Тардье и его подчиненному возможность детально изучить интересующие их «материалы». Всеми силами пресекать возможное просачивание какой-либо информации с территории танковой части. Майора Моро откомандировать в Кайенну, наделив особыми полномочиями.
Генерал Бастер
Валентину снился тесный салон.
Тусклое освещение. Спящие пассажиры.
Во сне Валентин
«Простите, как вы сказали:
«Ну да. Совершенно рядовой рейс, не стоит волноваться. – Стюардессу смешил этот здоровяк.
«Именно так, мсье. Прямой рейс. Через час приземлимся».
Сеар!
«Видишь, дорогой, – скрипел во сне бывший полковник. – Напрасно ты пытался всем доказать, что я украл большие деньги. Я вовсе не украл. Я
«Я будущее спасал, дурак! А ты полез куда не нужно. В Шереметьево тебе объяснят».
Дикий сон!
Валентин проснулся.
Он лежал в траве. Над вырубкой стелился тонкий туман, выравнивал гнилые холмики и ложбинки.
Горела покусанная москитами шея.
Он бесшумно спустился на заиленный берег.
Почему так часто снится это нелепое возвращение в Москву? Почему даже Марсель не смыл эти воспоминания? «Теперь ты Морис Дюфи, привыкай, – сказал ему на сборном пункте капрал Тардье. – Отслужишь срок по контракту, получишь настоящие документы. С ними можешь отправиться куда угодно, хоть в Россию. Откуда у тебя шрам на виске?»
«Не помню».
«Правильный ответ».
В Марселе волонтерам выдали спортивные костюмы и форму.
В кубриках казармы размещалось уже не двадцать пять человек, как в Париже, а всего шестнадцать. 5.30 – подъем. 6.30 – завтрак. 11.00 – обед. 17.00 – ужин. До 21.00 – свободное время. Времени ни на какие воспоминания не оставалось. Каждый старался показать лучшие результаты, но отсев все равно был огромным. Соседа по кубрику, длинноногого танзанийца Куако, отсеяли из-за плохих зубов. Француза Гюи, белобрысого, на редкость нежадного боксера-неудачника – из-за недавно перенесенной операции на почке. Немца Вольфа, с которым Валентин успел сблизиться, сломали в «гестапо», так волонтеры прозвали отдел психологических тестов.
«Ты жил в Германии?»
«Да».
«Ты жил в Восточной Германии?»
«Да».
«Ты родился в Восточной Германии?»
«Да».
«Ты служил в армии?»
«Да».
«Ты служил в армии Восточной Германии?»
«Да».
«Ты хотел служить в армии Восточной Германии?»
«Я не думал об этом. Меня призвали».
«Ты служил потому, что тебе нравится Восточная Германия?»
Собственно говоря, немец так и не понял, почему его отсеяли. «Может, надо было отвечать как-то иначе?» – «Может. – Валентин, конечно, сочувствовал немцу. – Никто ведь не подскажет, надо выворачиваться самому. Куда ты теперь?» – «Не знаю. Потолкаюсь среди марсельских пушеров. А ты?» – «Подразделение диж». – «Станешь генералом», – без зависти сказал немец. – «В легионе не становятся генералами. Мне бы отработать контракт…»
Озеро высветилось.
Пыльное, неестественно плоское.
Женщине, труп которой нашли в руинах малоки, фантастически повезло.
Майор Моро покачал головой. Эта шлюха могла разбиться при падении самолета, ее могло разорвать на куски, ее могла укусить ядовитая змея, но каким-то образом развозчица смерти выкарабкалась на берег.
Но на этом везение кончилось.
Майор закурил. Снайпер Кул, застывший в тени паракусана, повернул голову. Гигантское весельное дерево сильно наклонилось к озеру, его поддерживали, как контрфорсы, чудовищные плоские отростки. Индейцы режут из таких «досок» весла, отсюда название. Природа много чего подарила индейцам для нормального существования в сельве, желчно подумал майор. Он видел, как Джек Кроуфт бросил в кружку с водой таблетку
– Ревун выжил, – сообщил Коффи. – Сидит на ветке с подружками.
– Что ты еще увидел сверху?
Коффи озадаченно потер лысину:
– Озеро углублено в сельву мили на три. К югу заросли понижаются, там сплошные болота. Так мне показалось. Восточнее просматриваются участки саванны. Там почти нет деревьев, там трава и низкие кустарники. Зато на юго-запад сельва уходит сплошным массивом. И далеко вдали виден хребет. Не могу утверждать… – Коффи замялся. – Не могу утверждать, майор, но похоже, мы стоим неподалеку от поселка…
– От индейского поселка? – не поверил майор.
– Не думаю. Я видел планер. – Коффи быстро моргнул. – Индейцы не пользуются планерами. Наверное, берег реки там расширяется, есть песчаные косы…
