Рик остановился. Ноги подкашивались. У существа он заметил извивающийся хвост – оно напоминало скорпиона с человеческой головой.
– Полковник? – Он повторил погромче: – Полковник?
Остальные уже отошли на несколько шагов, но теперь Роудс резко остановился и оглянулся.
– Что такое?
– Он знает, что мы здесь, – ответил Рик.
Впереди голос уроженки Техаса врастяжечку произнес:
– На вашем месте я б дальше не ходила.
Роудс резко обернулся, высоко подняв лампы. В двенадцати или пятнадцати футах впереди тоннель сворачивал влево. Полковник понял, что тварь, должно быть, стоит за поворотом.
– Вы, клопы, любите жить опасно, это уж точно, – сказал Кусака. – Хранитель с вами?
Дифин сделала шаг вперед.
– Я здесь, – с вызовом сказала она. – Я хочу, чтобы трое человеков получили свободу.
Раздался холодный смешок.
– Батюшки-светы, это что, приказ? Малюпусенька, ты теперь в моем мире. Хочешь – приходи и сдавайся, а я подумаю, отпустить ли этих трех клопиков.
– Ты не отпустишь, – сказала Дифин, – отпустим мы.
Ее слова вызвали очередной смешок.
– Оглянись, малюпусик. Ты меня не видишь, но я здесь. Я в стенах. Я над вами и под вами. Я везде. – В голос прокрадывался гнев. – Теперь, малюпусик, твоя спора у меня – уже довольно, чтобы получить вознаграждение. Приплюсуй к этому то, что я обнаружил мир, полный клопов, которые ни черта не умеют драться. Я должен сказать тебе спасибо, что ты привела меня сюда.
– Неважно. Ты никуда не полетишь.
– Да? Кто ж это меня остановит?
– Я.
Воцарилась тишина. Дифин понимала, что в сияние фонарей Кусака не бросится. Потом Кусака прошипел:
– Ну, тогда иди. Я тебя жду. Давай посмотрим, какого цвета у тебя потроха!
– Ложись! – спокойно объявил Керт и шнуром динамитного патрона, который держал в руке, коснулся красного кончика своей сигареты. Шнур задымился, заискрил, занялся, и Роудс крикнул:
– Я же велел не…
– А пошел ты, – сказал Керт и швырнул динамит в сторону поворота.
Схватив Дифин, Роудс бросился вместе с ней в слякоть. Остальные грохнулись на землю, и через две секунды полыхнуло и грохнуло так, словно выпалили из дюжины винтовок. Пол тоннеля задрожал. Комья грязи разлетелись во все стороны и ливнем посыпались вниз. Роудс сел. В ушах звенело. Дифин выкарабкалась из-под него и встала на колени. Она изумленно оглянулась на Керта. Тот уже успел подняться и попыхивал смявшейся сигаретой.
– Вот что такое динамит, – сказал он.
Кусака не отозвался. Но из-за поворота донесся страшный судорожный всхлип, словно воздух втянули больные легкие. Роудс поднялся, вскинул винтовку и, держа ее по возможности ровно, медленно двинулся вперед. Он пригнулся и, готовый открыть огонь, зашел за поворот.
На полу тоннеля что-то копошилось, пытаясь уползти по слизи. Оно было одноруким. Вторую руку, превратившуюся в обугленное месиво, отнесло на несколько футов, а на месте головы торчал бесформенный нарост. Лицо разнесло в клочья. Среди них, напоминая жабры диковинной рыбы, зиял полный сломанных иголок рот. Единственный уцелевший глаз на свету дрогнул. Начинавшийся от копчика шипастый хвост приподнялся и слабо забился из стороны в сторону. Пальцы монстра лихорадочно заскребли по земле – он пытался закопаться.
Уворачиваясь от подергивающегося хвоста, Роудс поднес связку фонарей поближе к лицу чудовища. Страшный разодранный рот широко раскрылся, потекла серая жидкость. Единственный глаз задымился и загорелся. В воздухе повис едкий запах жженых химикалий. Глаз лопнул, расплавился, превратился в ручеек слизи. Чудовище содрогнулось всем телом и замерло. Хвост дернулся в последний раз и упал, как мертвый цветок.
