не так, как можно было ожидать.
— Ну, — сказал Помста, — я предупреждал тебя, что, если ты окажешься нечестным, останешься без головы. Сегодня ты с нею распрощаешься!
Голос его звучал грозно, и те четверо не шевельнулись, даже тени их застыли на стенах. Дудник ответил спокойно:
— Перед вами я не провинился.
— Врешь! — крикнул Помста. — Кто тебя заслал к нам?
— Меня привела сюда ваша помощница.
— А где ты ее встретил?
— Это вы знаете.
— Что тебе здесь нужно?
— Вам нужны были документы, и я согласился их достать.
— Ты чекист! — Помста направил на Дудника автомат. — Мы знаем, кто тебя сюда заслал, сейчас я тебя расстреляю!
— Воля ваша, но меня никто не засылал.
То ли спокойный и уверенный тон Михаила Семеновича сделал свое дело, то ли просто наступил конец спектакля, но вдруг пятый отвел в сторону автомат Помсты и спокойно сказал:
— Хватит… Вы можете достать нужные нам документы? — обратился он к Дуднику, — Мы уплатим,
— Могу.
— Что требуется от нас?
— Вы должны мне уплатить.
— Это ясно… А кроме денег?..
— Дать мне список людей, их фотокарточки. Без этого ничего не выйдет. Вы знаете: чистые бланки никто не подпишет. У меня же их нет, я должен буду делать это официально и законно.
— Допустим, мы согласились. В таком случае вы гарантируете успех?
— На девяносто девять процентов.
— Почему не на сто?
— Возможны неожиданности.
— Например?..
— Тяжело их предусмотреть. Например, тот человек, который пообещал мне все устроить, передумает.
— Гм… А еще…
— Иных, пожалуй, нет.
Наступила пауза.
— Мы верим вам, — снова заговорил пятый, — верим как сознательному украинцу, ибо то, что вы нам сделаете, равнозначно великому подвигу — вы спасете мозг нашего освободительного движения. История этого не забудет. Мы верим вам как человеку, и если вы выполните нашу просьбу — вы не останетесь безымянным героем: повторяю, история вас не забудет. А что касается нас… мы умеем платить щедро. По рукам?
— По рукам.
Не вставая из-за стола, пятый подал бумажный сверток:
— Здесь фотографии и фамилии наших людей. При малейшей опасности вы должны все это уничтожить, Понятно?
— Безусловно.
— А сейчас наши люди доставят вас во Львов. Извините за одну маленькую неприятность: мы должны завязать вам глаза.
— Это наслаждение я уже испытал…
…Так закончилась еще одна операция, в которой принимал участие чекист Михаил Дудник. Потом были другие, и нужно было идти к врагу с оружием и без оружия, самому и с товарищами — обо всем не расскажешь. Повествование о судьбе этого человека не уместится в один очерк, о нем надо написать большую и мудрую книгу. Всегда Михаил Семенович Дудник оставался верным долгу перед народом, перед партией Ленина. Этому великому делу он служит и сегодня — тогда, когда мы с вами сидим вечерами в переполненных театрах, когда гуляем с детьми, когда слушаем трели соловья.
ТАКОЙ ХАРАКТЕР
Первое боевое крещение Емельян Павлович Колодяжный прошел в двадцатом году на Харьковщине. Действовавшие там контрреволюционные банды нападали на работников советских органов, грабили крестьян, убивали женщин, детей, стариков. На подавление разбойничьих шаек был брошен чекистский эскадрон, в котором служил Колодяжный.
— Приготовиться к атаке! — услышал тогда властную команду.
Глянув вперед, Емельян увидел в степи, недалеко от села, вражеский разъезд. Положил руку на эфес сабли, сам весь напрягся, как бы готовясь к прыжку.
Кони рванули вперед и вынесли красных всадников на околицу села. Застигнутые врасплох бандиты заметались в панике. Колодяжный со свистом опускал на их головы сверкающий клинок, рубил направо и налево.
А когда бой закончился, командир эскадрона, пожилой человек, уже воевавший на многих фронтах гражданской войны, крепко пожал Емельяну руку и сказал:
— Из тебя, парень, выйдет боевой чекист!
Потом десять лет службы на западной границе. Позже — оперативная работа, о которой мечтал.
Беспокойная судьба чекиста бросала Колодяжного из района в район, из области в область. Винница, Житомир, Одесса… Учеба… И снова — оперативная работа. Назначение в Крым, в Феодосийский городской отдел госбезопасности.
Войну Емельян Павлович встретил в Феодосии. А когда гитлеровцы стали приближаться к воротам древней Таврии, он попросился на фронт.
И вот Колодяжный в Джанкое. Вместе с товарищами обеспечивает оборону Крыма, вылавливает и обезвреживает диверсантов и шпионов, пытавшихся проникнуть в тыл советских войск.
А вскоре настал момент, когда весь личный состав городского отдела госбезопасности во главе с Колодяжным ушел в партизаны…
Ничем не примечательный дом на одной из улиц Дрогобыча. В небольшом кабинете за широким столом сидел коренастый человек с усталым лицом, изрезанным глубокими морщинами, и красными от недосыпания глазами.
Это был подполковник Колодяжный. Он просматривал стопку донесений, делая на них пометки цветным карандашом.
Было начало 1948 года. Три года назад закончилась война, а в предгорьях Карпат все еще гремели выстрелы, в лесах часто возникали короткие, но ожесточенные схватки. Разбитые и обреченные на гибель вооруженные банды бандеровцев отчаянно сопротивлялись, пытаясь помешать восстановлению мирной жизни в западных областях Украины.
Несколько минут назад поступил тревожный сигнал из отдаленного района. Колодяжный вызвал своих помощников и приказал собрать боевую группу. При этом сказал:
— Опять предстоит горячий день. Отправляйтесь… Держите тесную связь с местным населением.
