который способен так хотеть.
Происходи дело в Анк-Морпорке, кто-нибудь обязательно фыркнул бы: «Ага, конечно, этот парень вот так вот взял и магически пырнул стражника в спину!» Но это потому, что анк-морпоркцы знают Ринсвинда. Знают они и то, что, если настоящий волшебник действительно захочет тебя прикончить, он тебя так пырнет — никакой спины не останется.
Три Запряженных Вола наконец овладел искусством открывания дверей. Одна за другой двери отворялись…
— Цветок Лотоса? — произнес Ринсвинд.
Прильнув к руке Трех Волов, девушка приветливо улыбнулась Ринсвинду. За спиной у нее сгрудились остальные члены ячейки.
И вдруг, заметив Двацветка, она, к величайшему удивлению Ринсвинда, громко вскрикнула и бросилась тому на шею.
— Вечная Слава Дочерней Нежности! — монотонно пропел Три Запряженных Вола.
— Прежде Чем Ударить, Закрой Крышку! поддержал Ринсвинд. — Э-э. А что, собственно, происходит?
Какой-то очень маленький солдат Красной Армии потянул его за балахон.
— Он ее папа, — объяснила Одна Любимая Жемчужина.
— Но ты ни разу не рассказывал, что у тебя есть дети!
— Не может быть, наверняка рассказывал. Причем часто, — ответил Двацветок, выпутываясь из объятий. — Она моя законная дочь.
— Так ты женат?
— Ага. Об этом я точно говорил.
— Наверное, в тот момент мы от кого-то убегали. Значит, на свете есть и госпожа Двацветок?
— Была. — На короткое мгновение его сверхъестественно добродушное лицо исказило выражение почти-гнева. — Но, увы, сейчас уже нет.
Ринсвинд отвел взгляд. Это было лучше, чем смотреть в глаза Двацветку.
Вскоре появилась и Бабочка. Она остановилась возле самой двери в камеру, сложив руки перед собой и застенчиво разглядывая пол.
Двацветок кинулся к ней.
— Бабочка!
Ринсвинд опять взглянул на маленькую воительницу с резиновым кроликом.
— Она что, тоже его дочь?
— Ага!
Коротышка, таща за собой обеих дочерей, направился к Ринсвинду.
— Ты знаком с моими дочерьми? Это Ринсвинд, он…
— Мы уже имели удовольствие познакомиться, — мрачно перебила Бабочка.
— Как вы сюда угодили? — спросил Ринсвинд.
— Мы сопротивлялись изо всех сил, — пожала плечами Бабочка. — Но их было слишком много.
— Надеюсь, вы не пытались вырвать у них оружие? осведомился Ринсвинд настолько ехидно, насколько осмеливался.
Бабочка ответила ему яростным взором.
— Прошу прощения, — быстро сказал Ринсвинд.
Две Травы утверждает, что во всем виновата система, вставила Цветок Лотоса.
— Я почему-то не сомневаюсь, у него уже заготовлена система получше, — Ринсвинд окинул взглядом толпу узников. С этим обычно проблем не возникает. А где он, кстати? Девушки огляделись.
— Что-то не видно, удивленно произнесла Цветок Лотоса. Наверное, когда стражники напали на нас. он благородно отдал свою жизнь за народное дело.
— А почему ты так думаешь?
— Потому что он говорил, что именно так и Должно поступать. Мне очень стыдно, что я тоже не отдала свою жизнь. Но стражники не хотели нас убивать, мы им были нужны живыми.
— Честно говоря, когда мы сражались со стражниками, я его не видела, — голос Бабочки звучал задумчиво. Она и Ринсвинд обменялись взглядами. — Да, точно, его там не было.
— Ты хочешь сказать, его схватили первым? Бабочка опять посмотрела на Ринсвинда. Ему вдруг подумалось, что если Цветок Лотоса унаследовала свое восприятие мира от Двацветка, то Бабочка наверняка пошла в мамашу. Она думала, как Ринсвинд, то есть ждала от других людей только самого худшего.
— Возможно, — Бабочка поджала губы.
— Принесем Значительные Жертвы Общему Делу, — завел свое Три Запряженных Вола.
— Каждую Минуту Рождается Еще Один Младенец, — рассеянно ответил Ринсвинд.
Бабочка наконец взяла себя в руки.
— Однако, — сказала она, — мы должны извлечь максимум из нашего нынешнего положения.
Ринсвинд, как раз направившийся к лестнице, застыл на месте.
— Это ты о чем? — спросил он.
— Неужели ты не понимаешь? Мы находимся в Запретном Городе и можем делать все, что угодно!
— Э-э, нет, без меня! — замахал руками Ринсвинд. — Что-то не припомню, чтобы я когда-либо делал все, что угодно. Как правило, наоборот, это со мной обычно делают все, что угодно.
— Сюда нас привел враг, но теперь мы свободны…
— Благодаря Великому Волшебнику, — вставила Цветок Лотоса.
— .. .И просто обязаны воспользоваться выпавшим нам шансом!
Бабочка выдернула меч из спины поверженного стражника и выразительно помахала клинком в воздухе.
— Как и предлагал Две Огненные Травы, мы должны штурмовать дворец!
— Но вас всего лишь тридцать! — Ринсвинд не верил своим ушам. — Какой там штурм! По сравнению с этими стенами вы жалкая кучка муравьев!
— Внутри самого города стражников почти нет, — возразила Бабочка. — Надо лишь одолеть тех, кто охраняет покои императора…
— Да вас всех поубивают! — воскликнул Ринсвинд.
Она кинула на него презрительный взгляд.
— По крайней мере, мы умрем за что-то стоящее!
— Очистим Страну Кровью Мучеников, — пророкотал Три Запряженных Вола.
Резко обернувшись, Ринсвинд замахал пальцем у Вола под носом — выше ему было не достать.
— Если ты еще хотя бы раз пробормочешь что-нибудь подобное, я из тебя котлету сделаю! — Покричал он, а потом быстро втянул голову в плечи — до него внезапно дошло: он только что посмел угрожать человеку в три раза крупнее его самого.
— Просто выслушайте меня, хорошо? — продолжал Ринсвинд, слегка остыв. — За свою жизнь я наслушался всяких речей о том, как неплохо было бы пострадать за общее благо. Но почему. то, черт возьми, те, кто толкают эти речи, — ми страдать не спешат! Как только кто-нибудь начинает вопить: «Вперед, товарищи!» — всегда оказывается, что он выкрикивает свои призывы, прячась за здоровенной скалой, и на нем — единственном из всех! — стрелоупорный шлем! Неужели вы ничего не понимаете?!
Он умолк. Ячейка таращилась на него, как на сумасшедшего. Ринсвинд обвел глазами юные, воодушевленные лица и почувствовал себя очень, очень старым.
— Но ведь есть великие дела, за которые стоит отдать жизнь, — возразила Бабочка.
— Нет, нет таких дел! Потому что жизнь у тебя только одна, а великих дел как собак нерезаных!
— О боги, да как же можно жить с такой философией?
Ринсвинд набрал в грудь побольше воздух
— Долго!
Шесть Благожелательных Ветров придумал довольно неплохой план. Эти ужасные старики заблудились в Запретном Городе. На вид они, может, и выносливые — вроде дикого бансая, что цветет на продуваемом всеми ветрами обрыве, — до все равно очень старые, да и оружия у них вроде нет…
