Хорошо еще, что Мигель один. У стойки не было клиентов, при которых пришлось бы назвать тот напиток. Сжав зубы, она придала своему лицу нейтральное выражение и заставила свои ноги сделать несколько шагов. Мигель приветствовал ее улыбкой, и его ровные белые зубы высветились на фоне оливковой кожи. Она оторвала листок с заказом от блокнота и молча протянула ему, но он даже не шевельнулся.
– Просто назови напитки, как учила тебя Луиза. – Его темные глаза как бы подбадривали ее.
Она открыла было рот, но тут же захлопнула его, вспомнив, что каждый заказ она обычно предваряет словами «Мне нужно…» Не может же она сказан, Мигелю, что ей нужен «Медленный, спокойный секс у стены».
– Две «Маргариты», – начала перечислять она, – один «Текате», один «Два икса»[4] и… – Она пробормотала название последнего напитка, пока Мигель насыпал лед в шейкер, добавлял лимонного сока, текилы[5] и тройного сухого.
Дасти вздохнула с облегчением – он явно знает, о чем речь, и не собирается поддразнивать ее. Она протерла лимонной долькой края бокалов и окунула их в соль. Мигель достал два пива из холодильника.
Пока она вставляла дольки лимона в горлышки пивных бутылок, он налил «Маргариты» и спросил:
– Какой там еще напиток?
Дасти уставилась на узел черного галстука, выделявшегося на его белой рубашке. Итак, он не понял ее бормотания, и ей придется все повторить. Посмотри ему прямо в глаза, приказала она себе. Назови заказ и награди его ледяным взглядом. Ты же умеешь ставить на место ресторанных Ромео. Ее взгляд скользнул ниже по галстуку, рассекавшему его широкую грудь. Я не могу этого сделать. Что-то в Мигеле вызывало в ней отклик, возбуждало ее. Чего доброго он носит золотую цепочку, насмешливо подумала она. Нет, он не в ее стиле. Чего это она его побаивается? Почему она воображает золотую цепочку, сверкающую на его смуглой коже? Ее взгляд опустился еще ниже – на красный сатиновый кушак, опоясывающий его тонкую талию, и она собралась с духом, пока ее воображение не разгулялось окончательно.
– Терновый джин, апельсиновый сок… – начала она перечислять ингредиенты.
– Так это же «Медленный, спокойный…» – В его голосе прорвался гнев. – Уж не обидели ли тебя эти парни? – Он зло посмотрел на студентов колледжа.
Она испуганно взглянула в его темные глаза и увидела в них желание защитить ее.
– Только скажи слово, и я их вышвырну отсюда. – Он прошел в конец стойки, словно хотел выйти в зал.
– Да нет, они всего лишь дети, – быстро проговорила Дасти, зная по собственному опыту, что рестораторам наплевать на то, как посетители обращаются с официантками, лишь бы платили. – Я их приструнила. Все в порядке.
– Дело не в том, достаточно ли они взрослые, чтобы подавать им крепкое. Вопрос в том, не достали ли они тебя своими дурацкими хохмами?
– Нет, – твердо ответила Дасти. – Я им этого не позволю. – Это ты сводишь меня с ума, безмолвно пожаловалась она.
Видимо, удовлетворенный ее ответом, Мигель приготовил коктейль. Дасти внутренне кипятилась. Не хватает ей еще одного очаровательного, но ненадежного мужчины. У нее уже был один такой. Она и в Пайнкрик-то приехала в поисках его. И не была уверена, что сделает, найдя его, – поцелует или убьет. Но чем дольше затягивался ее поиск, тем длиннее становился список беспокоящих ее обстоятельств.
В настоящий момент его возглавлял Мигель. Вторым в списке шел наряд официантки: от волнистого подола юбки у нее чесались ноги – или это от стягивающих их ненавистных колготок? Кружева на низком вырезе «крестьянской» блузки раздражали кожу, и резинки пышных рукавчиков врезались в бицепсы. Она предпочитала черные брюки, белую рубашку и галстук бантом, которые носила, обслуживая столики на лыжных курортах, где она и зарабатывала-то больше – еще один пункт в ее списке. Пайнкрик был городком пенсионеров, и престарелые клиенты «Маргариты» полагали приемлемыми десятипроцентные чаевые, бытовавшие в пору их юности.
Мигель прервал ее размышления, поставив коктейль на поднос.
– Ты не обязана терпеть тут всякие насмешки. Это заведение семейное, и мы не потерпим грубости ни от клиентов, ни от наших служащих. Понятно?
– Я с ними справлюсь, – повторила она, подхватывая поднос. Всю свою жизнь она постоянно вступала в схватки, и ей было неприятно, что он сомневается в ее способностях. И его покровительственное поведение не соответствовало ее ожиданиям. – Но, все равно спасибо, – добавила она и отошла, еще более смущенная своими мыслями.
Мигель следил, как она идет, легко балансируя маленьким круглым подносом с напитками. Он не мог оторвать от нее глаз. Сестры уже заметили это и начали безжалостно подтрунивать над ним. Но он не мог ничего с собой поделать.
– Мечтаешь, Мигель? – спросила сестра Рамона. – Или ты уже назначил Дасти свидание?
– Я не назначаю свиданий тем, с кем работаю, Мона, – отпарировал он. – А ты опоздала. Должна была прийти в пять, а не в четверть шестого. Дасти уже замоталась с группой студентов и четырьмя другими столиками.
– Я предупредила маму, что припоздаю. А ты не ответил на мой вопрос. – Ее темные глаза замерцали. – Мама ждет, не дождется внуков и не станет возражать против такой снохи, как Дасти.
– Кармен уже подарила ей двух внуков, и Луиза скоро преподнесет еще одного. Берись-ка за работу и помоги Дасти.
– Да, но только твои дети будут носить фамилию Сантьяго.
– Значит, мама захочет, чтобы их матерью была мексиканка. – Мигель ухмыльнулся, полагая, что последнее слово осталось за ним.
– Мама так беспокоится из-за того, что ты не женишься, что готова согласиться и на пурпурную сноху,
