менее, я не вижу причин, почему бы нам не попытать, так сказать, удачи. Вот вы, Магнан, отчего бы вам не взять лопату и не покопать вон там? Только прошу вас, поосторожнее. Не вздумайте расколотить какое- нибудь уникальное произведение искусства.
— Клянусь честью, я бы с удовольствием, — отозвался Магнан, глядя на лопату, которую протягивал ему начальник. — Но я, к несчастью, страдаю редким заболеванием локтевого сустава, известным под названием «локоть вагоновожатого» и…
— Дипломат, не способный согнуть руку в локте? — перебил его начальник. — Чушь!
И он вручил Магнану шанцевый инструмент.
— Свинство какое, — пробормотал Магнан, когда патрон, выбирая местечко, чтобы начать раскопки, отошел на достаточное расстояние. — Я-то думал, мы отправляемся на пикничок, сам еще и напросился, а теперь вот изволь в грязи ковыряться.
— Ну уж вам, сэр, опыта в этих делах не занимать, — вы ведь столько лет рылись в досье, хранящихся в Центральном архиве, — напомнил Второй Секретарь Ретиф. — Давайте попробуем вообразить, что мы с вами отыскиваем доказательства политической прозорливости, проявить которую кандидат на повышение, стоящий в списке впереди вас, оказался решительно не способен.
— Вынужден с негодованием отвергнуть ваши намеки на то, что я будто бы не гнушаюсь подобной тактикой, — высокомерно парировал Магнан. — Да и в любом случае, только идиот способен допустить, чтобы в его досье попали какие-либо из сделанных им предположений. — Он искоса взглянул на Ретифа: — Полагаю, вы с подобными идиотами не знаетесь?
— Знался с одним, — ответил Ретиф. — Да только его недавно произвели в послы.
— Ага! — радостно воскликнул Долдоун, обнаруживший засыпанный сором дверной проем с двумя лишенными стекол створками по бокам. — Прекрасно сохранившееся здание, вполне вероятно — музей. А ну-ка, заглянем.
Дипломаты гуськом потянулись за своим предводителем, с энтузиазмом вскарабкавшимся по куче мусора в лишенное потолка помещение с неровным, заляпанным засохшей грязью полом и голыми стенами, с которых давно обвалилась штукатурка. Вдоль одной из них тянулось подобие плоского вала, на фут возвышающегося над полом. Долдоун поскреб пальцем какую-то торчавшую из вала кочку и выковырял комковатый предмет.
— Эврика! — воскликнул он, стряхивая с находки грязь. — Видите, джентльмены? Я уже обнаружил шедевр периода Позднего Украшательства!
— Простите, сэр, — обратился к начальнику экспедиции пухлый Третий Секретарь, — но ведь Медянка — необитаемая планета, а мы первые, кто высадился здесь со времени ее обнаружения, как же вышло, что эта эра уже получила название?
— Очень просто, мой мальчик, — отрывисто произнес Долдоун, — я ее сам только что назвал.
— А знаете, сэр, — сказал, обращаясь к Долдоуну, ретивый сотрудник Службы информации, все это время тыкавший в находку пальцем, — мне кажется, вы ошиблись. Тут вовсе и не музей, а какая-то забегаловка. И найденный вами шедевр — просто тарелка с окаменелым картофельным пюре и мумифицированным горошком.
— Клянусь Богом, вы попали в самую точку, Ряскин, — сказал дородный служащий Административного отдела. — Эта штука выглядит в точности как те деликатесы, которые подавали на обеде в честь Посла Гвоздуодера…
— Он прав, — объявил стоявший в некотором отдалении Магнан, — смотрите, вот пакетик с остатками картофельных чипсов…
— Болваны! — рявкнул Долдоун. — Я не нуждаюсь в домыслах неучей, чтобы должным образом классифицировать бесценный антик. Будьте любезны оставить решение этих вопросов специалистам. И вообще, пойдемте дальше. По-моему, в той стороне находится смежное помещение с уцелевшей крышей, — помещение, в которое никто не входил в течение двухсот столетий! Готов поспорить на свою форменную запонку с эмблемой Космического Легиона — там нас ждут умопомрачительные открытия!
