– Конечно, буду! Предоставь эти заботы нам!
– Мне нетрудно увидеть ваши посевы, покатавшись на мотокаре, – Лонесса скупо улыбнулась. – Но я надеялась, что ты сама мне все покажешь, Ванда.
– У тебя нет прав в Иаме, Лонесса! Предводительница Носса потеряла терпение.
– Я приехала сюда с миром! Весь Носс взбудоражен тем, что я согласилась оказать вам помощь. Я хочу лично удостовериться, что вы способны вернуть долг.
Я понял, что настало время вмешаться.
– Мне кажется, это разумно, Ванда.
– Разумно? – взвизгнула наша предводительница. – Разве ты не видишь, Харди, что она поставила себя над Иамом!
– Нет, мы сами поставили ее над собой, когда взяли взаймы рыбу. О чем теперь спорить? Покажи Лонессе все, что она захочет. В том нет никакого вреда.
Жилы на морщинистой шее Ванды надулись, она яростно сверкнула глазами… И вдруг расслабилась и кивнула.
– Наверное, ты прав, Харди. На меня тоже валятся все шишки. Пойдем, Лонесса, нам надо обернуться до темноты.
Они ушли, оживленно болтая. Лонесса явно забыла про Чару, и мы остались стоять, уставившись друг на друга.
– Отличная работа, Харди, – улыбнулась она.
– Раньше мне велели бы заткнуться, вот и все.
– Но теперь все изменилось, не так ли?
– Хочешь посмотреть, где я живу? Я кое-что припас для тебя.
– Для меня? – Казалось, она волновалась. – Почему для меня?
– А вот увидишь…
Мы прошли через всю деревню под любопытными взглядами мужчин. Чара была невозмутима. Я отворил дверь, пропустил ее вперед и плотно закрыл дверь за собой. Потом я извлек кристалл из-за выщербленного камня в стене и вручил его Чаре.
– О, Харди! Огромное тебе спасибо! – Она порывисто обняла меня, так крепко, что должна была почувствовать, как колотится сердце в моей груди. – Где ты его нашел?
– В пруду близ дороги на Тотни.
Она сразу отпустила меня и отступила на несколько шагов.
– В пруду? Но как он мог туда попасть?
– Садись, я все тебе расскажу.
После смерти отца я сложил наши спальные меха в одну большую груду, и мы чинно уселись на нее.
– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил я, когда закончил повествование.
– Я думаю, ты должен быть очень осторожным, – немного поколебавшись, сказала она. – Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.
– О! А почему? – Ну…
– Потому что я тебе нравлюсь? – Благодарение Фа, насколько легче произносить такие слова в полутьме!
– Ну… да.
– Но ведь я земляной червяк?
– О!
Я скорее почувствовал, чем увидел, как она сделала нетерпеливый жест, и тут мне на помощь пришла неустойчивая меховая гора: Чара свалилась прямо на меня, и я обнял ее одной рукой.
Это был не самый лучший момент для визита, но дверь отворилась, и меня ослепил яркий свет фонаря. Проморгавшись, я увидел доброе лицо матери, а ведь могло быть намного хуже.
– Ради Фа, Харди! Лонесса ищет Чару. Они заночуют в доме Ванды. А тебе, девочка, лучше бы поторопиться.
Мы уже стояли на ногах. Чара беспомощно проговорила:
– Но я не знаю, где это.
– Я тебя отведу, – предложила Весна.
Я блаженно растянулся на меховой постели и оживил события дня во всех подробностях и деталях. На это ушло полночи, не меньше.
Чара хихикнула.
– Извини, Харди. Но это безумно смешно, правда.
– Таковы наши традиции, – поспешил оправдаться я.
– Но почему твой дядя Станс так по-дурацки размахивает копьем? А все остальные маршируют за локсами, выстроившись цепочкой? Почему бы им не войти в деревню, как все нормальные люди? У нас в Носсе рыбаки просто пристают к берегу и разгружают улов.
– Речь идет не о вонючей рыбе, Чара! Мы охотники, у нас все по-другому.
По правде говоря, это был неподходящий момент для демонстрации гражданской гордости. Станс, как всегда, возглавлял свой отряд в сопровождении шести локсов, но пять животных несли на себе только свернутые тенты и меха. Лишь один из локсов, шагавший впереди, являл народу результат четырехдневных усилий охотничьей команды: тощее долгошеее создание о трех ногах – жалкий плод неблагоприятных мутаций, обычно почитаемый несъедобным.
Разглядев костлявого мутанта, Чара безудержно захохотала.
– Спасибо, но я предпочитаю рыбу!
– Никак уродец подох на бегу, не так ли, Станс? – насмешливо выкрикнул кто-то среди шумного веселья и хохота. Но многие сразу вернулись в свои дома, дабы в узком кругу обсудить очередное свидетельство того, что Великий Локс окончательно оставил народ Иама.
– И это все? – критически спросила Лонесса у Станса.
– Мы не нашли дичи. – Теперь, когда односельчане разошлись, уже не было нужды притворяться, и Станс выглядел самим собой: маленький, усталый человечек, вынужденный смириться с неудачей. – Еще слишком рано, – пробормотал он.
Лонесса уставилась на него долгим, не сулящим ничего хорошего взглядом. Потом она отвернулась и забралась в мотокар.
– Поехали, Чара!
Чара помахала мне рукой, и они свернули на южную дорогу.
– Охота не удалась только из-за тебя! – немедленно разразился Станс.
– Да ну? Разве вы видели другую дичь, кроме этой дохлятины? Наверное, не там искали?
Он бросил на меня угрожающий взгляд, не хуже Лонессы, резко развернулся и отправился домой.
По традиции охотники устраивают веселую пирушку в честь своего возвращения, но я нашел в пивном зале мрачную компанию. Налив себе кружку пива, я присел рядом с Триггером и Каунтером и сказал:
– Не слишком много мяса за четыре дня охоты. Каунтер немедленно принял эти слова на свой счет.
– Посмотрел бы я на тебя! По крайней мере, мы старались.
– Да, – эхом откликнулся Триггер: – Мы старались.
– А ты что делал, Харди? Ты же должен был пойти на охоту?
– Я немного прихворнул.
– Отец взбесился, как хрипун, когда ты остался дома, – с ухмылкой сообщил Триггер. – Он сказал, что ты сущий позор Иама. Отец собирается отчитать тебя, как только побеседует с Вандой.
– А после разговора с Вандой он взбесится еще больше, – усмехнулся Каунтер.
– Печально, но мы уже поговорили. Значит, все полагают, что мое присутствие на охоте привлекло бы дичь?
– Возможно, – подтвердил Триггер.
– А может быть, твоему отцу следовало устроить охоту в другом месте? Там, где дичь водится?
