Аттила. Предводитель гуннов

истории. Он был передан Приску кем-нибудь приехавшим из Рима и, вероятно, был не более чем хвастливой ложью, рассказанной на плохо понимаемом диалекте каким-нибудь хвастливым гунном, который желал внушить слушателям высокое понятие о могуществе его нации и с этой целью преувеличил какой- нибудь незначительный хищнический набег. Стихи Клавдиана также не что иное, как разукрашенное поэтом описание какой-нибудь хищнической экспедиции, временно нарушившей спокойствие какой-нибудь местности, а не рассказ о систематически веденном и обширном военном предприятии. – Изд.

26

См. подлинный разговор у Приска, с. 64, 65.

27

Приск, с. 331. Написанная им история заключала в себе подробное и изящное описание этой войны (Евагрий, I, 17), но до нас дошли только извлечения из нее, касающиеся отправки посольств. Впрочем, с содержанием сочинения были знакомы те писатели, от которых мы заимствовали наши неполные сведения, а именно: Иордан, Феофан, граф Марцеллин, Проспер Тиро и автор Александрийской, или Пасхальной, хроники. Де Буа (Hist, des Peuples de ГЕигоре, т. VII, гл. 15) расследовал причины, подробности и продолжительность этой войны и полагает, что она окончилась не позже 444 г.

28

Прокопий, De Aedificiis, IV, 5. Эти укрепления впоследствии были восстановлены, усилены и расширены императором Юстинианом, но они скоро были разрушены арабами, унаследовавшими могущество и владения гуннов. (Гунны превосходили всех других варваров в искусстве брать укрепления (см.: Шмидт, ч. I, с. 171). – Изд.)

29

«Septuaginta civitates, – говорит Проспер Тиро, – depra-edatione vastatae». Выражения графа Марцеллина еще более энергичны: «Репе totam Europam, invasis excisisque civitatibus atque castellis, conrasit». (Нибур (ч. Ill, с. 339) говорит: «Гунны в противоположность готам причиняли страшные опустошения и безжалостно проливали кровь; они были грабителями в полном смысле слова». Это служит новым доказательством того, что их целью был грабеж, а не владычество. Аделунг в своем Митридате (I, 449) относит их к одному разряду с монголами и калмыками, о которых замечает, что они совершенно опустошали завоеванные страны и никогда не имели в виду поселиться в них на постоянное жительство или утвердить над ними постоянное владычество. – Изд.)

30

Тильемон (Hist, des Empereurs, т. VI, с. 106, 107) обратил большое внимание на это достопамятное землетрясение, которое чувствовалось на большом расстоянии от Константинополя – в Антиохии и в Александрии – и которое было прославлено всеми церковными писателями. В руках популярного проповедника землетрясение составляет такое орудие, с помощью которого можно достигать удивительных результатов.

31

Он обратил внимание монгольского императора на тот факт, что приобретенные им четыре провинции (Печели, Хантонг, Ханзи и Лиотонг) могут при мягкой системе управления ежегодно доставлять пятьсот тысяч унций серебра, четыреста тысяч мер риса и восемьсот тысяч кусков шелковых материй (Gaubil., Hist, de la Dynastie des Mongous, с 58, 59). Иелучусай (так назывался мандарин) был мудрым и добродетельным министром, спасшим свое отечество и цивилизовавшим победителей.

32

Можно было бы привести бесчисленное множество примеров, но любознательный читатель может сам отыскать их в Жизнеописании Чингисхана Пети де Ла Круа, в Histoire des Мопgous и в пятнадцатой книге Histoire des Huns.

33

В Мару было убито миллион триста тысяч человек, в Герате – миллион шестьсот тысяч, в Нейзабуре – миллион семьсот сорок семь тысяч (д'Эрбело, Bibliotheque Orientale, с. 380, 381). (Я придерживаюсь орфографии географических карт Анвилля.) Впрочем, следует полагать, что персы были расположены преувеличивать свои потери, а монголы были расположены преувеличивать свои подвиги.

34

У его раболепного панегириста Херефеддина Али можно найти много отвратительных подробностей. В своем лагере около Дели Тимур умертвил сто тысяч индийских пленников, улыбавшихся, увидев армию своих соотечественников (Hist, de Timur Вес, т. Ill, с. 90). Население Испагани доставило семьдесят тысяч человеческих черепов для возведения нескольких высоких башен (Ibid., т. I, с. 434). Такую же подать уплатило взбунтовавшееся население Багдада (т. III, с. 370), а точная цифра убитых, которой Херефеддин не мог достать от исполнявших эту работу офицеров, определена другим историком (Ахмед Араб-сиад, т. II, с. 175, vers. Manger) в девяносто тысяч голов.

35

Древние писатели Иордан, Приск и др. не были знакомы с этим прозвищем. Новейшие венгерцы полагают, что оно было дано Аттиле одним галльским пустынником и что Аттила с удовольствием присовокупил его к своим царским титулам (Маску, IX, 23; Тильемон, Hist, des Empereurs, т. VI, с. 143).

36

Миссионеры, посланные св. Иоанном Златоустом, обратили в христианство множество скифов, живших по ту сторону Дуная в палатках и в повозках (Феодорет, V, 31; Фотий, с. 1517). И магометане, и несториане, и латинские христиане были уверены, что им удастся привлечь на свою сторону сыновей и внуков Чингиса, относившихся одинаково милостиво к представителям всех этих соперничавших между собой вероисповеданий.

37

Германцы, истребившие легионы Вара, были в особенности недовольны и римскими законами, и римскими юристами. Один из варваров вырезал у адвоката язык и, зашив ему рот, с удовольствием заметил, что впредь эта змея уже не будет в состоянии шипеть (Флор, IV, 12).

38

Приск, с. 95. Гунны, как кажется, предпочитали готский и латинский языки своему собственному, который, вероятно, был грубым и бедным. (Аделунг (Митридат, ч. 1, с. 499) полагает, что первобытный язык гуннов был монгольским или калмыцким диалектом. С тех пор как они перешли в Европу, и в особенности после смерти Аттилы, между ними было введено много перемен, благодаря которым они приобрели некоторое сходство с готами, с которыми находились в постоянных сношениях. Не имея почти никаких собственных законов, они заимствовали законы от своих соседей; родственные с ними племена подчинялись этим законам по мере того как присоединялись к ним, пока не основали в десятом столетии Венгерское королевство. Галлам (Европа в Средние века, II, 147) замечает, что «их система управления была в значительной степени похожа на систему управления готов»; Блаквелль также указывает на многие пункты сходства (Малле, Северные древности, изд. Бона, с. 41, 279, 293). – Изд.)

39

Филипп де Комин в своем превосходном рассказе о последних минутах Людовика XI (Memoires, кн. 6, гл. 12) описывает наглость его доктора, который в течение пяти месяцев получил от этого грозного и жадного тирана путем вымогательства пятьдесят четыре тысячи крон и богатое епископство.

40