— Мы вам все покажем и дадим, что попросите, — веланин говорил размеренно, не торопясь, как гид, который предупрежден, что нужно быть внимательным и не тараторить.
— Почему вы не прилетали к нам?
— Мы были на Земле, — отпарировала Эдда.
— Не торопись, милая, — мягко вмешался веланин, — наш новый друг должен все постичь постепенно.
— Мы были на Земле, — повторила Эдда более доброжелательно, — но мы входили в контакт с людьми так, что они не знали про это. Мы не хотели тревожить землян.
— И тем более влиять на вашу историю, — добавил веланин, — все планеты должны развиваться самостоятельно. Ничто в мире так не загадочно, как развитие. Даже самая развитая галактика, перемещающая звезды и имеющая конструктивные контакты с неживой материей, не рискнет вмешиваться в эволюцию. Мы всегда ждем. Наблюдаем и ждем. На самом простом пути вдруг возникают такие плоды…
Юрий ясно осознавал в себе два течения. Одно радостно неслось навстречу событиям, радовалось каждому слову незнакомцев. Это было настроение первооткрывателя, сознающего, что ему есть с чем возвращаться. Другое течение, подобно подземному потоку, глухо неслось под первым, навстречу ему. Это было настроение тревоги. Все вызывало сомнения. Все было неправдоподобно удачным. И его мягкое причаливание к Велане, и соответствующие земные условия обитания. И этот все разъясняющий и не оставляющий никаких вопросов веланин, и эта его неотразимо прекрасная подруга… Впрочем, подумал Юрий, может, мне действительно везет и все это и не имеет второго значения, с отрицательным знаком? Почему во всем нужно видеть зло?! Неужели нет планет открытых? Добрых и гениальных? Возможно, эта такая планета…
Но два течения по-прежнему летели навстречу друг другу, и синтезирующее «я» Юрия было в водовороте.
— Нам легко представить ваши сомнения, — словно читая его мысли, говорил веланин. — Но нам от вас ничего не нужно. Вы можете быть спокойны. В огромной части Вселенной разумные существа и разум в других формах заняты более серьезными проблемами, чем те, которые такими важными кажутся вам на Земле.
— У вас есть дети? — неожиданно спросил Юрий, словно в напоминании об этом основополагающем начале жизни была защита от всего, что неясным туманом окутывало его мозг.
Веланин, только что шагавший рядом с Юрием, исчез.
— Что вы наделали! — вскрикнула Эдда. Но в ее длинных глазах не было ужаса. Они были полны тоски и любопытства.
— Что случилось с ним? — спросил Юрий, почувствовав себя уверенно.
— Вы уничтожили его.
— У ваших несостоятельных мужчин так развито самолюбие?
— Вы варвар. Это самый щекотливый вопрос нашей планеты.
— Но почему не исчезли вы?
— Я не знаю, — в ласкающем слух голосе Эдды прозвучала нота недоумения.
— Значит, у вас могут быть дети?
— У нас еще ни у кого не было детей, — печально ответила Эдда.
— А от кого же вы произошли?
— Вы варвар, — покраснев, с нежностью проговорила веланка.
— Я сын своих родителей. И если я попадаю на другую планету, у меня не остается времени на этикет…
— Я вас умоляю!
— Но это чисто научный вопрос. Почему он принял это как оскорбление?
— Я не знала, как он устроен. Но большинство наших мужчин погибают при мысли, что они бесплодны. У них так развит мозг, что мысль об этом мгновенно уничтожает их.
Эдда села в кресло, которое парило сзади.
— Мы беззащитны перед вами. Мы искусственные. Функция продления потомства у нас не налаживается вот уже тысячелетия.
— А с чего вы начались?
— Этого мы не знаем.
Прежде чем встретиться с другими обитателями Веланы, Юрий решил основательно все разузнать от Эдды.
Эдда стала описывать ему гору. Это балкон их планеты. Внутри планета полая. Весь шар занят всем, что необходимо здешней цивилизации. Оказывается, и планета имеет искусственное происхождение. Так рассказывала Эдда.
— А как вы управляетесь?
— Мы синхронно справедливы. Высшая координация происходит у нас сама собой, как отделение лучей от звезды или притяжение.
— И у вас нет никакого аппарата, или центра, или совета?
— Для нас это бессмысленно.
— И не бывает никаких катастроф, конфликтов, ссор?
— Мы созданы так, что для нас это противоестественно. У нас другой круг мира.
— Но мы все века боремся и хотим равновесия и гармонии всех, учета всех интересов, мы стремимся к организованному высшему обществу.
— А у нас это все происходит само собой. Мы стремимся…
— Ну вот вы к чему стремитесь?
Эдда покраснела. Ее длинное тело съежилось. — Вы варвар, — потупила она глаза.
— Это высшая ваша цель? — Юрий был изумлен.
— Да. Но у нас есть миллионы других целей. И каждая из них была бы для вас равносильна открытию целой цивилизации, узнай вы наши цели.
— Но у вас же нет секретов.
— Но вы не способны всего понять. Мир бесконечен. И все в нем бесконечно. И непонимание тоже.
Гора уходила сплошным черным наклоном в небо. Она скрывала полнеба. Она была похожу на застывший след ракеты, соединивший звезды и Велану. Разрезанное небо разваливалось под ее напором, и не было границ у этой панорамы.
— Нас видят? — спросил Юрий.
— О нас знают все. Но за нами не следят.
— И знают, что погиб…
— Знают. У нас не бывает траура. Мы исследуем смерть также, как и пространство. Поэтому о Вукволле уже никто не думает. Он может и вернуться, но уже в ином состоянии. Я могу стать кометой, деревом, частью пространства, лучом. А несколько тысяч таких, как я, могут соединиться и стать звездой. Ну, вернее, ее сущностью. Baм это все трудно понять. В общем, мы исследуем все формы материи и для этого проникаем в них.
— И вы не можете иметь детей?
— Не можем. Ведь мы хотим иметь таких детей, как мы сами. Шифр наследственности для нас величайшая загадка. Нам не хватает одного искомого.
— То, что вы можете, у нас на Земле приписали бы богу.
— Вы — высшие существа… первого поколения.
— Вам скучно со мной? — Юрий нарочно позволил себе этот небрежный тон. Перед ним, может быть, было существо, которое никто из людей никогда не видел и вряд ли увидит.
— Нет, — проговорила она горячо, страстно. — Я вся с вами. Я сейчас для вас. Мы не распыляемся. И все, что происходит, впитываем до последней капельки.
Юрий вспомнил девушек, которых он любил на Земле. Только воображение, достигшее недостижимого, могло породить мысль о чувственной любви к одной из таких…
