При всем при этом (и это больше всего удивляло Симанкова) институт регулярно выдавал экономический эффект, сотрудники получали премии, ездили в командировки, защищались, и со стороны могло показаться, что институт и впрямь приносит немалую пользу.
Но Симанков - то знал, что это не так. Знали и другие, но молчали. И Симанков молчал.
Симанков свернул за угол, поднялся по ступенькам и толкнул дверь, на ходу доставая пропуск. На часах было без четырех девять. Как обычно. Он показал вахтеру пропуск и не останавливаясь прошел через проходную. Вахтер посмотрел на Симанкова с таким видом, будто он, Симанков, был шпион иностранной разведки, и вахтер это знал, но не имел доказательств, чтобы тут же его арестовать. Впрочем, он на всех так смотрел. Кроме директора. На директора вахтер смотрел, как на шпиона, только со спины. А при встрече вскакивал и отдавал честь. А директор всякий раз добродушно хлопал вахтера по плечу и шел дальше.
Симанков поднялся на третий этаж, расписался в журнале, поздоровался с сотрудниками и уселся за свой стол. Прозвенел звонок. Рабочий день начался.
На столе лежала записка от шефа. Шеф уехал на неделю в командировку и на это время оставил ему задание. Задание было пустяковое - дня на два, не больше. А потом до конца недели опять будет нечего делать.
Симанкову уже порядком надоели эти разовые задания, выполнив которые, надо было идти к шефу и докладывать, что ты снова 'безработный'. Шефа, правда, винить было нельзя - сам он работал за двоих, постоянно что-то придумывал, организовывал, проверял, подписывал, вовлекая в это дело и других сотрудников. Этот человек работал по-настоящему. Но остальным выдавал разовые задания, на выполнение давал большие сроки, и тем, кто мечтал лишь о том, 'где бы ни работать, лишь бы не работать', такое положение приходилось по вкусу. Только Симанков и еще двое молодых парней, недавно закончивших институт, постоянно теребили шефа, требуя работы, но шеф был всегда занят, и снова отделывался от всех троих разовыми заданиями.
Симанков со вздохом достал последнюю оставшуюся в пачке сигарету и отправился курить.
Под лестницей уже собралась обычная компания курильщиков - Славик из отдела переводов, Саша из планового и Юра из проектной части.
– Привет, Игорь! Что новенького? - окликнул Симанкова Славик.
– Всем привет. Да ничего особенного. Вот, в пятницу из колхоза вернулся.
– Из какого?
– Из Засветиловки.
– На сене был?
– Ага. Только это так называется - 'сено'.
– Это понятно. А что делали?
– Кирпич грузили. Потом бревна с места на место перекатывали. Потом полы в коровнике цементом заливали. А в другом конце взламывали.
– Ну да. А называется 'сенокос'. Только коровы кирпичи почему-то есть не хотят. И 'эквиваленты' тоже. Им сено подавай. А кормили хорошо?
– Нормально. Мясо давали, молоко.
– А жили?
– Да в том же бараке, что и в прошлом году.
– А, помню. Вода хоть была?
– Была. Холодная.
– В прошлом году вообще никакой не было. Это уже прогресс.
– Отгулы заработал?
– Один. Мы в пятницу за два дня поработали.
– Ну и правильно.
– Славик, ты диски достал?
– Да нет пока. Тип обещал позвонить сегодня. Завтра, может, будут.
– Ну, тогда звони.
– Хорошо.
– Ну что, докурили - и по пещерам? В одиннадцать встречаемся?
– Да, как обычно. Место встречи изменить нельзя.
Симанков в последний раз затянулся, метко бросил окурок в урну и поплелся обратно на третий этаж, мимо таблички с перечеркнутой сигаретой. Настроение было тоскливое, работать не хотелось.
'задание ерундовое, шефа нет, времени вагон', - думал он, снова усаживаясь за свой стол. 'Можно часик и книжку почитать. Фантастику. Как раз с собой прихватил. Как чувствовал, что шефа не будет'.
