ее своими расспросами.
– И представь себе, – сварливо проворчала она, – в тот же вечер я рассказала маме о намерениях отца. Но это ровным счетом ничего не значит.
– Если это ровным счетом ничего не значит, то почему ты мне не сообщила об этом вчера?
Теперь уже не было никаких сомнений. Я определенно достал Присциллу. В глазах ее вновь забурлила кипящая лава.
– Ах, ты не способен понять, почему я об этом не сказала? Тогда какой же из тебя сыщик?!
Я решил пропустить этот вопрос мимо ушей. И вообще, разве так разговаривают с лучшим другом?
– Послушай, Присс, ты должна выложить мне все начистоту, в противном случае мне будет трудно что- то предпринять. Это не означает, что из твоих слов я сразу же сделаю какие-нибудь неприятные выводы, но мне нужно знать, каково истинное положение вещей.
– А положение вещей таково, что один подлый старикашка делал все, что хотел, и плевал на всех остальных. Вот каково положение вещей! Человек, который отвернулся от матери собственных детей!
– Именно поэтому ты так рассердилась на него вчера днем?
Присс отвела взгляд и покачала головой.
– Вчера отец сказал мне, чтобы я передала все свои дела Р.Л. и научила этого бездельника работать. – Теперь голос ее звучал устало. – Папа знал, что я люблю свою работу, что я предпочла бы работать здесь, чем где-нибудь еще. Так что, как видишь, Хаскелл, – закончила Присс, глядя мне в глаза, – мотив имелся не только у мамы.
Что тут возразишь? Все это действительно выглядело отличным мотивом для убийства. И все же я не мог не спросить себя: не потому ли Присс сказала мне об этом, что хотела отвести подозрения от матери?
Как бы то ни было, попробуем двинуться дальше.
– Больше нет ничего, о чем ты еще не поставила меня в известность?
Что-то мелькнуло в глазах Присс. Что-то стремительное и неуловимое, спешившее укрыться от постороннего взгляда. У меня засосало под ложечкой. Здорово, просто здорово. Значит, Присс все-таки что-то скрывает. Если так пойдет дальше, мне скоро вновь придется принимать успокаивающее средство, как когда-то в Луисвиле. Последний год службы я возил в автомобиле огромную коробку со всевозможными пилюлями.
– Хорошо, Присс. Что это? Чего еще ты мне не сказала?
Присс посмотрела мне прямо в глаза.
– Хаскелл, – спокойно ответила она, – я рассказала тебе все, что знаю.
Глядя в эти ясные серые глаза, я ничуть не сомневался, что Присцилла бессовестно лжет.
Глава одиннадцатая
Именно так смотрят дети, когда они знают, что в чем-то виноваты.
– Хаскелл, я ничего от тебя не скрываю, – повторила Присс после довольно продолжительной паузы, сумев придать голосу обиженные нотки. – Просто не могу вспомнить ничего такого, чего бы тебе не сказала. – Для вящей убедительности она пару раз моргнула и добавила: – Я не стала бы лгать тебе, Хаскелл. Честное слово, не стала бы! Кроме того, какая мне польза врать?
Последняя фраза выдала ее с головой. Людям, которые говорят правду, не приходят в голову столь глупые оправдания. Они не просят тебя подумать, зачем им врать. Правдивые люди считают само собой разумеющимся, что ты поверишь им на слово. И только лжецы уверяют в том, что говорят правду, только правду и ничего кроме правды, а потом пускаются во все тяжкие, чтобы отвлечь ваше внимание. Например, предлагают сыграть в угадайку.
Пару минут я прокручивал все это в голове.
– Присс, почему ты не хочешь поговорить откровенно?
Разумеется, это были напрасные слова. Присцилла тут же оскорбленно вскинулась:
– Я говорю откровенно!
– А мне кажется, что нет.
– С чего, черт возьми, ты это взял?!
– Потому что знаю.
И так далее и тому подобное. Пока я наконец не понес совсем уж полную чушь:
– Если есть одна вещь, которую я не выношу, так это когда мне не говорят все, что знают, о том деле, над которым я работаю. С таким же успехом я мог бы работать с завязанными глазами!
На что Присс выдохнула:
– Может, ты все-таки заткнешься, Хаскелл?! Тебя слышно на всю округу!
Я оглянулся. Дверь открыта, а мы тут орем во всю глотку. Но, заметив беспокойство Присс, я заговорил еще громче:
– Да? Если ты находишь наш разговор громким, то как насчет Э-ТО-ГО? СКАЖИ МНЕ, ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ! НЕМЕДЛЕННО!!!
Глаза Присс округлились. Он метнула взгляд на дверь и прошипела:
– Знаешь что, Хаскелл… Пойдем пообедаем.
