- Возможно, его как раз и привлекает ее сопротивление. Музы Чейз - барышни колючие, строгие. Требуется храбрость, чтобы к ним приблизиться.
Каллиопа повернулась к нему, чтобы рассмотреть его лицо при лунном свете. Как все-таки он необыкновенно красив, сын греческого солнца и моря, полный молодости и свободы!
- Но вы-то подошли ко мне близко…
- Видимо, я храбрец. Или глупец. - Медленно он положил руки ей на талию и привлек к себе.
Она поддалась без сопротивления, одолеваемая любопытством и пьянящим могучим чувством. Голова у нее закружилась, и она ухватилась за его плечи, ища опоры. Никогда еще не была она так близко от мужчины. Ощущение было такое, словно она выпила залпом бокал шампанского. Или, лежа на траве в летний день, смотрела в бездонное небо. Чувства Каллиопы смешались, она перестала сознавать что-либо, кроме настоящего момента. Ее ладони ощущали крепость его мышц, его живое тепло.
- Что же из двух? - прошептала она.
- Скорее, глупец, - произнес он изменившимся голосом.
Словно во сне она видела, как он наклонился и поцеловал ее. Сперва прикосновение его губ было мягким, теплым, бархатистым, дразнящим. Когда же она
Но этот миг закончился слишком скоро. В дивный сон Каллиопы ворвался шум с улицы, возвращая ее на землю. Она оторвалась от Камерона и, откинув голову, втянула в себя холодный воздух. Он отстранился, тяжело дыша.
- Каллиопа, - хрипло пробормотал он. - Каллиопа, я…
- Нет, - выговорила она, несмотря на спазм в горле. Ей хотелось заплакать, зарыдать, она сама не знала отчего. Оттого что она его целовала? Оттого что все закончилось? - Пожалуйста, не говорите, что вы жалеете.
- Я не жалею! Разве это возможно? Но…
- И не надо никаких но! Я не могу… я… - Первый раз в жизни Каллиопа Чейз не находила слов. Она повернулась и выбежала из комнаты, сбежала по лестнице и ворвалась в пустую дамскую комнату, словно за ней гнался сам дьявол. Дьяволом этим был призрак ее собственных чувств. Ее слабости.
Она посмотрела в зеркало, с трудом веря, что видит в нем свое отражение. Щеки красные, словно она в жару, волосы в беспорядке, глаза лихорадочно блестят. Она была похожа…
Она была похожа на Клио, убежавшую от герцога Авертона.
Глава 13
Каллиопа, затаив дыхание, смотрела в окно экипажа, ожидая увидеть новые чудеса. Путь до Йоркшира был очень долгим - несколько дней в экипаже с Клио и Талией, бесконечное чтение вслух или игра в карты. И никто не затевал разговоров о том, что на самом деле волновало всех. Но все это стоило того, чтобы увидеть такой странный и восхитительный пейзаж.
Каллиопа никогда не увлекалась нынешней повальной модой на «природу» и «естественные чувства», воспеваемые современными поэтами. Ей ближе был классический порядок. В городе в окружении домов, магазинов, среди аккуратных скверов и ухоженных парков легко было поверить в его возможность. Здесь же подобная вещь была немыслимой. Ей даже стало казаться, что в поэзии есть свой резон. Вспомнилось, что и древние греки не так уж поклонялись порядку, но допускали и безумства, даже кровавые.
Ландшафт был красив, но в этой красоте было много дикого, первобытного. Девственная местность, пустынные пространства рождали мысли об удаленности от мира, о полном одиночестве, о самом крае света. Даже Талия притихла и смотрела через плечо Каллиопы на проплывавшие мимо картины. Покосившиеся каменные стены поднимались вверх по голым холмам, угрюмо-серые на ярко-зеленом. С тех пор как они поменяли лошадей в последней деревушке, эти древние, покрытые мохом стены были почти единственным признаком человеческого присутствия. Только одиноко стоящий фермерский дом да блуждающее стадо мохнатых овец свидетельствовали о том, что здесь живут люди. Зато в избытке хватало древней жизни: римляне, викинги, саксонцы, норманны - все прошли этим путем и оставили спои следы. Но были следы из еще более глубокой древности, с незапамятных времен - курганы и могильники на вершинах холмов.
