– Все в порядке, – буркнул Медведь. – Снимай жакет и лезь в кузов под душ.
Мальчик вздохнул.
– А можно, я пока посижу в скафандре?
– Лезь, не бойся. Я прогрел машину заранее.
Талли просиял:
– Спасибо! – юрко выскользнув из термокостюма, он голышом поскакал по снегу к массивному вездеходу, спрятанному в ближайшей воронке. Тяжело покачав головой, Медведь принялся собирать вещи.
За минувшие дни дорога, прорезанная плазменным грейфером, вновь обледенела и скрылась под толстым слоем серого снега. Вездеход медленно полз сквозь ночь, содрогаясь от чудовищных порывов ветра. Молнии непрерывно рассекали небосвод, время от времени били в машину, наполняя кабину зловещим гулом, стеклоочистители беспомощно метались перед глазами. Медведь чувствовал, как под гусеницами вездехода хрустит ледяной пепел.
Он был уже стар, ему перевалило за сорок. Немногие люди могли похватасть столь долгой и успешной жизнью. Прозвище Медведь он получил за необоримую, дикую природную силу, позволявшую ему голыми руками гнуть траки от гусениц и рвать брезент; настоящее имя – Айван – давно никто не употреблял.
Почти никто. Медведь покосился на Талли, уютно свернувшегося прямо под пультом управления. Там находился раструб обогревателя кабины, а мальчик, как и все зоннеры, очень любил тепло.
Несколько лет назад они раскопали чудом сохранившийся визор, где среди кристаллов нашелся фильм про животных. Увидев кошек, Медведь был поражен. Сейчас, глядя на спящего мальчика, старый охотник не впервые поймал себя на мысли, что в Талли есть очень многое от тех грациозных, давно вымерших тварей. Возможно даже, в первые десятилетия после Падения какой-то безумец создал зоннеров из кошек...
– Что случилось, Айван? – не раскрывая глаз, внезапно спросил Талли.
Медведь вздрогнул:
– Ничего.
– Ты смотрел на меня.
– Размышлял.
– О чем? – Талли открыл слегка вытянутые серебряные глаза и улыбнулся.
Медведь покачал головой.
– О всяком. – Он вздохнул. – Спи дальше. Ураган скоро кончится, утром могут появиться краты. Лондон всего в трех сотнях лиг отсюда...
Талли сел.
– Пролетит над нами? – спросил он серьезно.
– Да.
– Мы успеем вернуться?
Медведь ощерил неровные зубы в ухмылке.
– Если не помешают.
Мальчик выбрался из-под пульта и уселся в кресло второго пилота. Закутался в теплую накидку.
– Айван, а ты бывал под городом?
Старый охотник покосился на Талли.
– На поверхности?
– Ну да.
Медведь отвернулся.
– Я жив, – сказал он угрюмо. – Значит, не бывал.
Вездеход качнуло на глубокой трещине, Талли пришлось вцепиться в подлокотники. Медведь привычным движением выпрямил машину.
– Если ты на поверхности, прятаться негде, и приближается город, заройся в снег, – посоветовал он хмуро. – Заройся глубоко, как только сможешь. Это все равно не спасет, но... Так спокойнее. Можно верить, будто есть шанс.
Талли подался вперед:
– А шансов совсем-совсем нет?
– Совсем, – резко ответил Медведь. – Сенсоры просвечивают снег на десять метров. Впрочем, у таких, как ты, один шанс все же есть... – Он обернулся к мальчику. – Детекторы не найдут человека в зоне сильного излучения. Запомни, если случится так, что мы не успеем в убежище, выбирайся из машины, раздевайся и беги к ближайшей воронке. На тебе не должно остаться ничего металлического или пластикового.
Талли помолчал.
– Я замерзну.
– В воронках всегда тепло, – хмуро ответил Медведь. – Подождешь там... пока со мной закончат, потом забери из машины скафандр и дуй в убежище.
Некоторое время слышен был только вой урагана снаружи. Мальчик зябко кутался в накидку.
– Над моим островом города не летали, – сказал он внезапно. – А здесь... Будто плохой сон...
– Кто бы нас разбудил, – буркнул Медведь.
– Неужели это везде? Во всем мире – так?
Старый охотник покачал головой.
– Только на поверхности.
Талли сжал кулаки.
– Другого дома у нас нет!
Медведь усмехнулся.
– Ты не хуже меня знаешь, как попасть в город. Будешь жить сытно и спокойно... Одни заботы от этой «свободы». – Он передернул плечами. – Чем старше я становлюсь, тем чаще над этим задумываюсь.
Талли отпрянул.
– Айван, с тобой все в порядке? – спросил он тревожно.
Медведь хотел сплюнуть, но вспомнил, что очиститель кабины давно сломался, и лишь выругался сквозь зубы.
– Слишком в порядке, – отозвался он угрюмо. – Спи. Утром придется работать за четверых.
Притихший мальчик кивнул и вновь забрался к себе под пульт. Вездеход мерно покачивался на застыших волнах вскипевшей земли.
2
Тучи смущенно порозовели, встречая обнаженное солнце, и сомкнулись плотнее, оберегая наготу светила от бесстыжих взглядов людей. Перепад температуры, как всегда, вызвал кратковременную метель, но за ночь ураган уже разметал весь рыхлый снег, и воздух быстро очистился. Медведь бросил взгляд на шкалу термометра.
– Плохо, – пробормотал он, отметив заметное потепление. Теперь краты появятся наверняка. Вопрос лишь, сколько и как хорошо вооруженные... А до убежища предстояло ехать еще пару часов.
Круглый экран радара пока оставался чистым, однако это ничего не значило. Радиус действия установки не превышал полулиги, чтобы ее труднее было засечь из пролетаюшего вдали города. Кроме того, Медведь знал, что некоторые краты ни во что не ставят сам процесс охоты и ценят лишь трофеи. Такие могли затребовать со спутника карту перемещений дичи и с двух-трех лиг запустить в вездеход ракету...
– Эй. – Медведь толкнул спящего мальчика. – Вставай.
