— Вот, смотри — это самое глубокое место, — промолвил Фрэнк, указывая на темно-синее пятно в самой широкой части озера. — Если ты сможешь приводниться здесь, мы уйдем под воду и надежно укроемся от самолета.
Глаза Меца испуганно округлились.
— Ты что, с ума сошел? — спросил он.
— Возможно. А у тебя есть лучшее предложение? Может, ты хочешь найти уютный маленький аэропорт и сесть там? В конце концов, мы всегда можем сказать местным жителям, что мы марсиане. — Он сердито мотнул головой в сторону экрана внешнего обзора. Истребитель продолжал преследовать их, словно рассерженная пчела. — А еще мы можем подождать немного, чтобы наш дружок успел влепить в нас вторую ракету. Может, на этот раз ему повезет больше.
Взгляд Меца перебегал с иллюминатора на экраны внешнего обзора, а от них — на индикаторы состояния бортовых систем. Озеро, военный самолет, критическое состояние «Оберона» — таковы были три главных неизвестных в уравнении, которое, как ни решай, не сулило ничего, кроме проигрыша.
— Ладно, будем спускаться. — Мец переложил штурвал в сторону, и палуба снова накренилась, но на этот раз Фрэнк держался так крепко, словно от этого зависела его жизнь, и сумел устоять на ногах.
— Иди в свое кресло и пристегнись, как следует, — велел ему Мец. — Посадка на воду в любом случае вряд ли будет мягкой.
— Удачи тебе. Удачи нам всем… — Фрэнк хлопнул Василия по плечу и, выпустив из рук надежный поручень пилотского кресла, бросился прочь из командной рубки.
В коридоре он чуть не столкнулся с Леа. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Фрэнк втолкнул ее обратно в пассажирский отсек. Хофман на полу пытался встать на колени; инструменты из ремонтного комплекта раскатились по всем углам, и ему лишь ценой неимоверных усилий удалось снова закрыть лючок технической ниши.
— Что там происходит? — крикнул он. — Что, черт возьми, вы задумали?
— Будем садиться в озеро, — быстро предупредил его Фрэнк. — Держись крепче, посадка будет тяжелой!
В это мгновение последовал еще один резкий толчок, и Фрэнк головой вперед бросился в противоперегрузочное кресло. Каким-то чудом ему удалось застегнуть на себе поперечный ремень, прежде чем «Оберон» рванулся в другую сторону.
— Я маневрирую! — раздался в наушниках возбужденный голос Меца.
Леа схватила Фрэнка за ногу и крепко прижалась к нему; Фрэнк, в свою очередь, обнял Леа за плечи и напряг мускулы, пытаясь удержать ее на месте. Это ему удалось, но Хофмана с силой швырнуло о стену, и он, обмякнув, безвольно сполз на пол.
— Том! — Леа выпустила бедро Фрэнка и попыталась ползти к оглушенному Хофману.
— Назад! — рявкнул Фрэнк. — Пристегнись немедленно!
С этими словами он толкнул Леа в сторону ближайшего кресла.
Леа больно ударилась о сиденье, но, к счастью, упала на него, а не рядом. Плохо соображая от боли, она все же нашарила ремни и попыталась застегнуть их на груди и животе.
Фрэнк бросил взгляд в сторону Тома. В данных обстоятельствах ему ничем нельзя было помочь. «Оберон», кувыркаясь, летел на половинной тяге, и Мец задействовал все энергетические резервы, чтобы аварийная посадка не превратилась в неуправляемое падение.
Леа, надежно пристегнувшись к креслу, что-то кричала Хофману, но он не отвечал; главный специалист проекта был в глубоком обмороке.
Фрэнк поглядел на информационный экран и почувствовал, как горло стиснуло от страха, а пальцы непроизвольно впились в поручни противоперегрузочного кресла. Голубовато-зеленая вода озера, покрытая мелкими рябинками волн, с головокружительной скоростью неслась в какой-нибудь сотне футов под ними. Далекие берега скалились желтоватыми обнажениями песчаника. Полотно моста промелькнуло в тридцати футах под днищем «Оберона», а они все снижались, снижались…
— Том, вставай! — снова закричала Леа во всю силу легких. — Очнись, Том! О Боже, мы сейчас…
И в этот момент хронолет врезался в воду.