Игорь открыл 'дипломат', достал оттуда аккуратно завернутый в газету небольшой томик, забаррикадировался тремя толстыми томами 'Пособия по инженерной деятельности' Д.Н.Дубоглавского и раскрыл книгу.
Это чувство овладевало им каждый раз, когда он открывал новую книгу. Это было не чувство даже, а радостное предчувствие чего-то нового, неизведанного, захватывающего, чего-то такого, что в реальной жизни не бывает. А зря. Зря не бывает. Симанкова вдруг охватило непреодолимое желание очутиться где- нибудь за тридевять земель отсюда, в какой-нибудь сказочной стране, где все не так, как здесь. Где еще не перевелись благородные рыцари, прекрасные дамы, бородатые пираты с ножами в зубах, космические пришельцы, великие ученые, гениальные сыщики и другие персонажи, которые на сегодняшний день в природе вымерли, и встречаются только в книгах. И где нет столов, заваленных бумагами, пыльных томов в шкафах и безнадежной канцелярской скуки.
В комнате что-то вспыхнуло. Все вокруг озарилось мягким, теплым розовым светом.
'Озонатор, что ли, опять шалит?' - мимоходом подумал Симанков.
Свечение начало меркнуть. Симанков хотел обернуться, но вдруг почувствовал, что этого делать нельзя.
'А ведь это не озонатор. Это…' - додумать он не успел. Свечение мгновенно усилилось, раздался громкий треск, как от высоковольтного разряда, все вокруг померкло…
…Симанков пришел в себя почти сразу. С интересом огляделся по сторонам. Он сидел в песке, и вокруг, сколько хватало глаз, простирался песок. Сплошной песок. Но песок был голубым. А небо - зеленоватым.
Симанков почти не удивился. Он ждал чего-нибудь в этом роде. Он понял это еще тогда, когда по комнате распространился этот мягкий розовый свет. Он был там, куда хотел попасть. На другой планете, в другом измерении, в параллельном мире - какая разница? Наконец-то с ним что-то произошло. Теперь у него будет другая жизнь, полная приключений и опасностей, о которых он всегда мечтал.
Игорь улыбался все шире и шире по мере того, как до него доходила суть происшедшего. Наконец он вскочил и громко крикнул - так бы, наверное, кричал птеродактиль, увидевший паровоз - здесь он не был связан никакими условностями.
Затем он снова сел и проверил содержимое своих карманов. Пол-коробки спичек Борисовской фабрики, расческа, носовой платок, авторучка, записная книжка и три рубля сорок семь копеек. Не густо. И солнце припекает. Симанков встал и внимательно осмотрелся по сторонам. На северо-западе на горизонте виднелось какое-то темное пятно. То ли горы, то ли город. Надо было идти. И Симанков зашагал на северо- запад, поднимая за собой фонтанчики песка и оставляя цепочку неровных следов.
Желто-зеленое светило висело уже над самым горизонтом, когда Игорь, наконец, подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть, что перед ним.
Это была скала. Огромная, черная, как казалось вблизи, подпирающая небо скала. А вокруг - все тот же голубой песок.
Симанков медленно, все еще не теряя надежды, пошел в обход скалы. Губы растрескались, во рту пересохло, сильно хотелось пить. Он шел, как заведенный. Негнущиеся, одеревеневшие ноги двигались сами собой, помимо его воли. Он хотел присесть отдохнуть, но ноги упрямо несли его вперед.
'Однако, это не совсем тот мир, куда я хотел попасть', - невесело усмехнулся про себя Симанков. Он постепенно огибал скалу, одновременно приближаясь к ней. И тут, в последних лучах заходящего солнца, он увидел вход. Несколько грубых ступеней, высеченных в скале, вели к черному провалу, почти незаметному на общем черном фоне скалы.
