- Кое-чему из того, что я умею, меня научил твой любимый Зуфир Хават, - сказал Фейд-Раус. - Он научил меня хладнокровию. Очень жаль, что старый дурак не дожил до этой минуты.
И Пол вспомнил, как Айдахо когда-то сказал: 'Ожидай только того, что случается в поединке. Тогда ничему не придется удивляться'.
И снова они пригнулись и настороженно закружили друг возле друга.
Пол увидел, что к его противнику вернулось приподнятое настроение, и удивился этому. Неужели его так вдохновила эта царапина? А что, если на лезвии был яд? Но как он мог там очутиться? Его люди проверяли оружие и исследовали его снупером, прежде чем разрешить им пользоваться. Они были слишком хорошо обучены, чтобы пропустить такую очевидную вещь, как яд.
- Женщина, с которой ты болтал, - не унимался Фейд-Раус. - Та, маленькая... Она что, твоя любовница? Она стоит моего особого внимания?
Пол ничего не ответил. Он исследовал свое тело, изучая кровь, выступившую из раны, ища следы наркотика с императорского кинжала. Он перестроил собственный метаболизм, противопоставляя его угрозе и изменяя молекулы наркотика. И все же он сомневался. Они нанесли на лезвие кинжала наркотик! Не такой, что мог бы встревожить снупер, но достаточно сильный, чтобы вызвать заледенение мускулов. Его враги имели свои планы внутри планов, собственные пути предательства.
И снова Фейд-Раус устремился вперед, сделав выпад.
Пол с застывшей улыбкой на лице притворился, что его движения замедлились под действием наркотика, но в последнее мгновение увернулся и встретил вражескую руку с кинжалом острием крисножа.
Фейд-Раус отскочил в сторону, перекинув клинок в левую руку, и лишь легкая бледность щек выдала, что он испытывает боль в месте укола.
'Пусть познает момент сомнения, - подумал Пол. - Пусть заподозрит яд'.
- Предательство! - закричал Фейд-Раус. - Он отравил меня! Я чувствую яд в моей руке!
Пол сбросил броню молчания:
- Лишь немного кислоты, чтобы посчитаться за наркотик на императорском кинжале!
Фейд-Раус наградил Пола холодной усмешкой и поднял кинжал в насмешливом салюте. Его глаза горели огнем.
Пол переложил нож в левую руку, следуя за противником. И снова они закружили, выбирая момент для удара.
Фейд-Раус, постепенно уменьшая расстояние между ними, описывая все меньшие и меньшие круги, держал нож в поднятой руке. В прищуренных глазах и выдвинутой вперед челюсти таилась злоба. Он сделал ложный выпад, подавшись вперед и вправо, и они оказались прижатыми друг к другу, с напряженно сжимающими ножи руками.
Пол, настороженно следивший за правым бедром Фейд-Рауса, где, как он подозревал, был спрятан дротик с ядом, вынужден был податься вправо. В своем стремлении разглядеть блеск отравленной иглы за поясом Фейд-Рауса Пол едва избежал смертельной опасности.
Крошечное острие едва не коснулось его тела.
'На левом бедре!'
Предательство внутри предательства, напомнил себе Пол. Пользуясь способностью тренированных по системе Бене Гессерит мускулов, он расслабился, надеясь на автоматизм движений Фейд-Рауса, но необходимость уйти от крошечного острия, выступающего на бедре противника, заставила его резко отшатнуться. Он оступился и оказался на полу, под Фейд-Раусом, навалившимся сверху.
- Ты видел его на моем бедре? - прошипел Фейд-Раус. - Это твоя смерть, дурак. - Он принялся изгибать свое тело, все больше приближая иглу. - Я парализую твои мускулы, а мой нож прикончит тебя. И не останется никаких следов!
Пол напрягся, слыша молчаливый вопль в своем мозгу: разум всех поколении его предков, заключенных в клетках мозга, требовал, чтобы он использовал секретное слово для замедления движении Фейд-Рауса, спасая тем самым самого себя.
- Я не произнесу его! - выдохнул Пол.
Фейд-Раус воззрился на него, и изумление заставило его заколебаться на какое-то мгновение. Но для Пола этого было достаточно. Он успел обнаружить слабость равновесия в одном из мускулов ноги противника, и вот они уже поменялись местами. Фейд-Раус оказался на полу, лежа правым бедром кверху, неспособный повернуться из-за крошечной острой иглы, вонзившейся в пол.
Пол изогнулся, высвободил левую руку - выступившая на ней кровь уменьшила трение, и это помогло ему, - и ударил Фейд-Рауса в челюсть. Острие крисножа впилось тому в голову. Фейд-Раус дернулся и откинулся назад.
Глубоко вздохнув, чтобы восстановить дыхание. Пол вскочил на ноги. С ножом в руке он стоял над телом и медленно поднимал голову, пока не встретился взглядом с стоящим напротив него императором.
- Ваше величество, - сказал Пол, - вы опять понесли урон. Может быть, откинем теперь притворство и амбиции? Может быть, обсудим, как быть дальше? Ваша дочь выйдет за меня замуж, и это откроет Атридесам путь на трон.
Император обернулся и посмотрел на графа Фенринга. Граф устремил на него свои серые с зеленым глаза. Они так давно знали друг друга, что им было довольно и одного взгляда, чтобы понять один другого.
'Убей для меня этого выскочку, - требовал взгляд императора. Атридес юн и силен - это так, но он устал после утомительной борьбы и не сможет тебе противостоять. Вызови его сейчас... ты знаешь, как это делается. Убей его!'
Фен ринг отыскал Пола взглядом.
- Давай же! - прошипел император.
Граф смотрел на Пола глазами своей жены, леди Марго, обученной способу Бене Гессерит, и постигал тайну и скрытое величие юного Атридеса.
'Я мог бы его убить', - подумал Фен ринг, и он знал, что это правда.
Граф прикинул свои преимущества перед Полом: опыт, не свойственный юности, непроницаемость и мотивы, проникнуть в которые не дано ничьему взгляду. Его остановило тайное нечто, скрытое в его душе.
Пол, увидевший кое-что из этого сгущения временных связей, понял, почему он никогда не видел Фенринга в паутине своих видений: евнух и сам был таким, как он. Почти квизатцем хадерахом, искалеченным генетическим моделированием. Глубокая жалость к графу охватила душу Пола, и он испытал новое для себя чувство братства.
Фенринг, прочтя чувства Пола, сказал:
- Ваше величество, я вынужден отказаться.
Гнев охватил Шаддама IV. Сделав два коротких шага, он с силой ударил Фенринга в подбородок.
Лицо Фенринга потемнело. Он посмотрел прямо в глаза императору и намеренно будничным тоном проговорил:
- Мы были друзьями. Ваше величество, мой отказ противостоит узам дружбы. Я забуду о том, что вы меня ударили.
Кашлянув, Пол напомнил о себе:
- Мы говорили о троне, Ваше величество...
Император круто обернулся и бросил на Пола злобный взгляд.
- На троне сижу я! - отрезал он.
- У вас будет трон на Салузе Второй.
- Я прихожу сюда без оружия, полагаясь на ваше слово! - крикнул император вне себя от ярости. - А вы осмеливаетесь...
- В моем присутствии вам ничто не угрожает. Это обещал вам герцог Атридес, а Муаддиб приговорил вас к ссылке на вашей планете-тюрьме. Но не бойтесь, Ваше величество. Я скрашу суровость тех мест с помощью всех имеющихся у меня средств. Планета станет цветущей, полной радости и света.
Когда смысл этих слов дошел до сознания императора, он бросил на Пола мрачный взгляд.
