Огонь с юга

каждой полке того первого вместилища книг и перешел к неудобным и тяжелым книжищам, сложенным под окном, переплетенным в видавшую виды потрескавшуюся кожу. Лишь прохладное дыхание ночного воздуха, проникшего через решетку, отвлекло его от попытки вспомнить в точности, что же такое усмотрел Дэйш Раи в необычно высоком приливе в самом начале поры дождей.

Кейда поднял взгляд. Небо было ясным, и, как бы мало его ни попадало в оконце, но узник видел треть его, и в ней оказались обе луны.

Это само по себе должно быть знамением. Как часто удается так хорошо увидеть звезды посреди дождливой поры?

Кейда глубоко вздохнул и закрыл глаза, чтобы отчетливей представить себе все ночное небо, включая и две трети, что были недоступны ему через окно. Открыв глаза, он потянулся к обрывку кожуры лиллы с остатками мякоти, вполне пригодному для того, чтобы начертить круг на гладких плитах, слабо поблескивающих в тусклом свете, проникающем сквозь решетку. Удостоверившись, что он верно определил страны света, Кейда умело пометил дуги земной окружности. Отстранившись, он рассчитал положения звезд. Раз. Другой. Считая на пальцах, как Мезил на уроках, твердо решив не допустить ни одной ошибки. Сердце забилось ускоренно, он опять поглядел в небо. Да, он правильно определил дни. Рыба-парусник отчетливо видна позади Большой Луны. Выше в небесах Ястреб Йора следует за Малой Луной, заново выступившей в путь по небесам лишь ночью накануне.

Еще одно новое рождение Жемчужины, самого могучего талисмана Дэйшей.

Кейда подхватил собранные им семена лиллы и разместил их в круге. Как ни малы они, а сгодятся, чтобы обозначить положения небесных самоцветов. Он изучил получившийся рисунок, и дрожь пробежала по его позвоночнику.

Рубин, камень силы и решительного действия, отваги и крови, попал в дугу вражды. С обращениями звезд за дни, миновавшие после его разлуки с Джанне, Ястреб Йора также передвинулся в эту часть неба. Эта могучая птица — грозный хищник, предостережение о противниках, призыв к бдительности со времен, куда более ранних, чем захватчики осмеяли гордое созвездие, обратив в отвратительных уродов неповинных журавлей Чейзена.

У тебя сильные враги, готовые воспользоваться преимуществом, чуть ты выкажешь любую слабость. Опасайся и знай свои ограничения. Хотя Рубин завтра выйдет из этой Луги. Так что следи за временем.

Малая Луна соединилась с Рубином в этой самой дуге. А Большая стояла с краю своей дуги. Она убывала, и Рыба-парусник плыла в ту же область небес, а это часто бывает знаком большой удачи и преимущества. Опал, камень, с которым связывают Большую Луну, означает истину, подкрепленную посланием.

Твоя сила убывает, твоя свобода ограничена, твоей удаче не следует доверять. Ищи утешения.

Но что в Малой Луне, небесном соответствии Жемчужине, источнику всего богатства владения Дэйш, пусть даже она в дуге вражды? Малая Луна прибывает. Не означает ли это, что сокровенная сила возвращается на острова Дэйша, тогда как Рубин говорит об упадке? Кейда поместил еще одно семечко лиллы в дугу Дружбы: небесный Топаз, помощь и союз. Неспешно передвигаясь с течением лет, Топаз был самым могучим из путеводных знаков, содействовавшим новой дружбе и вдохновению. В настоящее время за ним стояло Копье, властный знак мужской доблести и силы в бою. Вместе с большой Луной он охватывал Рубин, запирая его в дуге вражды.

Твоя сила может быть ничтожна нынче, но оставайся тверд, и другие придут к тебе на помощь. Храни бодрость, ищи новых озарений.

А что с небесными Аметистом и Алмазом? Кейда опять задрожал. Аметист, камень спокойствия и смирения, уходит за окоем в дуге смерти, где рассыпались звезды Сети, знака неволи и стеснения. Не означает ли это, что ему суждено умереть в этой темнице? А что еще может поведать ему Аметист? Этот камень — талисман против любого отравления, от простого хмельного пойла до упоения властью. Кейда слегка нахмурился, вспомнив один нелегкий разговор с Дэйшем Рейком.