Через стоявшую приоткрытой металлическую дверь подчиненные последовали за Долдоуном в темную комнату. В следующее мгновение ее залил желтоватый свет.
— Стоять, где стоите, — прошелестел за спиной делегации слабенький голос, с придыханием выговаривая слова чужого языка. — Поднять дигитальные члены над цефалическими наростами или испепелиться на месте!
Во тьме дверного проема обозначилось передвигающееся на хилых ножках существо в сверкающем боевом шлеме и усыпанных блестками наголенниках. Существо имело при себе распылитель, небрежно направленный Магнану в колени.
— Что это значит? — надтреснутым голосом произнес Долдоун. — Гроачи? Здесь?
— Именно так, мякотник, — подтвердил инопланетянин. — Немедленно выполнять мои указания или добавить ваши костные компоненты к тем, что уже валяются здесь!
Из ниш и из-за колонн выступили еще существа со стрелковым оружием и приблизились, угрожающе клацая роговыми жвалами.
— Послушайте, капитан, — визгливо вскрикнул Долдоун, обращаясь к рослому гроачи в усыпанных драгоценностями глазных фильтрах. — Что означает это недопустимое вмешательство в работу мирной группы официально уполномоченных представителей Дипломатического корпуса Земли?
— Оно означает, мистер Долдоун, — ответил офицер на безупречном землянском, — что вас опередили, обошли и обставили по всем статьям. — Офицер небрежно сунул наркотическую палочку в мундштук слоновой кости. — Вы посягнули на гроачианские владения и нарушили право частной собственности, и заметьте, я из чистой деликатности не прибегаю к таким формулировкам, как «вооруженное вторжение».
— Вторжение? Мы — ученые, ценители изящного, мы…
— Разумеется, — резко оборвал его капитан. — Но вам придется предаваться этим приятным занятиям в каком-нибудь другом месте. Мое правительство объявило Медянку, как планету необитаемую, своей собственностью. К сожалению, в настоящее время мы не имеем возможности выдавать любопытствующим туристические визы. Поэтому вам следует немедленно вернуться на свой корабль, уплатить пошлину за высадку, штраф за незаконную парковку и стоянку, а затем выметаться отсюда подобру-поздорову…
— Это неслыханно, пятиглазый ты бандит! — выскочив вперед, заорал Помощник Военного Атташе. — Эту планету открыл разведывательный корабль Корпуса! Она принадлежит нам!
— Я не стану обращать внимания на ваш тон, майор, — ядовито прошипел гроачи, — вызванный, вне всякого сомнения, завистью, которую вы испытываете к оптическому оснащению моей расы, я просто спрошу: зарегистрированы ли права, которые предъявляют земляне на эту планету, каким-либо полномочным органом?
— Разумеется, нет, — резко ответил Долдоун. — Мы вовсе не хотим, чтобы каждый встречный прохвост, которому не терпится застолбить свободный участок в этом рукаве Галактики, ринулся сюда в поисках даровой добычи!
— Прискорбная непредусмотрительность, мистер Долдоун…
— Но корабль Изыскателей спустил на планету регистрационный маяк. Вы должны были его увидеть…
— Ах да, теперь, когда вы упомянули об этом, я, вроде, припоминаю, что мои ребята распылили какую-то электронную шумелку, мешавшую им слушать радио. Жаль, но от нее не осталось даже следа.
— Это грубейшее нарушение Межпланетных Законов!
— Правда? В спорных случаях закон стоит на стороне владельца имущества, мистер Долдоун. Но шутки в сторону, пора заняться дебиторскими счетами. Я уверен, что вы с удовольствием погасите вашу ерундовую задолженность и отправитесь предаваться вашим, несомненно законным, забавам в какое- нибудь иное место.
— Во… во что это нам обойдется? — спросил Долдоун.
— Как только вы изволите вручить мне двадцать две тысячи шестьсот четыре галактические кредитки — наличными, пожалуйста, мы чеков не принимаем, — тогда милости прошу, отправляйтесь на все
