сделал?
— Понятия не имею, — буркнул я, надеясь, что он быстро доберется до сути, но торопить его было бесполезно. Отведенное ему время он всегда использовал полностью.
— Ну так я вам скажу! — вскипел Добби. — Я взял одного из этих мерзавцев и положил на наковальню! Затем схватил молоток и отвел душу. Скажу честно, я отнюдь не в восторге от того, что сделал. Молоток — во всех отношениях самая неподходящая лабораторная техника.
— Это как раз волнует меня меньше всего, — сказал я. — Важно то, что вы в итоге узнали о жуке…
И тут мне в голову пришла жуткая мысль.
— Только не говорите, что молоток его не взял!
— Как раз наоборот, — отметил Добби с некоторым удовлетворением. — Он прекрасно сработал. Разнес его в порошок.
Я утер пот со лба, сел на скамейку рядом с Добби и приготовился ждать. Торопить его — занятие бессмысленное.
— Удивительная вещь, — промолвил Добби. — Да, удивительнейшая! Жук состоял из кристаллов, которые выглядели как чистейший кварц. В нем абсолютно не было протоплазмы. Или, по крайней мере, — рассудительно отметил он, — я ее не нашел.
— Кристаллический жук? Это невозможно!
— Невозможно, — согласился Добби. — По всем земным стандартам такая форма жизни не может существовать. Но возникает вопрос: а так ли уж универсальны наши земные стандарты?
Я сидел в молчании, испытывая огромное облегчение только от того, что кто-то еще думает так же, как я. Это доказывало, хотя и не наверняка, что я пока еще не совсем свихнулся.
— Конечно, — сказал Добби, — подобное должно было когда-нибудь случиться. Рано или поздно, но почти неизбежно какой-нибудь инопланетный разум отыскал бы нас. И зная это, мы размышляли о чудовищах и ужасах, но у нас не хватило фантазии представить истинную степень кошма…
— Пока что нет никаких причин, — резко произнес я, — опасаться этих жуков. Они могут оказаться полезными союзниками. Даже сейчас они с нами сотрудничают. Похоже, они предлагают своего рода сделку. Мы предоставляем им место обитания, а они, в свою очередь…
— Вы ошибаетесь, Рэндолл, — с глубокомысленным видом предостерег Добби. — Они — чужие. И не пытайтесь даже на секунду поверить в то, что у них с людьми может быть хотя бы одна общая цель. Их жизненные процессы, какими бы они ни оказались, совершенно не схожи с нашими. Что, понятно, диктует иную точку зрения. По сравнению с ними даже паук покажется нашим кровным братом.
— В нашем доме водились мерзкие муравьи и осы, но жуки прогнали их.
— Допустим, что так. Но с их стороны это, я уверен, не было ни жестом сотрудничества, ни благодарностью к человеку, в доме которого они нашли пристанище, или разбили лагерь, или захватили плацдарм, называйте как хотите. Я очень сомневаюсь в том, что они вообще осознают ваше присутствие, разве что считают таинственным, непонятным чудовищем, которым пока нет времени заняться. Да, они убили насекомых, но преследуя свои личные цели. Насекомые могли просто путаться у них под ногами, или они опознали в них какую-то возможную угрозу, помеху, или еще что- то…
— Но даже если так, мы все равно можем использовать их, — нетерпеливо заметил я, — чтобы уничтожить насекомых-паразитов или переносчиков инфекции.
— А можем ли? Что заставляет вас так думать? Ограничатся ли они паразитами, или возьмутся за всех насекомых разом? Согласитесь ли вы лишить растения тех, кто их опыляет?
— Возможно, вы правы, — согласился я. — Но не станете же вы утверждать, что нам следует бояться
жуков, пусть даже кристаллических? Даже если они опасны, мы сумеем найти способ справиться с ними.
— Я сидел тут и думал, пытаясь во всем разобраться, — сказал Добби, — и мне пришло в голову, что здесь мы, возможно, имеем дело с совершенно новой для нас социальной концепцией.
— Если вы действительно считаете их опасными, то что нам следует предпринять?
— У меня пока что есть наковальня и молоток.
— Шутки в сторону, Добби.
— Вы правы. Это не предмет для шуток и даже не для молотка с наковальней. Мое самое здравое предложение: жителей эвакуировать и сбросить атомную бомбу.
Я увидел, как по дорожке сломя голову несется Билли.
— Папа! — вопил он. — Папа!
— Успокойся, — я сжал его руку. — В чем дело? — Кто-то ломает в доме мебель! — выпалил Билли. — И швыряет обломки на улицу!
— Ты что, серьезно?
— Сам видел! — плакал Билли. — Мама, она же с ума сойдет!
Я не стал ждать продолжения и со всех ног помчался к дому. За мной по пятам топал Билли, а замыкал цепочку Добби, у которого бакенбарды тряслись, как козлиная борода.
Дверь в кухню была открыта, словно кто-то пинком распахнул ее, а возле ступенек валялась куча истерзанной ткани и гора сломанных стульев.
Я перемахнул ступеньки одним прыжком и, как только достиг двери, увидел летящие в меня обломки и едва успел отскочить в сторону. Сплющенное и искореженное кресло, кувыркаясь, пронеслось мимо и приземлилось на кучу хлама.
К этому моменту я успел хорошо разозлиться. Наклонившись, выудил ножку стула. Ухватив ее покрепче, бросился через кухню в комнату. Дубинку я держал наготове, словно уже видел того, на кого жаждал ее обрушить.
Но в комнате никого не было.
Холодильник снова стоял в центре, а вокруг него громоздилась куча кастрюль и сковородок. Из нее под дикими углами торчали пружины от бывшего кресла, а по ковру были рассыпаны болты, гайки и гвозди, а также несколько кусков проволоки.
Я услышал странное потрескивание и резко обернулся на звук.
В одном из углов медленно и умело само собой разбиралось на части мое любимое уютное кресло. Обивочные гвозди плавно вылезали из тех мест, где удерживали ткань, и падали на пол с легким позвякиванием. Из гнезда бодро выкрутился болт и шлепнулся вниз. Кресло, покачнувшись, растерянно осело на пол.
Наблюдая эту картину, я почувствовал, как из меня медленно испаряется злость, а ее место занимает банальный страх.
Я начал потихоньку пятиться, не решаясь повернуться спиной к креслу и выставив перед собой дубинку.
Уткнувшись во что-то мягкое, я заорал и, резко обернувшись, замахнулся…
Это был Добби. Моя рука остановилась вовремя.
— Рэндолл, — спокойно сказал Добби, — кажется, их слишком много!
Он указал на потолок. Я поднял голову. Потолок был покрыт сплошным слоем золотистых спинок.
Увидев их, я снова разозлился. Я отвел руку, прицелился в потолок и уже было собрался швырнуть дубинку, когда Добби схватил меня за руку.
— Не надо их тревожить! — крикнул он. — Откуда мы знаем, что они предпримут в ответ?
Я попытался вырвать руку, но он повис на ней и не отпускал.
— Вот вам мое квалифицированное мнение, — произнес он, продолжая удерживать меня. — Ситуация зашла слишком далеко, чтобы с ней справилось частное лицо.
Я сдался. Было несолидно пытаться вырвать руку из цепких пальцев Добби, и к тому же я сообразил, что дубинка — неподходящее оружие для борьбы с жуками.
— Вероятно, вы правы, — сказал я.
