Королева Бедлама

удвоить счет. Красные пятна гнева вспыхнули у него на щеках, но подчиняясь его железному самообладанию и — возможно — фатализму, почти так же быстро и погасли. Он даже сумел сдержанно улыбнуться в знак одобрения, глянув на поломанную куклу.

— Мастерская работа, — сказал он.

— Вы, суки! — вскипела Берри, обращаясь сразу ко всем. — Вы что это делаете?

— Выражения, — предупредил Чепел. — Всегда можно взять вторую перчатку.

Руку он держал перед собой, страхуя собственный лоб.

Предыдущий разговор об «игре» Мэтью очень не понравился. От этих слов колени у него дрожали и мочевой пузырь подергивался даже больше, чем от почти полного онемения в связанных руках.

— Нас отправят в одну симпатичную деревеньку в Уэльсе, — сказал он чуть более жизнерадостно, чем надо. — Правда ведь, мистер Чепел? В ту деревню, которую содержит профессор?

Все эмоции смыло с лица Чепела — стала восковая маска.

— Лоуренс, подержите эту ведьму. — Когда Эванс осторожно занял его место, Чепел позволил себе удовольствие еще по одной понюшке в каждую ноздрю. Потом, не торопясь, проговорил: — При всей неоценимой полезности мистера Полларда для поддержания порядка в наших делах язык у этого человека длинный и совершенно беспорядочный. Дела нашего покровителя — никоим образом не ваше дело, сэр. В мою компетенцию входит решение вопроса, быть вам переданным дальше в нашу систему, или же вам не быть… — Пауза. Слово «переданным» не прозвучало. — Я принял решение в пользу второго варианта. — Где-то вдали зазвонил колокол, и продолжал звонить, не смолкая. Глаза, смотревшие на Мэтью из-за прямоугольной оправы очков, чуть смягчились, будто подернулись серой пеленой сожаления. — У вас есть ум, Мэтью. Есть предприимчивость. В свое время вы могли бы стать весьма полезны нашему покровителю. Но я опасаюсь — и профессор со мной согласился бы, — что вы слишком далеко зашли.

Чепел покачал головой. С болью, но решение он уже принял.

— Вам надо было дать нам хотя бы один глаз выколоть перед тем, как выдавать мистера Нэка, — сказал он.

Мэтью, ошарашенный, просто не нашел что ответить, а Чепел вернулся к столу, взял блокнот и положил его в ящик. Колокол все звонил и звонил — веселые похороны, подумал Мэтью. Берри смотрела на него, будто ожидая, что он разубедит ее сейчас — но как?

— Она пусть спит, — велел Чепел, когда Джереми наклонился к своему ценному ресурсу, начинающемуся на «м» и кончающемуся на «а». — Видит Бог, всем бы нам тоже неплохо отдохнуть. Выходи первым, Джереми. Только не наступи в кровь и не наследи на ковре, ради Христа! Вот так, хорошо, можешь идти. Вы следующий, мистер Рипли. — Мэтью отметил, что даже Чепел старается держаться подальше от этого жуткого юнца. — После вас, мисс, — сказал он Берри, которая уперлась ногами, но тут же побежала вперед, подталкиваемая в шею рукой Лоуренса Эванса. — Мистер Корбетт и граф Дальгрен, прошу вас.

Оказавшись в столовой, группа подождала, пока спустится сам Чепел. Он спустился оживленный, насвистывая. Все в мире Саймона Чепела было в порядке. На глазах Мэтью он закрыл дверь кабинета, вынул из кармана ключ, запер ее и вернул ключ обратно. Вряд ли мисс Ле-Клер проснется до сентября.

Мэтью покосился на Берри; она перехватила его взгляд и посмотрела в ответ. В глазах ее читался вопрос: «И что теперь делать будем?»

Он не знал ответа на этот вопрос, а тем, что знал, с Берри делиться не собирался. Шнуры у них на руках, более легкие и прочные, чем обычные хозяйственные веревки, были точно такие, как у Билли Ходжеса.

