лишу их такого шанса здесь, на Марсе, – запротестовал мистер Мортон. – Все виды искусства должны быть бесплатными. Если бы только…
– Если бы только?
Кочевелу сунул фляжку в карман и уставился на друга. За сценой было темно, и напоминающий очертаниями палочку лакрицы силуэт мистера Мортона различался весьма смутно. Неестественно бледное лицо, казалось, плавало над ним, как маска Трагедии.
– Если бы только все обходилось без участия человеческого фактора, – скорбно заявил он.
– А! Ты об этом земном таланте? Кочевелу пожал плечами.
– Ну и что, даже если мальчишка – сущий кошмар. Этот сброд все равно лучшего не видел.
– Тут ты прав, – признал мистер Мортон. – Но я… я построил этот театр. И моя многолетняя мечта вот-вот должна исполниться. Я шел к этому всю жизнь. Пойми, Морис, я драматург. Мои актеры собрались, мой Храм искусств заполнен до отказа, и…
– И?
– Что если я разочаруюсь?
В глазах мистера Мортона стояли слезы.
Кочевелу, поглаживая бороду, изумленно воззрился на мистера Мортона.
– Так что же? – высказался он. – Ты не первый, с кем это случится, верно? И в конце концов, речь идет не о твоем счастье, а о том, чтобы дать им всем, здесь, на фронтире, нечто такое, что хотя бы на время отвлекло бы их мысли от смерти.
– Конечно, ты прав, – согласился мистер Мортон, вздыхая, – но это кошмар осуществленной мечты! Он должен продолжаться, не так ли? И никакого шанса взмахнуть волшебной палочкой и превратить мой театр обратно в фиолетовую пыль с неограниченными возможностями?
– Никакого, – подтвердил Кочевелу. – Шоу должно продолжаться, и ты сидишь в маленькой лодке, готовой вот-вот низвергнуться в водоворот. Будем надеяться, на дне найдется что-нибудь стоящее.
– Десять минут до начала, мистер Кочевелу, – предупредил Дерк.
– О, господи, – прошептал мистер Мортон и побежал было за кулисы, но тут же вспомнил, что должен произнести приветственную речь, и метнулся обратно. Кочевелу направился в маленькую гримерную, которую делил с Альфом. Альф старательно намазывал подбородок клеем, готовясь прилепить фальшивую бороду.
– Тебе стоило бы отрастить настоящую, – заметил Кочевелу, гордо взбивая свою бороду.
– Не могу, – уныло пожаловался Альф, глядя на него в зеркало. – Это из-за лекарствов, которые мине скормили в больнице.
– Ты никогда не сможешь иметь бороду? – поежился Кочевелу.
– Да я особо не страдаю, – отмахнулся Альф, приклеивая фальшивую бороду. – Зато не щекотится.
– Ладно, – кивнул Кочевелу, хлопнув его по плечу. – Мы сейчас начинаем.
Мира неподвижно стояла за кулисами, копя в себе все отчаяние и гнев, на которые была способна. Эксин ходила крошечными кругами, бормоча: «Убей, убей, убей». Мона возилась с тростью, поправляла привязанные ленты, и, размахивая ею, любовалась цветными извивами.
– Эта мне не нравится, – прошептала она. – Можно обменять на твою?
Мира молча кивнула и отдала ей свою трость. Она устала. У Кри-спина был тяжелый случай сценической лихорадки перед спектаклем, и эту ночь он почти не спал. И хотя старался не будить ее, каждый раз, когда вставал или ложился, шипение воздушного замка немедленно возвращало ее к действительности и вселяло уверенность, что астероид летит прямо на Гриффит Тауэрс.
Жидкие аплодисменты в переднем ряду, мистер Мортон откашливается.
– Добро пожаловать, друзья. Мы открываем первый сезон в Центре искусств Эдгара Аллана По. Будущие поколения марсиан будут вспоминать вечер, когда муза Трагедии спустилась на нашу каменистую почву, и они, без сомнения…
Из гримерной вышел Криспин. Даже под гримом его лицо выглядело бледным и осунувшимся. В цветных огнях его фотореактивная борода и парик отливали черным, белым и снова черным. Он встал рядом с Чирингом и кивнул.
– Как там, в зале?
Чиринг поднял большие пальцы.
– Вот здорово, – с вымученной жизнерадостностью пробормотал Криспин и принялся подпрыгивать на носочках.
– Энергия, энергия, энергия, собирайся, а-а-а, и-и-и, у-у-у, о-о-о! Беги, беги, беги! Он сжал кулаки и принялся бегать на месте.
– Что вы делаете? – прошептал Чиринг.
– Заряжаюсь энергией, – пропыхтел Криспин, ускоряя шаг. – Верный способ унять нервы. Йо-хо-хо!
И он, как всегда, завершил упражнения балетным прыжком.
К несчастью, Криспин забыл о марсианской силе тяготения. Поэтому он взмыл в воздух и врезался лбом в прожектор с голубой подсветкой, который при столкновении с его черепом зазвенел, как гонг. Криспин без единого звука мешком рухнул на пол.
– Мистер Деламар! – в ужасе ахнул Чиринг, подбегая к упавшему.
– Что тут творится? – спросил Кочевелу, высунувшись из резной рамы, призванной символизировать рыбачью лодку. – Да он что, напился?
– Нет!
Чиринг упал на колени и безуспешно похлопал Криспина по щекам.
– О, нет, мистер Деламар. Только взгляните, он рассек голову… сколько крови…
– Что тут…
Из левых кулис появилась Мона, увидела Чиринга и сдавленно взвизгнула.
– В чем дело? – испуганно спросила Мира.
– Чиринг и твой муж подрались! Он сбил его с ног! – завопила Мона.
– Кто кого сбил с ног?
Мира пролетела по сцене в сопровождении Эксин, которая, подскочив к Чирингу, размахнулась и врезала бедняге наотмашь. Чиринг взвыл, пошатнулся и панически взмахнул руками.
– За что вы меня? Он сам ударился о прожектор!
– Крис! – вскрикнула Мира, вставая на колени рядом с неподвижным Криспином. – О, бэби… господи, кто-нибудь, вызовите «скорую»!
– Какую «скорую»? – удивился Кочевелу, вылезая из импровизированной лодки.
– Так из-за чего вы подрались? – допытывалась Мона у Чиринга.
– То есть как это – какую «скорую»? – в ужасе ахнула Мира.
– Вовсе мы не дрались! – безуспешно оправдывался Чиринг.
– Я хотел сказать, что у нас нет никакой «скорой», – пояснил Ко-чевелу и, тоже встав на колени, поднял веко Криспина. – Не волнуйтесь, мэм. Он сейчас придет в себя. В офисе Мортона есть топчан. Мы положим его там, пока не протрезвеет.
– Но он не пьян!
– А спектакль? – напомнила Мона.
Все это время на заднем фоне звучала речь мистера Мортона, которая постепенно стала затихать. Послышались нестройные аплодисменты, и на месте действия появился мистер Мортон.
– Какого дьявола тут творится?! – рявкнул он, но, увидев неподвижного окровавленного Криспина, вытаращил глаза.
– Он подпрыгнул, ударился головой и упал без сознания, а я не имею ко всему этому никакого отношения! – взорвался Чиринг, тыча пальцем в прожектор с голубой подсветкой. – Вот он, этот прожектор!
Из мистера Мортона словно вышел весь воздух. Он бессильно повалился на колени.
– Ничего, дорогой, все обойдется, – утешил Кочевелу и, вытащив фляжку, сунул в онемевшую руку
