество сообщила, что чувствует слабость. Его величество вспомнил, что она употребила фразу «мне нечем дышать». Это продолжалось недолго, и мы продолжили путь, но вскоре снова пришлось остановиться: Её величеству стало дурно. Я посоветовал Его величеству и ещё кое-кому из придворных, которые участвовали в прогулке, остаться с ней. Король послушался моего совета. А я поручил своим людям найти тебя… или почтенного Меркуда.
Кайрус смолк, и Тор покосился на своего учителя. Едва войдя в опочивальню, он отметил, что старик сам не свой но почти не удивился. Меркуд очень любит королеву — а кто её не любит? Но что если старик… Эта мысль была дикой нелепой и противоречила здравому смыслу. Меркуд влюблён в Найрию. Почему бы и нет? Она была изящна, обаятельна красива… Была. Тор одёрнул себя. Рано её хоронить. Юноша положил руку на плечо учителю.
— И что было дальше? Меркуд покачал головой.
— К тому времени, как я туда добрался, Найрия уже лишилась чувств, и я ничего не мог сделать. Теперь она лежит здесь… такая прекрасная… и умирает.
Он быстро отвернулся.
— Мы не дадим ей умереть, Меркуд… Обещаю.
Голос старика, который зазвучал у него в голове, дрожал от волнения — достаточная причина, чтобы не позволить Кайрусу услышать продолжение разговора.
«Как ты можешь такое обещать, мальчик? Мы не способны воскрешать мёртвых… и даже умирающих».
Тор сделал глубокий вдох и показал на королеву.
— Вы позволите? — спросил он вслух.
Старик кивнул. Он выглядел усталым и, казалось, смирился с неизбежным.
«Всё, что в наших силах… ради Лориса».
