препятствия.
— ОБОЙДЕМСЯ БЕЗ КОРОН, — сказал Билл Двер, глядя на дым. — КОРОНЫ — ЭТО ВСЕ СУЕТА. ГЛАВНОЕ — УРОЖАЙ.
Плащ сложился и обвил косу. На грани слышимости раздался тоненький писк. Черный зигзаг, похожий на негатив молнии, взметнулся вверх и скрылся в облаках.
Смерть подождал еще немного, а потом осторожно тронул плащ ногой. Оттуда выкатилась слегка покореженная корона и тут же испарилась.
— О, — облегченно выдохнул Билл Двер. — СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ.
Он подошел к госпоже Флитворт и нежно свел ее ладони. Изображение жизнеизмерителя исчезло. Сине-лиловый туман, маячивший на краю зрения, исчез, уступая место реальности.
Часы на ратуше закончили бить полночь.
Старушка дрожала. Смерть пощелкал костяными пальцами перед ее носом.
— ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ? РЕНАТА?
— Я… я не знала, что делать, но ты сказал, что здесь нет ничего сложного и…
Смерть вошел в амбар. Вернулся он оттуда в своем черном плаще.
Госпожа Флитворт по-прежнему стояла на месте.
— Я не знала, что делать, — повторила она, возможно, обращаясь к самой себе. — А что случилось? Все уже закончилось?
Смерть огляделся. Во двор вплывали серые тени.
— ВОЗМОЖНО, ЧТО НЕТ, — сказал он.
Вслед за солдатами явились другие тележки. Они походили на маленьких серебристых рабочих, лишь кое-где глаз натыкался на бледно-золотой отблеск воинов.
— По-моему, стоит отступить к лестнице, — высказалась Дорин.
— Мне кажется, именно этого они и добиваются, — покачал головой Сдумс.
— Меня это есть устраивать, — вспомнила об акценте Дорин. — Очень сомневаться, что их колеса справляться со ступенями.
— Кроме того, вы же не будете стоять здесь насмерть, — сказала Людмилла. — Вы и так уже мертвы.
Волкофф сидел рядом с девушкой, он не сводил желтых глаз с медленно приближающихся колес.
— А я был бы не прочь попробовать, — ответил Сдумс.
Они осторожно приблизились к движущимся ступеням. Сдумс задрал голову. На верхнем этаже толпились тележки, но внизу, похоже, никого не было.
— Может, стоит поискать другой путь наверх? — с надеждой спросила Людмилла.
Они шагнули на первую движущуюся ступеньку. Тележки за их спинами угрожающе сомкнулись. Пути назад не было.
Волшебников они нашли этажом ниже, как раз между фонтанами и растениями в горшках. Волшебники стояли так неподвижно, что Сдумс один раз даже прошел мимо, приняв их за некие декоративные статуэтки или буйную фантазию декоратора.
У аркканцлера был фальшивый красный нос, а Чудакулли держал в руке несколько воздушных шариков. Рядом с ним разноцветными мячиками жонглировал казначей, но все движения он совершал чисто автоматически, глядя в пустоту ничего не видящими глазами.
Главный философ стоял чуть поодаль, на шее у него висела парочка больших черных досок. Надписи на них еще не созрели, но Сдумс был готов поспорить на свою жизнь после смерти, что вскоре там появится слово «РАЗПРАДАЖА». С пятью восклицательными знаками.
И другие волшебники тоже были здесь, смахивающие на кукол, которых забыли завести. У каждого на мантии красовался продолговатый значок. Уже знакомая органическая надпись созревала, чтобы стать словами, похожими на:
СЛУШБА БЕЗ АПАСНОСТИ.
Хотя что именно это означало, оставалось полной загадкой. Кому-кому, а волшебникам, похоже, угрожала реальная опасность.
Сдумс щелкнул пальцами перед бледными глазами декана. Никакой реакции не последовало.
— Он умер? — поинтересовался Редж.
— Скорее, отдыхает, — ответил Сдумс. — Его просто выключили.
Редж толкнул декана. Тот сделал несколько неуверенных шагов и застыл, как-то неустойчиво наклонившись.
— Так их отсюда не вывести, — сказал Артур. — Мы их не утащим. А разбудить их нельзя?
— Может, помахать под носом горелым перышком? — предложила Дорин.
— Вряд ли это сработает, — усомнился Сдумс. Этот его вывод основывался на том, что прямо под носами волшебников расхаживал Редж Башмак, а любой человек, носовой аппарат которого не заметил присутствия господина Башмака, совершенно точно не отреагирует на какое-то там перышко. Или даже на нечто крайне тяжелое, сброшенное с огромной высоты.
— Господин Сдумс! — окликнула Людмилла.
— Я был когда-то знаком с големом, очень похожим на него, — сообщил Редж Башмак. — Просто невероятное сходство. Здоровый такой парень, сделан из глины. В общем, типичный голем. На нем нужно было написать какое-то особенное слово, чтобы он начал двигаться.
— Может, что-нибудь типа «слушба без апасности»?
— Возможно.
Сдумс вгляделся в лицо декана.
— Нет, — сказал он наконец, — столько глины не может вместиться в одном человеке.
Он огляделся.
— Нужно выяснить, откуда берется эта проклятая музыка.
— То есть где прячутся музыканты?
— Я бы их музыкантами не назвал.
— Брат, — терпеливо промолвил Редж, — это музыканты. Музыку издают музыканты, таков порядок.
— Во-первых, подобной музыки я никогда не слышал. А во-вторых, я всегда считал, что свет порождается масляными лампами или свечами, но здесь нет ни того, ни другого, а светло как днем.
— Господин Сдумс? — снова позвала его Людмилла, на этот раз ткнув Сдумса в ребро.
— Да?
— Снова появились тележки.
Все пять отходящих от центральной площади коридоров были перекрыты.
— Больше спускаться некуда, — сказал Сдумс.
— Может быть, оно… она… в одной из стеклянных будок, — задумчиво произнесла Людмилла. — В одном из магазинчиков?
— Вряд ли. Судя по всему, они еще не закончены; кроме того, я чувствую, что это не так…
Волкофф зарычал. На этих тележках хищно блестели шипы, но нападать корзинки на колесиках не собирались. Они явно чего-то ждали.
— Наверное, они видели, что мы сделали с теми, с другими, — предположил Артур.
— Да. Но как? Это ведь происходило наверху, — возразил Сдумс.
— А если они переговариваются друг с другом?
— Каким образом? Чем они, по-вашему, думают? В этой куче проволоки не может быть никакого разума, — сказала Людмилла.
— Если уж на то пошло, у муравьев и пчел тоже нет разума, — ответил Сдумс. — Ими просто управляют…
Он поднял взгляд.
Все тоже посмотрели вверх.
— По-моему, дело в потолке! — воскликнул Сдумс. — Это нужно срочно проверить!
— Но там только панели света, — указала Людмилла.
— Там должно быть что-то еще! Ищите, откуда доносится музыка!
