бы он ни был, это он нанял убийцу Питера, члена вьетнамской банды на курьерском велосипеде.
— Значит, есть еще два убийцы?
— Да. Одному нужна ты и все, что имеет отношение к рисунку Микеланджело. Другой интересуется преступной группой, в которую входили Гэтти, Краули и этот Кресс, — иначе говоря, «кружком», о котором упоминали Ньюмен и Ташен.
— Они наверняка связаны.
— Да. И связующим фактором предположительно является искусство.
— Рынок похищенных произведений?
— Из того, что ты мне рассказала об истории францисканцев, корни должны уходить куда-то еще глубже. Этот «Кардусс-клуб», очевидно, своего рода тайное общество наподобие «Черепа и костей» в Йеле, но еще более закрытое.
— Судя по тому, что я нашла, они исчезли примерно в тысяча девятьсот сорок пятом году.
— Как и «Череп и кости», с той только разницей, что они вовсе не исчезли, а просто сменили название. Вспомни о компании, зарегистрированной в штате Делавэр. Тамошнее корпоративное законодательство содержит, пожалуй, меньше всего в мире ограничений. Вот почему ЦРУ всегда регистрирует там свои компании вроде «Эйр Америка».
— Но ты ведь не считаешь, что это какие-то шпионские штучки? — настороженно спросила Финн.
Она старалась поменьше думать о том, кто он таков на самом деле или каковы были его истинные отношения с ее отцом. Может быть, настанет черед и этих вопросов, но сейчас для них нет времени.
Валентайн помрачнел.
— Нет. Все и без того очень серьезно. Человек, которого только что нашли убитым в Алабаме, оперировал сотнями миллионов долларов. — Он пожал плечами. — Впрочем, не так уж трудно заполучить большие деньги, когда имеешь дело с Микеланджело.
— Так что нам теперь делать? Детектив Дилэни должен был уже разобраться, что я не причастна к какому бы то ни было заговору с целью убить Питера. Почему бы нам не пойти в полицию?
— Потому что дело теперь не только в твоем приятеле. Четыре убийства за короткий срок и похищенные шедевры стоимостью в миллионы долларов. Достаточный мотив, чтобы надолго задержать тебя в тюрьме, достаточный мотив, чтобы убить тебя. Каким-то образом ты наткнулась на заговор, в котором замешана уйма больших людей. Людей, которым есть что скрывать и которые ни перед чем не остановятся ради сохранения своих тайн. Пока мы не узнаем точно, кто эти люди и насколько далеко тянутся нити заговора, мы будем держаться подальше от копов.
— Все это непонятно. Судя по тому, что я узнала, эти люди уже богаты. Денег у них полно, зачем им еще?
— Вряд ли это вообще имеет отношение к деньгам.
— Тогда к чему?
— К власти. У меня на стеллажах наберется добрая тысяча томов, посвященных деяниям рыцарей Храма, масонов-иллюминатов и тому подобных тайных орденов. Все они провозглашали священные цели, и деньги их не волновали, только власть. Власть и то, как ее удержать. Старая, добрая ксенофобия янки. Люди боятся перемен и, движимые страхом, объединяются в надежде их остановить. Китай пытался игнорировать весь остальной мир тысячу лет, но в конце концов даже китайцам пришлось что-то менять.
— Ты ведь не в первый раз сталкиваешься с подобными вещами? — спросила Финн.
— Мы все постоянно сталкиваемся с этим, — ответил Валентайн. — Борьба между старым и новым продолжается испокон веков. Это всего лишь очередной виток.
— В том списке попечителей была дюжина имен. Я проследила лишь несколько из них. Как нам узнать, кто следующий в списке наших киллеров?
— Узнать невозможно. Мы не знаем даже, было ли всего три убийства — Краули, Гэтти и Крессмана. Питер Ньюман склоняется к мысли о том, что босс Краули, Джеймс Корнуолл, умер естественной смертью. Возможно, он ошибается.
Финн потянулась, взяла Валентайна за руку и крепко ее сжала.
— Хорошо, и все-таки кто же следующий?