С высоты, на которой летел вертолет ВВС, озеро Сентерхилл казалось серым и холодным. Стальные облака отражались в тусклой воде его многочисленных притоков и заливов, образовавшихся в том месте, где перегороженная противопаводковой дамбой река Кэни-Форк разлилась и затопила несколько глубоких долин. Впрочем, сейчас, в середине зимы, уровень воды в озере находился на самой нижней отметке.
Несколько минут спустя военно-транспортный вертолет «Блэкхок» опустился до двухсот футов и полетел между вершинами холмов и лесистыми гребнями, которые отзывались громким эхом на стрекот его турбин. Сидя в жестком кресле сразу за пилотской кабиной, Мерфи с любопытством рассматривал озеро. Несмотря на то, что прилегающие к нему холмы были довольно плотно застроены летними домиками, среди которых попадались настоящие особняки (зимой, правда, здесь почти никто не жил), вблизи береговой линии не было ни одного строения. За время перелета от базы ВВС в Сьюэрте полковник Огилви, который сам был родом из Теннесси, успел рассказать Мерфи, что специалисты армейского инженерно-саперного корпуса, воздвигшие противопаводковую дамбу в начале пятидесятых годов и продолжавшие следить за ней до сих пор, строго придерживались правил, согласно которым никто не имел права строиться ближе пятисот футов к берегу. Несколько эллингов для лодок были единственным исключением, защищаемым какой-то замшелой поправкой к упомянутым правилам, и большинство дачников, которые приезжали сюда на лето, держали свои лодки и катера у платных причалов, разбросанных по всему озеру. Возможно, эти правила казались слишком строгими зажиточным нэшвиллским врачам, адвокатам и звездам кантри-музыки, которые имели или хотели бы иметь здесь дома, однако именно благодаря им озеро Сентерхилл выглядело, пожалуй, самым «неокультуренным» из всех, которые Мерфи приходилось видеть.
Снова бросив взгляд вниз, на лесистые холмы, он подумал, сколько оленей мог бы завалить здесь за один охотничий сезон.
Тем временем вертолет в последний раз повернул, огибая выросший на его пути утес из светло- желтого песчаника, и впереди показалась главная акватория озера — широкое водное пространство, имевшее несколько миль в поперечнике. В самом узком, восточном его конце берега были соединены автомобильным мостом.
Вертолет опустился еще ниже и, слегка накренившись, начал поворачивать налево. Мерфи выглянул в окно и увидел небольшой залив, окаймленный чистеньким песчаным пляжем. Здесь была оборудована огороженная зона отдыха, служившая местным жителям площадкой для пикников, но сейчас на берег вторглась армия Соединенных Штатов. В самом центре пляжа стояла большая грязно-зеленая палатка и несколько оливкового цвета грузовиков, между которыми сновало десятка два фигур, одетых в полевую армейскую форму.
Мерфи ожидал, что вертолет сразу же пойдет на посадку, но он неожиданно снова отклонился к центру озера. Не успел Мэрфи спросить, в чем дело, как полковник Огилви, сидевший рядом с ним, отстегнул свой ремень и, перегнувшись через колени Мерфи, указал ему на что-то внизу.
— Вон там!.. — крикнул он. — Видите?
Сдвинув в сторону правую чашку своих звукозащитных наушников, Мерфи посмотрел туда, куда показывал полковник. Сначала он не видел ничего особенного, потом заметил крошечный островок, почти не превосходивший размерами самую маленькую из дач, выстроенных в окрестных лесах. Собственно говоря, это был даже не остров, а наносная песчаная коса; на ней росло несколько дубов, сумевших каким- то чудом уцелеть во время сезонных подъемов уровня воды в озере, однако Мерфи сомневался, что на этом островке мог бы жить кто-то, кроме диких уток.
Ничего странного или необычного он по-прежнему не видел — ничего, если не считать нескольких ярких пластмассовых буйков, которые покачивались на воде сбоку от острова, образуя незамкнутый круг.
— Что? Что там?! — заорал он в ответ, стараясь перекричать рев турбин. — Я ничего не вижу!
Мередит Синтия Луна сидела у противоположной стены кабины. Глаза ее были плотно закрыты.
