более что их слова во многом совпадали с обрывками, осколками старой веры, сохранившимися у альмеутов. Сомневаться в собственных путешествиях по иным мирам, во встречах с Большими Братьями, оснований еще меньше… Но эти путешествия и встречи были не совсем правильными, далекими от канонов… Кто он такой, Талькуэ-иа-сейглу? Не жрец, не шаман, дилетант-самоучка…
Слова «дилетант» Талькуэ, конечно же, не знал, в его лексиконе имелось слово
Так вот, в делах шаманских он типичнейший киук, которому полагается помалкивать, когда говорят действительно опытные охотники. Возможно, верховная жрица давно знает все, что он собирается рассказать. Возможно, поднимет на смех. Но промолчать Талькуэ не мог…
…Дениза Ло почувствовала нешуточную досаду. Разговор и в самом деле зашел о «Гермесе» – и все, что Дениза с таким успехом проповедовала своей пастве, теперь обернулось против нее…
Талькуэ, без сомнения, был лучшим разведчиком среди альмеутов, и Дениза хорошо это знала. Но сейчас парень нес такую пургу – слушать тошно. Якобы прибывший на «Гермесе» хойту лишь выглядит как хойту, а сам на деле не пойми кто, в лучшем случае злой дух, овладевший телесной оболочкой, а в худшем – и подумать страшно…
Короче говоря, религиозное помешательство в чистом виде. И самое обидное, что она, Дениза, во многом виновата в том, что у бедного разведчика поехала крыша.
Осторожно подбирая слова и используя ритуальные выражения, она поинтересовалась: отчего у Талькуэ появились такие странные подозрения? Разве он не знает, что злым духам заказан путь на Остров, защищенный могучими заклинаниями? Разве забыл, что ни одному злому духу не дано укрыться от взора жрецов, умеющих не только смотреть, но и видеть?
Парень мялся, но все-таки объяснил: этот якобы хойту не такой, как все прочие хойту, способные находиться лишь в Среднем мире. Он высок, куда выше своей телесной оболочки, он идет по Льдам Среднего мира и – одновременно – движется в Междумирье, Верхний и Нижний миры открыты ему… Так не бывает, так не должно быть – и это страшно. Наверняка он демон, пришел за кровью и за йетангу, а то и за душами настоящих людей – и не уйдет, не напившись и не наевшись досыта. Нужны жертвы, и не простые… ну да верховная жрица ведь наверняка все знает и понимает, и спрашивает, лишь чтобы испытать, насколько Талькуэ тверд в вере.
При слове «жертвы» Дениза Ло тяжело вздохнула. И вспомнила, как несколько лет назад она – обнаженная, измазанная липкой менструальной кровью – пролезала в широкий ворот меховой рубахи, чтобы вылезти с другой стороны, между ног женщины, стонущей и изображающей родовые схватки. Иного способа стать альмеуткой – превратиться из хойту в человека и остаться в живых – не существовало… Она «родилась» и осталась жить, но до чего же это было мерзко… И липко…
Слушая всю ересь, что нес Талькуэ, она ощутила нечто схожее, липко-мерзкое. Как ни старались специалисты по религиям синтезировать веру простую, практичную, свободную от диких пережитков, – случаются такие вот выверты…
Но лечить парня от религиозного психоза времени нет. А если его бредовые идеи о хойту-демоне распространятся среди альмеутов – быть беде.
В недавнем разговоре Дениза отметила улыбку, быстро промелькнувшую на губах Франка Айзерманна при ее словах об оружии, розданном аборигенам… Старик ошибался, считая, что они неспособны убивать людей. Вернее, на человека у настоящего альмеута рука никогда не поднимется, но хойту убить даже проще, чем моржа или тюленя, – духов убитых животных приходится потом задабривать, чтобы не увели живых сородичей и не испортили всю охоту, а хойту можно прикончить попросту, без ритуалов.
Объявить Талькуэ умалишенным и изолировать в дальнем иглу? Не вариант… У альмеутов к психам отношение особое, и к их словам прислушиваются куда как внимательно – устами человека, лишенного своего разума, могут вещать добрые духи предков…
Удивительно, но мысль ликвидировать проблему самым простым и надежным способом – прикончив Талькуэ и спрятав труп где-нибудь в укромном уголке Острова – даже не пришла Денизе в голову. Надев костюм верховной жрицы и общаясь по-альмеутски, она, конечно же, оставалась прежней Денизой Ло. Но все-таки чуть-чуть отличалась от себя самой в ипостаси коменданта Острова.