— Надо копать глубже. Необходимо узнать, какая идет игра, что поставлено на кон и кто эти игроки. — Он помолчал. — Нам придется встретиться с моим приятелем-хакером.
— Хакером?
— Специалистом по взлому компьютерной защиты. Его зовут Барри Корницер. Мы вместе учились в школе, очень давно.
ГЛАВА 38
Он смотрел на страницу, где крохотные фигурки расположились между деревьями, выписанные и раскрашенные так тщательно, словно миниатюрные вехи, обозначающие поворотный момент времени. Сейчас они еще живы-здоровы и не подозревают, что в скором времени один из них будет убит, стерт со страницы жизни с той же тщательностью, с какой все они были нарисованы. Он уставился на эту кровавую страницу и неожиданно оказался в другом мире, в том, какого никогда в реальности не было, а если он и существовал, то существовал во времени, которое давным-давно бесследно исчезло.
Атака началась в шесть утра. Пурпур рассвета едва успел прочертить горизонт, и люди, передвигаясь в поднимавшемся над росистой травой тумане, походили на темные, призрачные тени. Наблюдая через смотровую щель подбитого танка, сержант увидел вспышку первого выстрела из базуки и спустя несколько секунд услышал тяжелый, глухой удар ее снаряда. Воздух почти мгновенно наполнился звуками. Первый заряд базуки снес основательный фрагмент башни аббатства, но этого оказалось недостаточно, чтобы заткнуть снайпера. Сержант услышал резкий выстрел дальнобойной винтовки, выискивавшей себе цель в плотной завесе деревьев по ту сторону дороги. Потом базука снова заявила о себе, на сей раз раздробив верхнюю секцию колокольни. Осколки кирпичной кладки и черепичной кровли разлетелись во все стороны. Несущие конструкции башни, вероятно, были деревянными, а поскольку за века древесина сделалась сухой, как трут, она легко занялась. После второго выстрела из базуки колокольня превратилась в пылающий факел, и проблему снайпера, видимо, следовало считать решенной.
Вслед за вторым залпом из базуки сержант услышал равномерный, ритмичный стук миномета, швырявшего двухфунтовые заряды. Он навел свои пулеметы так, чтобы линия огня проходила как раз над едва видимой крышей амбара, и нажал гашетку. Пулеметы принялись поливать двор огнем, быстро опустошавшиеся ленты изрыгали раскаленные гильзы к его ногам. Каждые несколько секунд он останавливался, слегка подправлял наводку и стрелял снова, следя за передвижениями пятерых бойцов Рейда, рассредоточивавшихся, чтобы охватить усадьбу с фланга. Рейд и Пикси Мортимер двинулись первыми, при первом же выстреле из базуки Терхана выскользнув из леса и побежав через темную дорогу. Им удалось добраться до большого валуна посередине пологого склона. Остальные трое — Паттерсон, Соня и Тейтельбаум, следовавшие за ними по пятам, — нашли укрытие в первом из мелких углублений, выглядевших остатками то ли какой-то дренажной системы, то ли своего рода отстойников для органических удобрений.
Не в первый раз сержант почувствовал ошеломление при мысли о том, сколько же всего приходится тащить на горбу обычному пехотинцу. Например, Тейтельбаум, первый номер расчета «браунинга», нес на закорках свой пулемет, комплект предметов ухода за ним и патронташ с дюжиной двадцатизарядных магазинов, не говоря уж о таком снаряжении, как окопный нож, ручные осколочные гранаты, топорик, портупея, скатка и все прочее, общим весом не менее сотни фунтов. Да и офицерам вроде Корнуолла тоже приходилось несладко. Амуниция у них была не легче солдатской: подсумки, обоймы, бинокли, планшеты и все то, что требовалось да выполнения данной конкретной задачи. Помимо этого, Корнуолл и его приятели нагрузились пистолетами-пулеметами Томпсона и запасными магазинами к ним. Оставалось лишь удивляться, что такая компания вообще могла двигаться.
Тейтельбаум и Соня установили «браунинг» на краю траншеи, Паттерсон прикрывал их звучными
