намеревалось прежде.
— Они приговорят Авгура, — сказал Марий Сулле. Они отошли в сторону и оттуда внимательно слушали ход разбирательства.
— Действительно, — отозвался Сулла немного рассеянно. Он восторгался старшим, Луцием Лукуллом. — Великолепно! — воскликнул он, когда юный Лукулл закончил свою речь. — Мне он нравится, Гай Марий!
Но на Мария юноша не произвел никакого впечатления.
— Он такой же высокомерный и чопорный, каким был его отец.
— Неужели ты поддерживаешь Авгура? — язвительно спросил Сулла.
Стрела в цель не попала. Марий усмехнулся:
— Я бы поддержал тингитанскую обезьяну, если бы это осложнило жизнь «добрячкам» вроде нашего отсутствующего Свинки, Луций Корнелий.
— Сервилий Авгур и есть тингитанская обезьяна, — сказал Сулла.
— Пожалуй, да. Он проиграет.
Предсказание подтвердилось. Перед взором жюри неотступно маячили бравые молодцы Цепиона. И жюри единогласно вынесло приговор: DAMNO — ВИНОВЕН. «Виновен» — даже после того, как всех до слез растрогали душещипательные речи защитников Красса Оратора и Муция Сцеволы.
Неудивительно, что слушание закончилось дракой, которую Марий и Сулла наблюдали издали и с огромным удовольствием. Особенно когда Великий Понтифик Агенобарб хлопнул по губам чересчур развеселившегося Катула Цезаря.
— Клянусь Поллуксом и Линкеем! — возрадовался Марий и принялся подзадоривать дерущихся: — Давай, Квинт Лутаций Поллукс! Врежь ему!
— Неплохой классический каламбур! Говорят, все Агенобарбы клянутся, будто именно Поллукс добавил красноты в их чернильные бороды! — сказал Сулла, когда удар Катула Цезаря залил кровью все лицо Великого Понтифика.
— Надеюсь, — сказал Марий, отворачиваясь, как только драка закончилась поражением Агенобарба, — что в этом ужасном году на Форуме больше не будет никаких событий.
— О, не знаю, не знаю, Гай Марий. Нам еще предстоят консульские выборы.
— Хорошо, во всяком случае, что они проводятся не на Форуме.
Два дня спустя Марк Антоний отметил свой триумф, а еще через два дня он был избран старшим консулом. Младшим консулом стал не кто иной, как Авл Постумий Альбин, чье вторжение в Нумидию десять лет назад вызвало войну с Югуртой.
— Выборщики — полные ослы! — гневно воскликнул Марий. — Худшей кандидатуры на должность младшего консула просто представить себе не могу. Одни амбиции — и никакого таланта! Ха! Коротка же у них память! Не длиннее их дерьма!
— Говорят, запор вызывает тупоумие, — задумчиво молвил Сулла, усмехнувшись.
У него вдруг появилось одно опасение. На будущих выборах он надеялся выставить свою кандидатуру в преторы, но сегодня по настроению выборщиков Центуриатного собрания почувствовал, что в будущем кандидаты, близкие к Марию, могут проиграть. «Но как же я отделю себя от этого человека, который так хорошо ко мне отнесся?» — грустно спросил он себя.
— К счастью, будущий год ожидается довольно скучным, так что у Авла Альбина не будет шансов все испортить, — продолжал Марий, не догадываясь, о чем думает Сулла. — Впервые за долгий период у Рима нет настоящих противников. Мы можем наконец передохнуть.
Усилием воли Сулла отогнал мысли о должности претора, которая, как он знал, ускользнет от него.
— А как же предсказание? — вдруг спросил он. — Ведь Марфа определенно сказала, что ты будешь консулом Рима семь раз.
— Я и буду консулом семь раз, Луций Корнелий.
— Ты веришь в это?
— Верю.
Сулла вздохнул:
— А я был бы счастлив стать претором.
Лицевой полупаралич позволял человеку издавать самые невероятные звуки. Сейчас Марий издал именно такой звук.
— Ерунда! — бодро произнес он спустя короткое время. — Ты же настоящий консул, Луций Корнелий. И однажды ты будешь Первым Человеком в Риме.
— Благодарю, что веришь в меня, Гай Марий. — Улыбка Суллы оказалась такой же кривой, как у Мария. — Учитывая нашу разницу в возрасте, мне не придется соперничать с тобой за этот титул.
Марий засмеялся:
— Да, это была бы битва титанов!
— Если ты освободишь курульное кресло и уйдешь из Сената, ты уже не будешь Первым Человеком в Риме, Гай Марий.
— Правильно. Правильно. Но я хорошо поработал. А как только болезнь моя пройдет, я вернусь.
— Но кто же пока будет Первым Человеком в Риме? — спросил Сулла. — Скавр? Катул?
— Nemo! — рявкнул Гай Марий и от души расхохотался. — Никто! Вот это и есть самая лучшая шутка! Никто не сможет занять мое место!
И Сулла засмеялся тоже. Он обхватил правой рукой спину Мария и с искренней любовью тиснул его, а потом они отправились домой. Вдали виднелся Капитолийский холм. Широкий луч холодного солнца отражался от позолоты квадриги Победы на фронтоне храма Юпитера Наилучшего Величайшего, заливая весь Рим слепящим золотом.
— Смотреть больно! — воскликнул Сулла.
Но глаз не отвел.
ОТ АВТОРА
Эту книгу написала я одна, без соавторов. Я сама провела исследования, сама рисовала карты и рисунки и составила собственный словарь-глоссарий. Какие бы недостатки и ошибки ни были замечены в книге, в этом только моя вина, больше ничья. Однако есть несколько человек, которых я хочу искренне поблагодарить. Это доктор Алана Ноббс из Университета Маквери, Сидней, Австралия, которая была моим редактором, и мисс Шила Хидден, которая изъездила весь мир в поисках источников и книг, разговаривала со многими экспертами в данной области, разыскивала портретные бюсты. Я благодарна моему мужу. Спасибо моему литературному агенту Фреду Мейсону, моему издателю Кэролин Рейди, Джине Истхоуп, Джо Ноббсу и всему персоналу.
Чем прилагать длинную научную диссертацию в защиту моих догадок касательно описываемой эпохи, я решила вставить минимум рассуждений на эту тему в глоссарий. Тем, кто обладает достаточными познаниями, чтобы критически отнестись к моей версии истории отношений между Марием и Суллой, к проблеме первой жены Суллы и к количеству дочерей Гая Юлия Цезаря Непота, я предлагаю посмотреть глоссарий на имя «Юлилла». Глоссарий, насколько позволяет объем книги, довольно полный и точный.
Библиографический список не прилагается. Во-первых, этого не принято делать в романах. Во- вторых, библиография заняла бы много страниц. Восемнадцать томов классической библиотеки Лоэба были бы лишь началом этого списка. Скажу лишь, что где только возможно, я искала в древних источниках, читала работы многих замечательных историков, включая Паули-Виссова, Броутона, Сайма, Моммзена, Мюнцера, Скалларда и др. Моя подготовленность будет очевидна для тех, кто имеет достаточную квалификацию для того, чтобы судить об этом и без библиографического списка. Однако если какой-нибудь читатель заинтересуется данной литературой, он может написать мне через издателя.
Я прошу быть снисходительными читателей, знакомых с латинским языком, которые найдут несколько
