— И следа не останется, сударь. А кошелёк я верну, только чуть позже.
— Спасибо, Рус.
Элисса сидела как на иголках. Тор не успел объяснить, что он задумал, но она уже знала: он прав. Отныне безопасная жизнь для неё закончилась. Гот не оставил ей выбора. Единственная надежда — на то, что они с Тором сумеют скрыться. Единственная ниточка, за которую можно ухватиться… но такая тонкая. Она, Элисса, отмечена особо, а Тор слишком известен среди именитых жителей Королевства. Да, не так-то это легко — исчезнуть.
Однако письмо Саксена подтверждает правоту Тора. Клук утверждал, что послан защищать Элиссу — и защищает её до сих пор. Теперь он говорит, что ей надо следовать за Тором. Значит, она приняла верное решение, даже если сейчас кажется, что на этом пути ждут опасности. Книги… странный сон Тора… то, что она видела в Зелени… Всё это — части какого-то грандиозного замысла. И ещё… ей страшно. Слишком страшно, чтобы расстаться с Тором.
Слава Свету, за весь остаток дня Элисса так и не столкнулась с Ксантией. Однако устав Академии требовал, чтобы послушница отчиталась перед Главной Старейшиной о выполненном поручении. Это оказалось несложно. Своё раннее возвращение девушка объяснила тем, что накануне празднеств в городе слишком много народу, чтобы спокойно любоваться достопримечательностями. Заметив, что Старейшина Айрис спокойно приняла это объяснение, Элисса рассказала, что показала почтенному Гинту сады, после чего они расстались. Почтенный сказал, что ему надо написать несколько писем в столицу и подготовиться к отъезду. Когда он собирается уезжать? Завтра утром. Так что сегодня его лучше не беспокоить.
— А кто-нибудь позаботился, чтобы у него была маска? — озабоченно спросила Старейшина Айрис.
— Все уже готово.
Элисса откланялась и вернулась в архив — своё обычное убежище. Здесь её и нашла Соррель. Сейчас это было лучшее место для уединённой беседы.
— Сегодня ко мне приходил Гинт… — начала Соррель. Отлично. Не стоит ходить вокруг да около.
— Он рассказал тебе про Гота?
— Да. Как тебе удалось скрыться?
— Я просто бежала во весь дух. Да… — Элисса внезапно оробела, — что ещё сказал Тор?
— Сама знаешь, — Соррель села и внимательно посмотрела на девушку. — Ты уверена?
— Уверена. Помнишь тот день в Пустошной Топи? Ты спросила, от кого я бегу.
Старушка кивнула.
— Как вчерашний ужин. И что?
— Я бежала от него.
— Я поняла.
Соррель нахмурилась. Сначала разлучать эту пару, потом добиваться их воссоединения… Как-то это неправильно.
— Так это он — юный писарь из Гладкого Луга, который уехал в столицу?
Элисса удручённо кивнула. Больше всего ей хотелось сорваться и накричать на свою наставницу. Тор предположил, что Соррель — приёмная мать Орлака Если это в самом деле так, то всё сходится. Элисса вспомнила первый разговор с Соррелью. Невинные вопросы, вскользь брошенные фразы… Всё это служило какой-то цели. Её якобы случайное появление… То, что она отвезла её сюда и оставалась рядом… Всё было подстроено заранее. Единственное, чего не могла предвидеть Соррель — это появления Саксена. Вот почему она поначалу держалась с ним так холодно.
Но Соррель ей нужна. Если Тор прав, то Меркуд общается с этой женщиной напрямую, жена она ему или нет. И она всё ещё может быть их проводником. Соррель — Чувствующая, причём дар её исключительно силён. Скорее всего, она сообщает Меркуду о каждом её шаге с тех пор, как они покинули Пустошную Топь. Вот почему старому лекарю удалось в нужный момент вывести на сцену Тора… Элиссе стало дурно.
— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая? — спросила Соррель.
«Подыграй ей. Притворись, что ничего не знаешь».
— Со мной всё в порядке… просто… стоит мне вспомнить про Гота, и у меня начинают дрожать колени. Тор что-то задумал, но ничего мне не рассказал.
Старушка кивнула. Похоже, с Тором она уже успела переговорить.
— Он собрался бежать — сегодня ночью, во время маскарада. Саксен готовит повозку. Мальчик постарался, чтобы всё было просто и без затей — насколько возможно. Темно, вокруг суета, суматоха — кто обратит внимание на старую телегу, которая выехала из задних ворот? Вот и все.
Конечно, все просто. Но Элисса была не так глупа.
— А куда мы поедем?
— Ну… — Соррель вздохнула. — Тор считает: если мы дооеремся до Леса, то будем в безопасности.
В этом старушка явно сомневалась, но не подавала виду.
— Соррель… а тебе на самом деле не все равно?
— Ослепи меня Свет, девочка моя! Что за чушь! Как тебе в голову пришло?
Кажется, Соррель и в самом деле была потрясена. Элисса пожалела о своей несдержанности.
— О, не знаю… Извини, я не хотела тебя обидеть. Я просто чувствую, что над нами нависла угроза.
— Имей в виду, Элисса, — серьёзно сказала Соррель. — Если будет нужно, я отдам за тебя жизнь. Возможно, мне придётся это сделать в самое ближайшее время.
На севере, в начале зимы, темнеет быстро и рано. Льдистое дыхание холода обещает снегопады — но пока это лишь обещание. Сегодня ночью снега не будет — зима повременит с визитом, чтобы не погасить весёлое пламя костров, горящих повсюду от Илдагарта до Карембоша, и факелов, что освещают главную дорогу между городом и Академией.
Инквизитор Гот, которого теперь сопровождало два десятка всадников, не мог дождаться этой ночи. Одна мысль о том, как он будет вжиматься в тело Элиссы, такое нежное и податливое, наполняла его невыносимо сладкой мукой. Это было выше понимания. Каким образом эта женщина завладела его помыслами? Да, женщина. Её тело налилось и обещало многое. Инквизитор предвкушал куда более острые ощущения, чем до встречи в городе.
А пока всё происходило именно так, как он задумал. С бродягами разобрались без лишнего шума, а тяжёлый кошелёк вернулся к нему в карман. Гот вдыхал прозрачный ледяной воздух Илдагарта и чувствовал себя неуязвимым.
Город веселился. Он был огромным сердцем, которое билось в такт музыке.
Инквизитор коснулся пальцами своей маски и ухмыльнулся. Маска демона. Его собственное лицо не столь уродливо… но вызывает у людей куда больше страха. Почему-то ему вспомнился прайм-офицер Кайрус. Вот ещё одна загадка: куда он подевался? Но Гот недолго ломал над этим голову. В толпе мелькнула золотоволосая головка.
На женщине была маска кошки. Элисса? Вряд ли. Элисса не станет танцевать прямо на улице, смеяться, хлопать в ладоши… Нет. Она будет до последнего мгновения отсиживаться в Карембоше. Но в конце кенцов ей придётся покинуть своё убежище. И тогда-Возможно, заодно у него в руках окажется и Торкин Гиит. Эта мысль согревала. Знаменитый ученик знаменитого Меркуда — в его власти… Ему не потребуется много времени, чтобы стереть надменную усмешку с физиономии молодого лекаря. Как все славно получилось: женщина, которую он больше всего желает, и мужчина, которого он больше всего ненавидит, оказались в одно и то же время, в одном и том же месте… Инквизитор уже поздравлял себя. Точность его расчёта была безупречна.
В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер её мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чём думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищённости и придавал сил.
Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъярённый юноша-бог. Ещё пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да,