«Электрический свет выжигает им глаза», – подумал Роудс. Стоило репликанту ослепнуть, как он – по сути, ходячая и говорящая камера – становился бесполезным для Кусаки, и тот просто-напросто отключал его от источника питания. Но, если все репликанты непонятным образом являлись частью Кусаки – например, питались энергией излучения его мозга – тогда, весьма вероятно, Кусака был способен чувствовать боль от попавшей в репликанта пули или взрыва динамита. «Ты меня обидел», – вспомнил полковник слова, сказанные ему этой тварью в доме Хитрюги Крича. Все репликанты были Кусакой, и через них Кусака становился уязвимым для боли.
Роудс быстрым шагом провел остальных мимо лежащей на земле обгорелой фигуры. Дифин незаинтересованно взглянула на нее, но Джесси не позволила себе посмотреть. Керт стряхнул на изуродованную голову пепел, хотя прошел мимо так же быстро, как все.
Они отошли от мертвого репликанта примерно на десять футов, и тут из стены тоннеля справа от Роудса полетела земля. К лампам рванулась горбатая фигура. Ее хвост вырвался из земли на волю и с силой хлестнул по своду тоннеля. Роудс резко развернулся, но нажать на курок не успел – репликант набросился на него. Он услышал выстрелы: винтовки Рика и Тома били почти в упор, потом его что-то ударило в плечо, и полковник почувствовал себя так, будто попал под неуправляемую бензопилу. Ноги Роудса оторвались от земли и его швырнули о противоположную стену с такой силой, что он едва не сломал себе спину. Джесси пронзительно закричала. Снова раздались выстрелы. У Роудса ослабли колени, по руке стекала теплая влага. Он съехал по стене вниз.
Рик увидел лицо твари: темные глаза, седые волосы – на скорпионьем теле сидела голова мистера Диаса, владельца обувной мастерской со Второй улицы. Ткнув в лицо монстру стволом винтовки, он снес ему нижнюю челюсть. Тварь отшатнулась, вскинув руку, чтобы защитить глаза от света. Истратив одну из четырех своих пуль, Керт отстрелил чудовищу кусок головы, и из раны хлынули какие-то темные червеобразные существа. Чудовище махнуло хвостом и чуть не попало Тому в голову. Потом репликант развернулся, нырнул в отверстие, из которого появился, и в считанные секунды исчез в земле, быстро перебирая лапами.
По тоннелю плыл ружейный дым. Джесси уже стояла на коленях рядом с полковником. В глубине раны на плече Роудса поблескивала кость. Было много крови. Лицо Роудса приобрело пепельный оттенок, но он продолжал сжимать винтовку и лампы так, что костяшки пальцев побелели.
– Подрал меня, гад, – сказал Роудс. – Пытался разбить лампы.
– Не разговаривайте, – Джесси разорвала рубаху на мелко подергивавшемся теле. Рана была глубокой и опасной; располосованная мышечная ткань сокращалась и расслаблялась.
На лице Роудса выступил холодный пот. Он слабо улыбнулся тревожно нахмурившейся Джесси.
– Леди, а что я сейчас еще могу? Только разговаривать. Не плечо, а каша, да?
Она подняла голову и посмотрела на Тома.
– Нам надо вытащить его отсюда.
– Нет! К тому времени, как вы это сделаете… Кусака уже улетит. – К счастью, чувствительность к руке Роудса еще не вернулась. Он крепко прижал к ране ладонь, словно желал предотвратить болевой удар. – Слушайте. Если вы хотите вернуть Стиви… и остальных тоже… вам придется сделать это самим. Я прошел столько, сколько смог. – Он отыскал глазами Дифин, которая стояла рядом с Риком и напряженно наблюдала за ним. – Дифин… ты говорила, что можешь их возглавить. Вот твой шанс.
– Он тяжело ранен? – спросила Дифин у Джесси.
– Крупные артерии не задеты. В основном, повреждены мышцы. Меня-то беспокоит шок – мистер Роудс уже перенес сегодня достаточно травм.
– А кто нет? – Роудс замерзал, он чувствовал, как его затягивает небытие. – Оставьте меня здесь и идите! Черт побери, мы уже столько прошли! Идите!
– Он прав, – сказал Рик. – Нам надо идти дальше.
– Клянусь Богом, я вытащу своего парнишку оттуда, – поклялся Керт, хотя желудок у него трепыхался