Оставался последний выход: переубедить Талькуэ, использовав весь наработанный за годы авторитет. Но начать убеждать Дениза не успела…
Послышался треск – приглушенный расстоянием и не очень понятной природы. Доносился он со стороны Лагуны – так обитатели «Т-3» называли огромную, с пару футбольных полей размером, прорубь в двух километрах от Острова. Именно там всплывали подводные танкеры, но сейчас Лагуну покрывал лед, даже по здешним меркам скорее ледок, сантиметров пятнадцать толщиной. Раз в месяц, к очередному всплытию, Лагуну расчищали ото льда, но в ближайшие две недели Дениза не ждала гостей.
Чужаки там объявиться не могли. Да и танкер «NPI» без предупреждения не мог тоже – практически невозможно отыскать крохотную прореху в ледовом панцире Арктики, используя лишь методы навигации, – льды и Остров постоянно дрейфуют, координаты точки всплытия меняются… Поджидая очередной танкер, на Острове включали ультразвуковой маяк, установленный под нижней кромкой льдов.
Сейчас маяк молчал. И все-таки кто-то добрался подо льдами до Лагуны – лишь Мать-Рыба знает как, но добрался… Ничем иным, кроме незапланированного всплытия субмарины, раздавшийся звук объяснить было нельзя. Большой Франк не блефовал, когда они беседовали в исторический день обнаружения генохранилища: на Острове имелось кое-что, неизвестное коменданту. Например, запасной маяк, активизируемый дистанционно.
Дениза метнулась вверх по лестнице, коротко приказав Талькуэ:
– За мной!
Через несколько ступеней обернулась – альмеут стоял, где стоял.
Она выпалила длинную яростную фразу – разумел бы Талькуэ язык, на котором это было сказано, он узнал бы много нового и интересного о своих родственниках, о близких и далеких предках, а также о разнообразных сексуальных отношениях, в основном кровосмесительных и извращенных, существовавших между перечисленными личностями и имевших следствием появление на свет Талькуэ-иа-сейглу, Умеющего-ходить-по-Льдам. Такой тирады не постыдился бы и портовый грузчик, уронивший себе на ногу чугунную болванку.
– Силой, данной мне Древними богами, я только что нарекла тебя жрецом! – добавила Дениза на альмеутском. – Ступай за мной, ты поможешь мне повергнуть демона-хойту!
Потрясенный Талькуэ шагнул на ступени… Вскоре он с Денизой стояли на высоком ледяном берегу Острова. Лагуна отсюда была видна как на ладони…
Субмарина. Белая… В носовой части характерный «горб» – «Брунгильда». «Зигфрид» переделан из подводного ракетоносца другой серии и имеет другой силуэт… Ван Бурк вернулся, хотя должен был сейчас плыть далеко отсюда с грузом нефти…
Дениза закрыла глаза, потерла их особым образом – линзы нанобинокля соскользнули из-под век на зрачки. Теперь можно было хорошо разглядеть, что «Брунгильда» не прекратила движение – отрабатывая то назад, то вперед самым малым, притиралась поближе к краю пакового льда.
Наверху, на палубе, уже суетились люди, выглядевшие крохотными букашками в сравнении с громадной субмариной. То, что они делали, сразу сняло все сомнения: будет драка, и драка жестокая…
Незваные гости не собирались соблюдать протокольные формальности, или объявлять, что имеют особые полномочия от руководства «NPI», или предъявлять бумагу, освобождающую Денизу от ее должности, или заниматься еще какой-либо подобной ерундой…
Они торопливо устанавливали на палубе установку залпового огня. И наверняка собирались пустить ее в ход. А из грузового люка уже выполз наверх снегоход – скоростной, десантный, военного образца, и сейчас поднимался второй.
Последний разговор с Айзерманном убедил Денизу в том, что старик не рискнет объявлять войну в ближайшее время, что самая актуальная угроза исходит от людей, ответственных за полеты самолетов- разведчиков… Ее и в самом деле встревожили эти полеты, и она надеялась стравить между собой двух противников.
