понять и так и эдак. Я, естественно, решила, что речь идет о Китти и чуть сама не подписала себе приговор.
— Интересно, каков он в постели? — задумчиво произнесла Эда Лу.
— О Господи! Ты что, кроме постели больше ни о чем думать не способна?!
— Посмотрим, как ты заговоришь в моем нежном возрасте… Ну ладно, что же ему, собственно, известно? Что ты в курсе замыслов Брэда? Подумаешь, преступление!
— Да, но я могла ему помешать.
— Помешать Брэду? Ты? — недоверчиво откликнулась Эда Лу. — А где бы ты, спрашивается, взяла базуку?
— Оставь, ты прекрасно понимаешь, о чем речь. Я могла бы предупредить Китти.
— Ну передо мной-то уж нечего лицемерить! Ты нарочно удерживала Шейна своими разговорами, чтобы Брэд мог спокойно завершить свое дело.
Барбара нервно прошлась по комнате.
— Ну да, таким образом я как бы становлюсь его сообщницей.
— Не глупи, доченька, — проворковала Эда Лу. — Как можно быть сообщницей несовершенного преступления? Разве что в душе своей… И вообще, стоит ли беспокоиться о том, что так подумает Шейн. Ручаюсь, мы с тобой больше его не увидим. Кстати, что это он там говорил о какой-то закиси?
Шейн навел бинокль на Барбару, которая повернулась к экономке спиной.
— Закись азота — анестезирующее средство. Если не ошибаюсь, это была очередная провокация Шейна.
— И притом довольно удачная, — вполголоса отметила Эда Лу. — Прости за откровенность, но, по- моему, ты выдала себя с головой.
По лицу Барбары промелькнула странная усмешка; она тут же перевела разговор:
— Послушай, мне нужен твой совет. Как мне теперь вести себя с Фрэнком? Ты все-таки его лучше знаешь. Может, так прямо его и спросить, с чего это вдруг ему взбрело в три часа ночи высадить окно и пристрелить меня?
Вопрос показался Шейну нелепым, но Эда Лу явно приняла его всерьез. Она тоже подошла к окну и налила себе выпить.
— Ну и хороша же я буду утром после таких возлияний! — вздохнула она. — Ты действительно веришь, что это был Фрэнк? Я сомневаюсь. Его честь Фрэнсис Ксавье Шэнан вряд ли когда-нибудь видел, с какого конца стреляет карабин.
— Но если у Китти алиби…
— Она или Брэд могли кого-нибудь нанять. Хотя тут есть одно «но»: чтобы наемный убийца в такой штиль сделал четыре или пять выстрелов и ни разу не попал — невероятно!
Барбара страдальчески заломила руки.
— О Боже, не мучай меня! Ну, положим, он не хочет жениться, но неужели из-за этого непременно надо убивать?!
— Не только из-за этого… — начала старуха и осеклась. — Черт возьми, как ты мне надоела! Если я не свихнусь до пятницы, то непременно потом поплыву в кругосветное путешествие — одна!
Барбара что-то пробормотала, но Шейн не расслышал слов, так как она стояла спиной к микрофону.
Эда Лу подлила себе джину в стакан и уселась в большое резное кресло перед окном. Шейн видел, как она поглаживает пух на вороте пеньюара.
— Все, по последней — и баиньки! Завтра будет новый день. Вернее, уже сегодня.
Барбара, стоя с ней рядом, провела рукой по трещинам на стекле, как будто хотела убедиться, что все это ей не приснилось.
— К дьяволу этот дом! Я больше здесь жить не могу. Пускай достается Китти, раз уж он ей так понадобился.
— Эге, а куда же девался твой боевой дух?!
— Весь вышел… Не понимаю, почему Фрэнк прямо не скажет, что не желает брать меня в жены?
Мощные окуляры позволили Майклу разглядеть глубокие морщины, прорезавшвие ее лицо по обеим сторонам рта.
— Вот и ты никогда не бываешь со мной откровенна! — произнесла Барбара каким-то бесцветным голосом. — В конце концов, мать ты мне или не мать?
