от страха. – Что бы ни было.
– Надо идти, – согласилась Дифин. Мерный сильный стук, с которым системы звездолета забирали энергию из резервов, делался все громче. Она опустилась около полковника Роудса на колени. – Кусака может придти за тобой. Ты ведь знаешь это, правда?
– Ага. На, – он подтолкнул к ней лампы. – Кто-нибудь, дайте мне фонарик.
Том отдал ему фонарик, и Роудс пристроил рядом с собой винтовку, положив окровавленный палец на курок.
– И динамит тоже, – предложила Дифин. Керт выдал полковнику патрон, прикурил сигарету и вставил Роудсу в серые губы.
– Спасибо. Теперь я загрузился – хоть на медведя. – Роудс заглянул в лицо Дифин. Но маленькой девочки больше не было. Рядом с ним стояло на коленях существо пылкое, горячее и гордое, со старыми как мир глазами, вытерпевшее море боли и тем не менее сохранившее сияние смелости. – Ты в порядке, – сказал он ей слабеющим голосом. – Надеюсь, ты доберешься до своего… – Как она говорила? – Своего племени, – вспомнил он. – Надеюсь, ты научишь их, что за жизнь стоит бороться.
– Да. – Она осторожно положила руку на его посеревшую щеку, и Роудс ощутил покалывание электричества в ее пальцах. – Ты не умрешь. – Это был приказ.
– Тем более, что я всегда планировал умереть в Южной Дакоте. В постели, когда мне стукнет сто один. – Боль, наконец, добралась до полковника, но он не позволил лицу отразить ее. – Лучше идите.
– Мы вернемся за вами, – сказал Рик.
– Да уж, лучше возвращайтесь, черт возьми. – Он положил динамитный патрон себе на грудь – на всякий случай.
Дифин передала Джесси лампы и мелкими быстрыми шагами двинулась по тоннелю. Остальные последовали за ней. Гулкое металлическое биение корабельного пульса рассказало Дифин, что системы быстро заряжаются энергией. Тоннель повернул влево. Теперь они должны были находиться почти прямо под кораблем. Скоро им предстояло увидеть ведущий в него ход. Вопрос заключался в том, попытается ли Кусака их остановить или позволит войти на корабль?
Глаза Дифин заметались по сторонам. Прислушиваясь, не раздастся ли быстрый топот когтистых лап, она поняла, что Кусака не ошибся: он действительно был полновластным хозяином этого кроличьего садка тоннелей. Он был здесь повсюду.
Работая ногами, как маленькими поршнями, забравшийся в тело маленькой девочки воин- инопланетянин углубился во владения Кусаки.
56. МАСТЕРСКАЯ
– Тихо, – прошептал Коди. Шедшие сзади Миранда и Сержант остановились. – Я вижу впереди свет.
«Свет» было слишком сильно сказано: скорее, в дальнем конце перехода, по которому они шагали последние десять минут, висел светящийся фиолетовый туман. Коди прикинул, что до тумана футов сорок, хотя понятие расстояния уже потеряло реальный смысл. Покинув помещение, где их заключили в клетку, они очутились в темноте и ощупью пробирались по коридору, стены и пол которого казались сделанными из пропитанной водой кожи. Коди думал, что они постепенно спускаются вдоль витков пологой спирали. Никаких других проемов, никакого другого света они не встретили.
Держа Миранду за руку, Коди осторожно вел ее вперед. Девушка тянула за собой Сержанта. Они перебрались через два или три дюйма густой слякоти, покрывавшей дно коридора, добрались до светящегося тумана и разглядели, что коридор сворачивает вправо. Впереди был круглый портал, за которым виднелось что-то вроде большой комнаты, залитой нездоровым лиловым светом.
– Пошли, Бегун! – прошептал Сержант, оглянувшись. – Не отставай!
Они вышли из коридора. Коди остановился, ошеломленный открывшимся зрелищем.