— Ну, пошли! — сказал, сияя, Чепел. Колокол все звонил.

— Сэр, — обратился к нему Мэтью, пока граф не толкнул его дальше, — а вам не кажется, что надо подождать? Хотя бы убедиться, что я правду сказал про Диппена Нэка?

— А зачем? — Лицо Чепела оказалось прямо перед Мэтью, сияющее, как луна. — Разве это не было правдой? — Мэтью лихорадочно задумался, как ответить на этот обоюдоострый вопрос. Чепел расхохотался и хлопнул пленника по плечу: — Ваша беда, — сказал он чертовски добродушным голосом, — в том, что вы слишком честны. Пошли, пошли.

Глава сорок шестая

Долгий путь к печальному концу под жизнеутверждающую панихиду колокола.

Бок о бок шли по дороге к винограднику Мэтью и Берри. Перед ними широко шагал Чепел, занятый беседой с Эвансом. Построившись треугольником вокруг беспомощных пленников, шли Джереми, Рипли и граф Дальгрен. А за ними, не отставая, мальчишки, вопя и смеясь от радости, отпихивая друг друга, чтобы получше разглядеть Берри, бросаясь вперед дернуть ее за платье или Мэтью за сюртук и со смехом уворачиваясь от почти шутливых выпадов ножа Джереми, отскакивая от угрожающих взмахов руки Дальгрена и его прусских выкриков. Но никто не трогал Рипли, и он тоже будто не замечал никого. Надев черные очки, он шагал угрюмо и неумолимо.

— Что они с нами сделают?

Берри подалась ближе к Мэтью, вздрогнула, когда желтоволосый юнец лет четырнадцати дернул ее за платье. Она было повернулась на него прикрикнуть, как уже на нескольких прикрикнула, но так как это вызывало только взрывы смеха, решила этого не делать.

Мэтью хотел сказать: «Не знаю», но время для подобной лжи уже явно прошло. И вообще, он же так чертовски честен.

— Они нас убьют, — сказал он.

Берри остановилась, уставилась на него, разинув рот. Ее синие глаза прожигали у него в голове дырку, но тут Дальгрен толкнул ее так, что она чуть не налетела на Мэтью. Ох, как развеселились мальчишки! Один — темно-рыжий бесенок лет двенадцати — начал потирать себе штаны спереди, отплясывая джигу и взметая сапогами пыль.

— Убьют? — ахнула она, когда к ней вернулась речь. — Убьют? Во что ты меня втравил?

— В приключение, — ответил он. — Я думал, тебе они нравятся.

— Мне нравятся такие приключения, когда я остаюсь жива! — Ее рот оказался так близко к его уху, что Мэтью подумал, как бы она его не откусила. Растрепанные и спутанные волосы девушки стали светлыми от пыли. Она отчаянно огляделась вокруг — но за стеной ржущих морд и пляшущих фигур виден был только лес. — Но мы же можем бежать?

— Не быстрее, чем они.

— Они не будут нас убивать! — Она дернула ртом, в глазах у нее стояли слезы. — Они же только хотят нас напугать, правда?

— Не знаю. Вряд ли меня можно напугать больше, чем я уже боюсь.

— Ты должен что-то сделать! — требовательно сказала она — и снова прямо ему в ухо.

Мэтью только хмыкнул.

«Что будешь делать, бледная немочь?»

Можно заплакать, подумал он. Разразиться слезами, чтобы они видели, насколько ты на самом деле храбр. Пусть видят, что получается, когда бледная немочь, любитель-шахматист пытается строить из себя — какое он слово нашел в Филадельфии? — да, детектива. Бу-га-га, как смешно. Из своего первого расследования надо живым выходить, подумал он мрачно. Еще раз напряг руки в путах, как делал уже не меньше полдюжины раз — но эти веревки спадут, только когда у него запястья станут потоньше.

— Кто-то сюда едет, да? — взмолилась Берри. Голос ее сел, и она постаралась взять себя в руки. — Скажи, нам кто-нибудь едет на помощь?

— Никто. И ворота заперты.