– Не перебивай! Он на пересечении Митчелл и Эльб, движется к заливу. Идет медленно, вы его легко нагоните.
– Лицо?
– Нет лица. Лохматый рыжий тип в темно-зеленой куртке и темных обвисших штанах. Ходит довольно странно – вы его легко отличите в толпе. Возможно, он «минус». Действуйте!
– Хорошо, идем. Будь на связи.
– Есть. Он уже вышел из зоны съемки. Ближе к заливу в этом районе камер больше нет. Держите меня в курсе.
Арчер сидел за столом и щелкал суставами пальцев. Нужно было работать, перед ним лежала целая кипа новой на сегодня информации. Но работа не лезла в голову. Несколько раз Али пытался начать просматривать данные, но спустя минуту или две ловил себя на том, что просто перекладывает листки с докладными и обрывки уличных объявлений с места на место, даже не вникая в суть.
Бэрд с напарником взяли рыжего спустя сорок минут. Он шел к ночлежке на Дьюк. На связь без вышел через час, когда они вернулись в зону, где работала сеть.
– Али, – сказал Бэрд, – он ничего не знает о книге. Ни о какой.
– Может, он вообще не знает, что такое книга?
– Знает. Но про объявление не в курсе.
– У него при себе нет самого объявления?
– Нет. Карманы пустые. Ни денег, ни оружия, ни «синдина». Нам не за что его брать.
– Задержать ты его в любом случае можешь. До выяснения. Транспортируйте его сюда, здесь будем разбираться, что он знает, а что нет.
– Он действительно похож на «минуса», – сообщил Бэрд после короткой паузы. – Но что-то с ним не так: я «минусов» видел, этот какой-то не такой.
– Давай его сюда, – повторил Арчер и отключился.
4
Коммуникатор, лежащий в ящике стола, запертом на замок с сенсором отпечатков пальцев, молчал почти два месяца. Мортенс не стал перезванивать сам – не видел необходимости. Да просто не хотел. Но абонент позвонил еще раз.
Теоретически это мог быть кто угодно. Теоретически он мог связаться по обычным каналам через сеть и не сейчас, а год назад. Но это все теории, на практике Мортенс не верил в подобные совпадения.
– Да, Ник, – произнес Мортенс, надавив на кнопку дозвона.
Нет, по сети он как раз не мог выйти на Эдинбург – Мортенс отдал приказ блокировать и переводить все входящие из Цюриха лично на себя через неделю после Катастрофы.
– Что у вас происходит?
Да, это звонил именно он – Ник Моратти, президент СБА, глава исполнительной власти Анклавов. Бывший президент и бывший глава, с некоторым усилием поправил себя Мортенс. Мир Анклавов закончился, так что Моратти теперь руководить нечем.
– Восстанавливаемся понемногу, – ответил Мортенс.
Разговор о погоде? Ник звонил, чтобы справиться о том, как идут дела у его ставленника? Вряд ли.
Мортенс поднялся из кресла, держа в ладони коммуникатор, подошел к бару и плеснул в стакан немного виски. Отличного скотча. Секунду подумал и налил еще, почти до половины – очень хотелось расслабить мозги прямо сейчас. Не дожидаясь окончания разговора.
– Хорошо, – констатировал Моратти.
Мортенс, напротив, ничего хорошего не видел.
– Я связывался с Франкфуртом. Ситуация тяжелая, но они надеются на лучшее.
Понятно, во Франкфурте его послали. Иначе Моратти давно бы уже был там – до Франкфурта от Цюриха можно при большом желании хоть пешком дойти.
С Франкфуртом Мортенс связывался и сам. Континентальный Анклав, вдали от неспокойных Альп, по соседству несколько АЭС – совершенно целых и почти полностью работоспособных, – вокруг огромные территории Баварского султаната, отлично подходящие для сельского хозяйства. Франкфурт трясло больше, чем Эдинбург, но не сильно, баллов на шесть-восемь. Рухнуло несколько небоскребов в центре, еще около десятка пришлось демонтировать, но со строительными проблемами они почти разобрались. И сеть у них работала, даже тритоны периодически трепали ее.
Но у Франкфурта тоже имелась проблема – теперь проблемы были у всех: Баварский султан серьезно присматривался к Анклаву, называя его даже в официальных политических заявлениях Автономной Территорией султаната. Пока наглость султана уравновешивалась тем же способом, каким Койман год назад поставил на место самого Мортенса, – в администрации Франкфурта вовремя поняли, чего теперь стоит информация, и были готовы слить
Так что Моратти с его разрушенным Цюрихом верхолазам Франкфурта был нужен как собаке пятая нога. Им хватало и султана под боком.
Нужен ли Ник здесь, в Эдинбурге? А нужен ли он лично Мортенсу?
Директор Эдинбургского филиала СБА нервничал. Он испытывал двоякие чувства: Мортенс совершенно по-детски робел перед Моратти и в его присутствии чувствовал, что «взрослым врать нехорошо»; но при этом он ни на секунду не желал делиться с кем бы то ни было властью в
– Как дела в Цюрихе? – осторожно поинтересовался Мортенс.
О делах в Цюрихе он знал, земля полнилась слухами. Но знал мало и, если говорить начистоту, из не самых надежных источников.
– Нормально дела. Бульдозеры работают в полную силу.
– Начали строительство?
– Заканчиваем генеральную уборку. К тебе подкатывали люди из «Науком»?
Интересный переход. Про погоду, значит, говорить надоело? Вот почему он позвонил только сейчас – раньше он не был готов. Он и теперь-то готов не был, но до него доползли слухи о предложениях москвичей. Ему наверняка ничего не предлагали – Мертвый ненавидел Моратти и не дал бы Нику сыра даже из взведенной мышеловки: зрелище медленной голодной смерти заклятого врага для него было бы приятней быстрого удара по хребту.
Как лучше ответить Нику?
– Было дело, – признался Мортенс, оставив Моратти самому решать, что из этого могло выйти.
Но Ник молчал, ожидая продолжения ответа. Да, Мортенс зря решил, что от него удастся так просто избавиться. Можно, конечно, дать отбой и отключить коммуникатор, но какой в этом смысл – все равно Моратти, если ему очень нужно, найдет способ добиться своего. Тем более неизвестно, что у него на уме. Как минимум этот аспект стоит выяснить.
– А в Цюрихе москвичи появлялись? – решил перейти в контратаку Мортенс.
– Что ты им сказал? – не унимался Ник.
– Мы отказались от их услуг.
Мортенс намеренно сделал акцент на слове «мы», дав понять Моратти, что его мнение не является единоличным в Анклаве.
– Ты молодец, Мортенс. Крысы Мертвого ни в коем случае не должны пользоваться нашими услугами.
Вопрос о предложениях Цюриху Моратти, разумеется, пропустил мимо ушей.
На самом деле Мортенс все чаще задумывался о том, что, возможно, принять помощь «Науком» было бы лучшим решением. Да, он терял свое преимущество, обещанное Филгорном, – новая сеть Анклава получит особую кодировку, на которую будут вынуждены перейти все производства, иначе они останутся вне общего информационного пространства и не смогут нормально работать. А доступ к этой особой кодировке будет только у Мортенса. Как только новая сеть начнет работу, все преимущества верхолазов закончатся. С того момента условия начнет диктовать Мортенс.
