никто не работает.
— Я согласен, — еще раз подтвердил Марк. — Глупо отказываться от подарков судьбы!
— В случае неповиновения, серьезного проступка или преступления тебя низвергнут в такие мрачные края, по сравнению с которыми каменоломни покажутся тебе раем.
— Я буду верен и предан, — пообещал Марк.
— Смотри же, старайся.
Тьма окутала Марка, а когда он очнулся, то увидел чудесную деревушку у склонов гор с подступающим с одной стороны лесом. Хватало вокруг деревни и расчищенных полей.
На пахоте копошились смуглые люди, в основном — женщины. Пейзаж так понравился Марку, что он заплакал.
— Языка этих людей ты не знаешь, но, думаю, вы сможете объясниться. Я подскажу им, что с тобой делать, — раздался из-за плеча голос Павла. Но, когда Марк обернулся, за спиной у него никого не оказалось.
— Я буду работать! — вскричал Марк. — Только позвольте!
От болота поднимались гнилостные, мерзко пахнущие испарения. Широкий нос Мала задрожал, он чихнул и очнулся. Вывихнутая нога распухла и нестерпимо болела, живот сводило от голода. Черви и пиявки расползлись — перекусить нечем. Да и болотные гадюки обтекали Мала стороной. А гоняться за ними он не мог: при каждом движении ногу пронзала острая боль. И сюда он еле дополз…
Похоже, зря. В тумане появился чей-то силуэт. Если это брат — конец. Добьет или утопит в болоте. Если кто-то из племени, то все равно скажет брату, и брат придет и убьет или утопит в болоте. А может, так и лучше? Все быстрее, чем подыхать от голода.
Однако оказалось хуже. Из тумана возник странный, тощий и бледный, безбородый, безволосый, в диковинных шкурах дух. Мал хотел закричать, прогнать наваждение ночи, но голос охрип, и крик получился сдавленным, еле слышным. Тогда Мал заскулил и попытался уползти.
— Спокойно. Я друг, — монотонным замогильным голосом сказал дух.
Мал, конечно, слышал истории о добрых духах. Только вряд ли их место на гнилых болотах. Добрые духи встречаются в редколесье или у водопада, может быть, в поле или на реке. Но не в болотах и не в горах, не в чащобе и не в овраге.
— Я вылечу тебя и накормлю, — пообещал дух.
Звучало заманчиво, но Мал не слишком верил в такие подарки. Вылечит, накормит, а потом выпьет всю кровь, заставит трястись в лихорадке… Хотя что терять? Он все равно скоро умрет. Если не сам, так соплеменники помогут. Не нужно было оспаривать власть брата, да еще и приударять за его младшей женой, темноглазой Лианой.
— Ты мне веришь?
— Нет, — коротко бросил Мал.
— Возьми, — дух протянул Малу лепешку, похожую на сухие испражнения больного животного.
— Зачем?
— Съешь. Еда восстановит твои силы.
Малу приходилось пробовать горькие снадобья, которые давал шаман. Иногда они помогали. Лепешка выглядела мерзко, но, может быть, она и правда способна унять боль в ноге?
Взяв странное угощение на зуб, Мал не заметил, как проглотил целиком. На вкус лепешка оказалась куда лучше, чем на вид. Она напоминала сытные желтые зерна, только была куда мягче и вкуснее.
— Понравилось?
— Да, — признался Мал.
— Хочешь уйти со мной в места, где такие лепешки будут давать тебе дважды в день? А еще ты получишь отличную похлебку. Она гораздо вкуснее лепешки. Почти как горячая кровь.
— Я хочу в такое место, — заявил Мал.
— Но ты попадешь туда не просто так. Тебе придется ломать камни и таскать их, чтобы другие люди строили из камней дома.
— Я перетаскаю столько камней, сколько надо. Когда у меня заживет нога.
— Ногу я вылечу. Но прежде ты должен пообещать, что тебе понравится колоть и таскать камни.
— Таскать камни лучше, чем сдохнуть на болоте, — философски заметил Мал.
— Если ты будешь работать медленно, тебя станут бить кнутом. Палкой с кожей на конце, — объяснил дух.
Мал вспомнил зуботычины брата и захохотал.
— Камнями бить не будут?
— Маловероятно, — пробулькал дух.
— Что?
— Если будешь слушаться — нет.
— А хищных зверей там много? — спросил Мал.
— Их там совсем нет. Зато есть крысы, которых легко ловить и есть. Крыс много. И всякие жуки попадаются. Мокрицы.
— Мокрицы невкусные. Крысы лучше, — облизнулся Мал. — Я готов уйти с тобой.
— Ты будешь жить, пока будешь колоть и таскать камни, — предупредил дух. — И тебя никто не посмеет убить, если ты станешь хорошо работать.
— Тогда я буду жить долго, — заметил Мал.
— Но из пещеры, где колют камни, выходить в лес нельзя.
Мал вздохнул, но выбирать, похоже, не приходилось.
Дух достал из складок своих шкур какую-то диковинную иглу и вонзил ее в ногу Мала. Спустя пять минут дернул за ногу, но Мал ничего не почувствовал. Боль в ноге вообще пропала! И опухоль спадала на глазах.
— Ты могуч, дух! — констатировал Мал.
— То ли еще будет, — усмехнулся дух. — Смотри, ворочай камни на славу. А отзываться будешь на имя Марк, а не Мал.
— Марк? — пожевал на языке новое слово Мал.
Новое имя ему понравилось даже больше прежнего. Оно было сильнее. Гораздо сильнее. С таким именем можно стать настоящим хозяином большой каменной пещеры.
Весна — время голодное. Григор, Вэли и Овидиу бродили по лесу и собирали хворост. Хоть положить в котел почти нечего, очаг топить нужно. Да и в лесу куда вольготнее, чем в тесном домишке, где капризничают голодные дети и ворчит недовольная жена. Кроме хвороста, в лесу было нечем поживиться — ни грибов, ни ягод, ни зелени. Трещат на деревьях сороки, шуршит под ногами прошлогодняя весна да журчат сбегающие с гор ручейки. Тепло, да несытно.
Незнакомый человек вышел из-за толстого ствола бука неожиданно — словно прятался. Может, у барина появился новый лесничий? Хотя на лесничего человек похож не был. Одежда уж больно диковинная, сразу видно, из дальних краев.
— Здорово, мужички, — нараспев протянул человек. — Как поживаете?
— Живем помаленьку, — нехотя отозвался Вэли, пряча топор за спину. Деревья они не рубили, но разгуливать по барскому лесу с топором все же не стоит.
— Ничего плохого не делаем, деревья не валим, зверя не бьем, — решил на всякий случай оправдаться Овидиу.
— Да уж вижу, — солидно кивнул человек. — Работящие мужики, только работы нет, верно?
— Весна, — коротко ответил Григор. — А ты кто такой будешь, не прогневайся?
— Павел, — представился человек.
— С Украины? — уточнил Овидиу, который в деревне слыл грамотеем.
— Нет, из Америки. Слыхали про Америку?
Мужики солидно кивнули. Слыхали, отчего ж не слыхать? Далековато, правда.