В воздухе, возможно, в ста футах над ними, завис огромный клубок пурпурного тумана, излучавший свет, подобно солнцу иного мира. К далекой верхушке корабля по стенами поднимались другие дверцы и платформы. Коди тут же пришло в голову, что так должен выглядеть внутри муравейник, однако никаких признаков жизни парнишка не заметил. Примерно в шестидесяти футах над полом висела еще одна черная пирамида величиной с гусеничный трейлер, которую соединяли со стенами две массивных рукояти. От пирамиды к стенам, уходя в них, тянулась сеть, сплетенная из тысяч серебряных кабелей, но Коди гораздо сильнее ошеломило то, что оказалось прямо перед ними.
На другом краю площадки длиной и шириной пятьдесят футов расположились сотни конструкций – сферы, восьмиугольники, массивные плиты и даже изящные и загадочные, как абстрактные скульптуры, композиции. Все они были черными как смоль и казались чешуйчатыми. Они были выстроены длинными рядами и соединены серебристо-синими прутьями. Некоторые достигали в высоту двадцати, а то и тридцати футов.
– По-моему, машины. – Поначалу Коди подумал, что здесь, должно быть, находится машинное отделение корабля, но ритмическая пульсация шла не отсюда, а откуда-то снизу, с другого уровня. Одну черную стену покрывали тысячи тускло светившихся лиловых геометрических фигур. Вероятно, это язык Кусаки, догадался Коди. На другой стене расположились длинные ряды треугольных экранов. На них виднелось что-то вроде сделанных под различными углами рентгеновских снимков человеческих скелетов, черепов и органов. Каждые две-три секунды появлялся новый набор изображений, словно экраны были видеоатласом анатомии человека.
– Боже правый! – Сержант уставился наверх. – Тут искусственное солнце!
Но свет, исходивший от туманного шара, был холодным, а от вида этого сгустка мглы у Сержанта заболела голова.
– Тут должен быть выход. – Не выпуская руки Миранды, Коди двинулся по черному кожистому полу. Повсюду стояли лужи слизи, как будто по залу только что проползла огромная улитка. Коди рассудил, что здесь должен быть еще один портал – может быть, на противоположной стороне корабля.
Они пошли между рядами машин. Коди услышал медленные вздохи и, покрывшись гусиной кожей, понял, что некоторые машины дышат. Но они не могли быть живыми. Не могли! Тем не менее, их чешуйчатые поверхности расширялись и сжимались, каждая немного в другом ритме. Коди подумал, что сейчас пальцы Миранды сломают ему руку.
С одной из конструкций – большой, ощетинившейся иглами плиты, похожей на инопланетную швейную машинку, – свисали какие-то лоскутья и клочки. Возможно, человеческой плоти… или хорошей ее имитации. На другой конструкции помещалось огромное веретено с обмоткой из тонко сплетенных проводов, уходивших к соседнему механизму – желобу, на котором грудой ненужного хлама лежали обрывки ткани, клочья волос и то, что когда-то могло быть костями. Коди сообразил, что именно эти машины делают Кусаке репликантов. Помещение представляло собой мастерскую, до жути похожую на мастерские Мэка Кейда. остановился.
– Что такое? – сказала Миранда, едва не налетев на него.
– Вот, смотри. – Коди ткнул пальцем. Над самым полом, уходя в открывшийся перед ними проход, тянулись самое малое тридцать шнуров, сделанных из чего-то, напоминавшего эластичную красную мышечную ткань. Коди оглянулся, чтобы увидеть, к чему они подсоединены. Пересекая зал над самым полом, мясистые волокна уходили в самую большую из черных дышащих машин. Тогда у Коди возник следующий вопрос: к чему эти волокна прикрепляются другим концом?
Выбора не было. Надо было идти в переход.
– Пошли, – сказал Коди, в основном, чтобы стронуться с места. Он сделал по илистой поверхности три шага – и услышал высокий ноющий звук, словно кто-то быстро сматывал рыболовную леску: это завибрировали, втягиваясь в дышащую машину, проходящие над полом тяжи. Коди понял: по лежащему перед ними проходу что-то движется. Послышался шум, быстрый топот когтистых лап. Судя по звуку, на марше была целая армия Кусак.
– Назад! – сказал он Миранде и Сержанту. – Назад! Быстро!
Шум от движения чего-то массивного раздавался уже совсем рядом. Коди отвел своих спутников под