«Сеть — это знак, который в одно и то же время может предвещать и хорошее, и дурное. Неволя — это худая участь для рыбы, но полная сеть позволяет детям рыбака наполнить желудки. Удостоверься, что ты всегда видишь все грани знамения. Сеть — один из тех знаков, на которые властитель всегда должен обращать особое внимание. Сеть охотника усмиряет дикого зверя, будь то кошка из джунглей или буйствующий водяной бык. Сеть — путеводный знак для тебя, если когда-либо столкнешься с большими беспорядками в своем владении, с бедствием, что влечет за собой общее смятение».

Кейда сглотнул. Ничто не может вызвать большего смятения, чем чародейство. Хотя у смерти множество лиц, уж это-то наверняка. Приход ее может быть вызван неутоленными нуждами. Или она может оказаться единственным средством обеспечения требований жизни, наследования, вещественных благ или чего-то еще.

Не означает ли это, что твоя смерть может быть ценой спасения твоих людей? Но ты мертв, насколько знают все, кроме Джанне. Не следует ли понимать это как указание на благосклонность судьбы, а именно на то, что притворная смерть и впрямь даст тебе средства одолеть волшебство захватчиков?

Задержав дыхание при этой новой мысли, он осознал, что Аметист оказался на прямой линии, пересекающей небесный круг и идущей к нему от Топаза. Алмаз висел прямо за Аметистом, в дуге небес, говорящей о детях. Звездный выгиб Чаши также был здесь, олицетворение питания, любви и безопасности. Алмаз, сильнейший из всех оберегов против разложения, против зла, особый камень для правителей, содействующий ясности цели и верности делу.

То должен быть знак для Сиркета, знак, что мой сын достойно справляется с ношей, доставшейся ему вследствие моей мнимой смерти.

Если эти камни образуют три угла квадрата, должно найтись что-то значительное в последней четверти. Кейда заметил, что его рука дрожит, когда ставил на место последнее семечко лиллы. Сапфир, вот он, четвертый угол. Самый медленный, самый таинственный из всех небесных камней, переходящий из дуги в дугу всего раз в семь лет. Воплощение будущего, мудрости, истины. В настоящее время он находился в дуге богатства, а под этим подразумевалось куда больше, чем все, что имеешь вещественно. Богатство владения — это его люди, точно так же, как истинное богатство мужчины — его семья. Мотыга — главное созвездие в этой дуге, пусть оно скрыто за окоемом в нынешнюю пору. Мотыга — это еще одно олицетворение мужской силы, но созидательной, и она больше напоминает о выгодах работы сообща, нежели о том, что обретают в бою.

Эти четыре камня, несомненно, охватывают твое прошлое, да и будущее. Тебе стоит усмотреть здесь обещание восстановления, возврата того, что ты потерял. То может быть твое будущее, если ты так или иначе сможешь увидеть свою тропу, пока эти звезды не взойдут над окоемом.

Кейда расправил плечи. И в этот самый миг задубевший от дождя кожаный ремень впился ему в загривок. Кейда снял через голову костяной завиток на ремне. Теплый в ладонях и почему-то мягкий, загадка не меньше, чем то, откуда он взялся у рогатой рыбы, морского создания, и все же теплокровного, с красной кровью в жилах, твари, которая рождает своих малышей и кормит их молоком. Его пальцы проследили зарубки, которые вырезал он в кремовой кости, убывающие к острой оконечности.

Хвост дракона, любимый образ гадателей, означающий скрытое и незримое. Вот чем это выглядело для меня, вот как я это обработал, в точности как всегда учил меня Дэйш Рейк. Это показалось ничтожным знаком, побуждающим играть прорицателя. Как много блуждающих предсказателей судеб постигло всю сложность знания, стоящего за этой верой? Немногие, а те, что постигли, будут помалкивать, если им дорога собственная шкура.

Он положил кость в свой тускнеющий круг, и завиток засиял в неясном свете. Каждая луна отмечала драконью голову в этом древнем и редко совершаемом чтении небес. Сперва Большая Луна, как полагается согласно потемневшему пергаменту среди тех, что хранятся в нишах библиотеки обсерватории Дэйшей, закопченному и запятнанному, каракули на котором расплылись там, где соскребли землю с телячьей шкуры. Кейда вспомнил свое недоверие, когда Дэйш Рейк впервые познакомил его с этими словами: