физиологические? Да разве после Жана Жене и абсурдистской прозы местного читателя этим удивишь? «Подсознательные пейзажи» в духе сюрреализма? Тем более старо на родине идеолога и провозвестника сюрреализма Андре Бретона… Видимо, раньше критиков это ощутили молодые бунтари, оттого-то их ряды быстренько и без внутреннего сопротивления проделали любопытную эволюцию. От шумного enfant terrible — к благопристойному литературному «яппи», от экстравагантностей — к коммерческому «проходняку».
Таковы начинавший как отчаянный экспериментатор Мишель Жери, уже пользующийся устойчивой репутацией местного корифея, и более молодые Патрис Дювик и Жоэль Хюссен[18]. Последний, например, начинал как отчаянный политический радикал; однако, почувствовав вкус к гонорарам и тиражам (такие и не снились «революционерам»), он быстро переключился на конвейерную выпечку «медтриллеров» в духе Робина Кука и Майкла Крайтона — о кражах донорских органов, лан-демиях и прочем.
Короче, все напоминает уже известную нам историю взлета и падения самых разнообразных волн.
Что же мы имеем в итоге?
Как бы то ни было, французская научная фантастика существует и по-прежнему остается самой заметной в Европе. У себя на родине она литературной погоды не делает, в мир фантастики — а таковым, нравится это кому-то или нет, остается мир англоязычный, — если и выходит, то крайне редко. Как, впрочем, и к российскому читателю.
А теперь рассмотрим ситуацию на родине автора «Божественной комедии» — чем, кстати, не предтеча жанра! Та же ситуация, кстати, характерна и для всех остальных национальных НФ на континенте. Я вынужден обозревать их в одной главе, поскольку сам жанр в этих странах хиреет — по крайней мере, в его национальном исполнении.
Однако в Италии собственная научная фантастика не перевелась: есть авторы, есть критика, есть свои печатные органы. Как и в других странах, сами пишущие разбились на два отряда, весьма отличных друг от друга и вообще-то мало пересекающихся. С одной стороны, это те авторы, которых мы называем «писателями-фантастами», а противостоят им видные прозаики, которые обращаются к фантастике от случая к случаю.
Ясное дело, вторых знают во всем мире (в Европе, как минимум), а первые известны, в основном, лишь местному фэндому.
…Еще в те времена, когда у нас выпуск зарубежной фантастики «ан масс» был поручен издательству «Мир», в его недрах существовала неписаная разнарядка: выпустили американцев — хоть из-под земли, но достаньте авторов из соцлагеря, а также кого-нибудь из западных европейцев. Много пота это стоило редакторам, составителям, переводчикам: нужны были прежде всего вещи «проходные» (лишь во вторую очередь оценивался уровень), и в ту пору как раз итальянцы и служили своего рода палочкой- выручалочкой.
Лино Алдани, Сержо Туроне, Примо Леви, Джильда Муза, Анна Ринонаполи, Сандро Сандрелли, Эмио Донад-жо, Марко Дилиберто… Кто-нибудь из читателей со стажем вспомнит сейчас хотя бы один из их рассказов, составивших целых три полновесных «мировских» сборника?[19] Все — милые, часто остроумные, иногда парадоксальные, но двадцать лет минуло, и уже выветрилось из головы, о чем там шла речь. Многие из указанных авторов, насколько я могу судить, пишут в журналы фантастики и по сей день, однако, как и в большинстве европейских стран, известность итальянских писателей-фантастов не простирается за пределы Апеннин… А вот других итальянцев, иногда обращавшихся к фантастике, но, как правило, «ненаучной» — философской, сатирической, мистической, политической, — в Европе знают хорошо.
Если я назову три безусловных для истинных ценителей настоящей литературы фамилии: Кальвино, Буццати, Ландольфи, то станет ясно, о ком идет речь. Все трое обращались к фантастическим темам и сюжетам неоднократно, часто оставляя после своих набегов на территорию Страны Фантазии истинные шедевры, но их, конечно, в специализированных журналах «НФ» печатать никому в голову не приходило.
Мне известен еще автор, как минимум, двух сложнейших и интереснейших фантастических романов, «Чудеса Сатаны» (1966) и «Заоблачный замок» (1970). Это Уго Малагути. Однако в советское время романы у нас не перевели по великому множеству причин (проще, кажется, пересчитать, каких противопоказаний в них не было), а сейчас — кому это нужно? Хотя переводят же Борхеса, Виана… может быть, когда-нибудь дойдут руки и до Малагути.
И наконец, в 1980-х годах интерес к итальянской литературе — философской, детективной, исторической и отчасти фантастической — вспыхнул во всем мире, в основном, благодаря одному автору, произведшему фурор как среди интеллектуалов, так и среди массового читателя: Умберто Эко. И хотя потрясающий литературный дебют видного ученого, «Имя розы» (1980), формально к фантастике отношения не имеет, если не считать того, что само европейское Средневековье у Эко фантастично донельзя, то в следующем романе, «Маятник Фуко» (1988), мостиков к литературе, о которой мы говорим, уже более чем достаточно!
Но это, конечно, совсем не то, что местные фэны считают научной фантастикой…
А теперь вооружимся лупой и попытаемся разглядеть, что происходит в других странах Старого Света.
Увы, без нее никак не обойтись… Нет, конечно, написать обзор, скажем, фламандской фантастики или валлонской НФ — задача выполнимая. В каждой из европейских стран обязательно отыщется свой знаток, который уже учел всех и вся, насколько это вообще возможно. Внимательно прочитать его материалы, разобраться с транскрипцией голландских имен (Thijssen, Ruyslinck, Gijsen, Vermeulen…), заглянуть в имеющиеся справочники и энциклопедии — и готово!
Признаюсь, приступая к первому варианту обзора, я было двинулся по этой перспективной дорожке, да вовремя остановился. Как там у классиков: «Когда я увидел, что эта дорога меня приведет к океану смерти, я с пол-пути повернул обратно…» Скучно. Уныло.
Что толку, если я сообщу о существовании в странах Бенилюкса своих классиков фантастики (например, Белькампо — тоже, кстати, отнюдь не писатель-фантаст), а также Пауля Ван-Херка и пятерки — десятки других авторов, периодически публикующих научную фантастику? И что в маленькой Голландии сейчас целых два журнала научной фантастики? И что в Испании самыми перспективными сегодня писателями-фантастами называют Родольфо Мартинеса, Хуана Мигуэля и Мигуэля Барсело; местный же эквивалент премии «Хьюго» зовут «Игнотусом»?
Все равно мы вряд ли скоро познакомимся с их произведениями, если это вообще когда-нибудь произойдет. Думаю, что и дальше все эти имена и события будут вызывать интерес лишь в своей языковой среде. Как ни пышут энтузиазмом авторы, обозревающие фантастику своих стран в журнале «Локус» (их-то можно понять — давно ли мы прекратили с той же истовостью бить себя в грудь насчет «ленинградской школы» или «армянской национальной фантастики»?), общее впечатление, если немножко абстрагироваться и попытаться взглянуть на ситуацию со стороны, складывается довольно грустное. Впрочем, чтобы не быть голословным… В одном из номеров «Локуса» за 1995 год читаю обзор современной португальской фантастики. Очередная профессиональная встреча местного фантастического бомонда собрала всех, так или иначе связанных с этой литературой: трое дискутировали, еще был ведущий и аудитория, состоявшая еще из одного писателя и нескольких фэнов. Естественно, присудили ежегодную премию «Каминьо» — ввиду малочисленности номинантов единственную. Вот такая фантастическая жизнь бурлит на краю Европы…
Хотя… В другом номере «Локуса» корреспондент из бывшей Югославии радостно сообщает: ну вот, слава
Богу, закончили войну — теперь опять можно будет заняться фантастикой. Она, кстати, не переставала выходить и в разгар устроенной на Балканах кровавой бани! Вот только конвенции собирать под артобстрелом поостереглись, решив отложить это полезное дело до мирного времени. И автор письма в «Локус» приглашает всех желающих собраться на пепелище: поболтать о том о сем, премии какие-нибудь присудить…
Нет, их ничто не берет, этих фантастов!
Так что, может, не столь все и мрачно?
Но все-таки — есть ли «европейская фантастика» или нет?
