— Эриох!
Человека с мечом окутывал теперь трепещущий черный туман; белое лицо Элрика, казалось, дрожало в такт мерцаиию тумана.
— Эриох! Прошу тебя о помощи! Тебя зовет Элрик!
И в ушах его раздался голос, мягкий, спокойный, убаюкивающий. Дружеский голос.
— Элрик, я обожаю тебя. Я люблю тебя более всех смертных, но помочь тебе не в силах — пока.
Элрик воскликнул в отчаянии:
— Но тогда мы обречены!
— Нет. Беги в лес. Оставь других и беги. Твоя судьба ждет тебя в другом месте и в другое время…
— Я не брошу их!
— Это глупость, милый Элрик.
— Эриох! Со времен основания Мелнибонэ ты помогал ее королям! Помоги же ныне последнему владыке!
— Я не могу расходовать свои силы. Грядет великая битва. Возвращение в Р'лин К'рен А'а может обойтись мне слишком дорого. Тебя спасут. Но другие погибнут.
С этими словами князь Хаоса ушел. Элрик ощутил его исчезновение. Он нахмурился, притронулся пальцами к поясу, пытаясь вспомнить некогда услышанное. Раздался шум, и в дом ввалился Хмурник.
— Где помощь?
— Боюсь, что ее не будет. — Элрик покачал головой. — Эриох снова отринул меня. Он снова предрекал великую судьбу и говорил, что ему необходимо беречь силы.
— Твои предки могли бы выбрать себе покровителя посговорчивее! Наши старые знакомые приближаются. Гляди, — Хмурник показал на окраину города. Принц увидел около дюжины длинноногих тварей с дубинками наготове: они двигались по направлению к дому.
Снова послышался шум. Из-под груды камней у другой стены выбрался Эван, за которым появились его люди. Герцог проклинал все на свете.
— На помощь рассчитывать не приходится, — сказал ему Элрик. Вилмирианец угрюмо кивнул.
— Надо попытаться спрятаться, — неуверенно предложил Хмурник. — Схватки нам не выдержать.
Один за другим люди выбрались из дома и двинулись искать укрытие, с каждым шагом приближаясь к центру города, к статуе Яшмового Гиганта.
Резкое шипение за спиной дало им понять, что их заметили. Тут же еще один вилмирианец упал: диск торчал у него между лопатками. Люди бросились бежать.
Впереди появилось красное здание в несколько этажей, с сохранившейся крышей.
— Туда! — крикнул герцог Эван.
Не колеблясь, они влетели внутрь, промчались по полуразрушенным пролетам и пыльным коридорам и остановились, переводя дыхание, в большом сумрачном зале. Тот был абсолютно пуст; сквозь трещины в стене пробивался дневной свет.
— Это здание сохранилось лучше других, — заметил герцог Эван. — Интересно, почему? Может, это укрепление?
Трое оставшихся в живых матросов боязливо оглядывались. Вид у них был такой, словно они предпочли бы сейчас схватку с тварями снаружи. Элрик сделал несколько шагов и замер, заметив рисунок на дальней стене.
Хмурник тоже увидел его.
— Что это, друг Элрик?
Элрик узнал буквы Высшего Языка древней Мелнибонэ, но они немного отличались от обычных, и ему понадобилось время, чтобы понять, о чем идет речь.
— Что там написано, Элрик? — прошептал герцог Эван, подойдя к принцу.
— «Если ты пришел убить меня, приветствую тебя. Если же ты пришел, не зная, как пробудить Яшмового Человека, тогда убирайся».
— Это для нас? — спросил Эван.
Элрик пожал плечами.
— За прошедшие десять тысяч лет ее могли нанести когда угодно и для кого угодно.
Хмурник подошел к стене и приложил ладонь к рисунку.
— Я бы сказал, что это случилось недавно. Краска еще не высохла.
Элрик нахмурился.
— Значит, здесь кто-то есть. Почему же они нам не покажутся?
— Может, здесь всего один житель, — сказал Хмурник. — Про которого ты вспоминал, Элрик. Обреченный на Жизнь. Скорее всего, это его послание…
— Пошли, — сказал Элван. — У нас нет времени вспоминать легенды. — Он пересек комнату, прошел еще через одну дверь и начал спускаться по обнаружившейся там лестнице. Вдруг он приглушенно вскрикнул.
Остальные спустились следом. Герцог стоял на пороге еще одного зала, пол которого был устлан тонкими листами какого-то металла, гибкого, как пергамент. В стенах с геометрической последовательностью были пробиты тысячи отверстий, над каждым из них виднелся некий символ.
— Что это? — спросил Хмурник.
Элрик наклонился и подобрал один из кусков. На нем был выгравирован мелнибонэйский знак, который явно кто-то пытался стереть.
— Это библиотека, — сказал он тихо. — Библиотека моих предков. Кто-то стремился уничтожить ее. Эти свитки считались неразрушимыми, но кто-то очень постарался, чтобы их нельзя было прочесть. — Он разгреб обрывки металла-пергамента ногой. — Ясно, что наш друг — или друзья — ненавидит науки.
— Да уж, — с горечью согласился Эван. — Бесценная сокровищница знаний, и все искарежено!
Хмурник прислушался.
— Судя по звуку, твари уже в доме.
Теперь и остальные различили шлепанье лап в дальних коридорах.
Маленький отряд проследовал через зал и очутился в круто уходящем вверх коридоре. Впереди замерцал дневной свет.
— Коридор впереди разрушен и, похоже, завален,
— сказал Элрик. — Крыша провалилась. Но, кажется, мы сможем выбраться.
То и дело оглядываясь назад, люди двинулись на свет. Наконец они очутились на центральной площади города. На дальнем конце ее виднелись ноги статуи, возвышавшейся теперь почти что над головами беглецов.
Прямо перед ними были два непонятных сооружения — в отличие от других домов, не подвергавшиеся разрушению. Куполообразные, граненые, они были сделаны из какого-то металла, напоминавшего хрусталь. Внизу по-прежнему слышалось движение рептилий.
— Поищем приют в ближайшем из зданий, — сказал Элрик и ринулся вперед. Один за другим они пробрались внутрь через неправильной формы отверстие в основании купола.
Очутившись внутри, они заколебались. Глазам стало больно от игры света. Невозможно было понять, куда идти.
— Как зеркальный лабиринт! — выдохнул Хмурник. — Вот это здорово! Знать бы, что это такое!
Коридоры, казалось, разбегались по всем направлениям — если только они не были отражениями того, где стояли люди. Элрик, крадучись, двинулся дальше, остальные — за ним.
— Пахнет колдовством, — пробормотал Хмурник.
— Мы случайно не в ловушке?
Элрик вытащил меч. Тот заурчал тихо, почти жалобно. Вдруг все сместилось. Фигуры его товарищей стали призрачными.
— Хмурник! Герцог Эван!
Он услышал бормотание голосов, но это не были голоса его друзей.