Каллиопа открыла окно и впустила свежий ветер, принесший с собой запах торфа. Вдалеке она увидела тропинку, ведущую к разрушенной церкви. В ее пустых окнах Каллиопе почудился немой призыв. Да, здесь в сельской местности прошлое - это не только холодный мертвый камень. Она представила, как Камерон скачет верхом по этим открытым всем ветрам пустошам.
Она откинулась на сиденье. Почему он то и дело приходит ей на ум, чем бы она ни занималась? Читала ли, гуляла в парке, обсуждала меню с кухаркой, играла в карты с сестрами - все равно. А ведь она не видела его с той лекции в Античном обществе, поговаривали, что он уехал из города по делам в свое имение…
Было крайне трудно заниматься повседневными делами, думать о чем-либо еще, кроме того поцелуя… Едва она начинала забывать его за чтением книги, скажем, о Троянской войне, как упоминание о Гермесе тут же воскрешало Камерона в ее памяти. Блеск его глаз при свете луны, прикосновение его губ к ее губам, запах его тела. Каллиопа слушала вполуха, как ее старшие подруги шептались о чувствах, которые они питают к своим мужьям, читала кое-что из глупых романов Лотти, но всегда считала подобные переживания преувеличенными. Ну как одно лишь прикосновение мужчины может заставить позабыть обо всем?
Но теперь она поняла, что никакого преувеличения не было. Она сама стала такой же дурочкой. Вздыхает из-за поцелуя мужчины, жаждет, чтобы это снова повторилось, и в то же время боится. А что, если это чувство возьмет над ней верх и она утонет в нем окончательно? Да еще мужчина этот - Камерон де Вер! Нет, просто смешно.
Раз он просто так смог уехать из Лондона, значит, сам не чувствует ничего подобного. Она даже не знала, приедет ли он к Сондерсам, не решалась спросить у Эмлин. Она не могла никому признаться, в своей глупости. Даже сестрам. А если она все же расскажет об этом Клио, услышит ли она? После лекции Клио постоянно о чем-то задумывалась. И Каллиопа даже представить не могла о чем. Дамское художественное общество нисколько не продвинулось в своих поисках Вора Лилии. Кражи не повторялись, не было и улик. Эта поездка в имение Сондерсов, расположенное вблизи от логова герцога Авертона, оказалась для них счастливым шансом.
- Мы, кажется, почти на месте, - оживилась Талия. - Как хочется скорее погулять по этим пустошам. Может быть, мы даже сможем поплавать в речке.
- Поплавай, если хочешь заморозить себя до смерти, Талия, - проговорила Клио, не поворачивая голову от окна.
- Ерунда! Сейчас же не январь. Вода наверняка не такая уж холодная.
- Только чтобы тебя никто не увидел, - сказала Каллиопа. Сестры Чейз в последнее время вели себя непозволительно, им просто повезло, что никто не стал свидетелем их выходок.
- Ну что вы, я же сама благовоспитанность… Ой, смотрите! - забыв о благовоспитанности, указала Талия пальцем на дом на холме. - Мы приехали.
Аббатство Кенли, дом графа и графини Кенли, родителей Эмлин, стояло в конце аллеи, обсаженной высокими тополями. Оно было точь-в-точь таким, как описала его Эмлин во время последнего собрания Дамского общества, - средневековое аббатство, частично перестроенное для более удобного проживания в нем. Генрих VIII пожаловал его одному из предков Эмлин вместе с графским титулом. Выстроенное из местного серого камня, оно все заросло плющом. В верхних этажах тянулись современные окна, тогда как внизу темнели арочные проемы и галереи. Сейчас, при свете бледного солнца, на фоне выцветшего голубого неба, аббатство выглядело величественно и чарующе. Вот только не появляются ли по ночам
