Будем делать все, чтобы жить лучше, чем толпа, а не наперекор толпе, иначе мы отпугнем от себя и обратим в бегство тех, кого хотим исправить.[1905]
Пусть вошедший в наш дом дивится нам, а не нашей посуде. Велик тот человек, кто глиняной утварью пользуется как серебряной, но не менее велик и тот, кто серебряной пользуется как глиняной.[1906]
Слаб духом тот, кому богатство не по силам.[1907]
Одна цепь связывает стража и пленного.[1908]
Нас мучит и будущее, и прошедшее. (…) Никто не бывает несчастен только от нынешних причин.[1909]
Некоторых больных надо поздравлять и с тем, что они почувствовали себя больными.[1910]
Любое благо нам не на радость, если мы обладаем им в одиночку. [1911]
Долог путь наставлений, краток и убедителен путь примеров.[1912]
Нельзя уподобляться злым оттого, что их много, нельзя ненавидеть многих оттого, что им не уподобляешься.[1913]
Люди учатся, обучая. [Отсюда пословица: «Уча, учимся».][1914]
«Но ради чего я учился?» – Нечего бояться, что труд твой пропал даром: ты учился для себя самого.[1915]
Фортуна не сбивает с пути – она опрокидывает и кидает на скалы. [1916]
Как много поэты говорят такого, что или сказано, или должно быть сказано философами![1917]
Художнику приятней писать картину, чем ее окончить. (…) Пока он писал, его радовало само искусство. Отрочество наших детей щедрее плодами, но их младенчество нам милее. [1918]
Кто завел друга, чтобы тот выручил из цепей, тот покинет его, едва загремят оковы.[1919]
Люди (…) шепотом возносят (…) богам постыднейшие мольбы.[1920]
Живи с людьми так, будто на тебя смотрит бог, говори с богом так, будто тебя слушают люди.[1921]
Некоторых больше всего и надо опасаться, когда они покраснеют: тут-то их и покидает всякий стыд. Сулла был особенно жесток тогда, когда к лицу его приливала кровь. [1922]
Нам нужен кто-нибудь, по чьему образцу складывался бы наш нрав. Ведь криво проведенную черту исправишь только по линейке.[1923]
Плоды для нас вкуснее всего, когда они на исходе; дети красивей всего, когда кончается детство.[1924]
Возраст самый приятный тот, что идет под уклон, но еще не катится в пропасть.[1925]
Смерть (…) должна быть перед глазами и у старика, и у юноши – ведь вызывают нас не по возрастному списку.[1926]
Нет стариков столь дряхлых, чтобы им зазорно было надеяться на лишний день.[1927]
Каждый день нужно проводить так, словно он замыкает строй, завершает число дней нашей жизни. (…) Отправляясь ко сну, говорить весело и радостно: «Прожита жизнь, и пройден весь путь, что судьбой мне отмерен». А если бог подарит нам и завтрашний день, примем его с радостью.[1928]
Поблагодарим бога за то, что никто не может навязать нам жизнь. [1929]
Я не устану потчевать тебя Эпикуром, и пусть знают все, кто твердит его слова и ценит их не за то, что в них сказано, а за то, кем они сказаны: лучшее принадлежит всем. [1930]
Воображение (…) доставляет нам больше страданий, чем действительность. (…) Многое мучит нас больше, чем нужно, многое – прежде, чем нужно.[1931]
Вымышленное тревожит сильнее. Действительное имеет свою меру, а о том, что доходит неведомо откуда, пугливая душа вольна строить догадки.[1932]
Если бояться всего, что может случиться, то незачем нам и жить. [1933]
Беда глупости еще и в том, что она все время начинает жизнь сначала. (Со ссылкой на Эпикура, но, вероятно, это собственная формулировка Сенеки.)[1934]
До чего противно легкомыслие тех, (…) кто перед кончиной начинает надеяться заново. (…) Что гнуснее старика, начинающего жизнь сначала?[1935]
Многим пришлось бояться оттого, что их можно было бояться.[1936]