Невооруженным глазом Шейн мог различить только ее темный силуэт на фоне окна; лицо расплывалось. Он снова взялся за бинокль, но теперь его больше интересовало лицо старухи. Оно, надо отдать ей должное, оставалось непроницаемым, лишь в уголках губ залегли насмешливые складки.
— Не смеши меня, — проговорила Эда Лу. — Твоя мать — миссис Кэл Татл, домоседка и тихоня, от которой никто в жизни слова не слышал. Не понимаю, почему тебя это не устраивает? Прекрасная, добропорядочная семья, оплот патриархальных традиций старого Юга. У твоей матери была безупречная репутация, потому-то ей и не следовало выходить замуж за Кэла… Давай-ка спать, что-то мы засиделись. По-моему, более длительного ночного бдения этот сукин сын Брэд не заслужил. — Она закурила сигарету и после некоторого колебания сказала: — Пожалуй, я все-таки отвечу на твой вопрос. Нет, я тебе не мать. И давай раз и навсегда прекратим эти разговоры.
— Мне кажется, я уже давно об этом не заговаривала.
— И не надо. Зачем ворошить прошлое? Я была верной подругой твоего отца, мы не поженились только потому, что и без этого прекрасно обходились. А если б я была матерью его единственного ребенка, то, уж наверное, он бы оставил мне хоть клочок этого вонючего острова, как думаешь?
— Ты просто невыносима!
— А что, если б я сказала «да», ты поддержала бы меня в старости?… Да я и сама не чаю уехать от тебя куда-нибудь подальше, в кругосветное путешествие, как уже было сказано. Поскольку ты, моя радость, зануда, каких свет не видывал! А пока мы вместе, запомни: больше ни слова о прошлом, черт его подери!
Прежде чем Барбара успела ответить, зазвонил телефон. Шейн видел, как она уронила сигарету в стакан и вся напряглась.
— Возьми трубку, — сказала Эда Лу. — Это, наверное, кто-нибудь хочет нас обрадовать насчет Брэда.
— Пошли они к черту, я устала!
Эда Лу скривила губы и сама направилась к телефону.
— Алло! Нет, Барбара спит, как все нормальные люди. Это ее экономка, чем могу быть полезна? Кто? — Она прикрыла трубку рукой. — Хэнк Симз. Этому-то чего от нас понадобилось? Здравствуй, Хэнк Симз. Мы с Барбарой были просто в шоке, когда узнали, что ты и твоя милейшая супруга решили разойтись… Ну почему же? Я всегда предельно искренна, особенно если меня будят среди ночи… Я уже слышала, тебе нужна Барбара, но не мог бы ты выбрать для этого более подходящее время? Извини, я тоже хочу спать… Да ради Бога, набирай хоть до утра, я просто сниму трубку и все… Что? Обожди минутку. — Она снова прикрыла трубку. — Говорит, что-то очень важное по поводу Фрэнка.
— По поводу Фрэнка? — Барбара, пошатываясь, направилась к телефону. — Господи, я чувствую, что его уже нет в живых! Должно быть, Брэд совершил еще одно убийство, перед тем как идти к Китти.
— Поговори с ним, — посоветовала Эда Лу. — Может, все не так уж и страшно.
Барбара взяла трубку.
— Что?… Что с Фрэнком?… Ты где?… Хорошо, увидимся утром в Майами… Ну, если в Марафоне, то приезжай, конечно. А в чем все-таки дело?… Кофе? Хорошо, сварю. Но учти: если это одна из твоих выходок… — Она повесила трубку и резко обернулась к Эде Лу. — Он хочет мне что-то показать, говорит, это не телефонный разговор.
Эда Лу прищурилась от дыма и не ответила.
— А вдруг и впрямь что-нибудь важное? Он скоро должен быть здесь… Интересно, как там у них с разводом? Оформили они его или все еще…
Дальнейшего Шейн не услышал, потому что она вышла из комнаты. Эда Лу последовала за ней, прихватив бутылку мартини и стаканы. Шейн поменял положение, вытянув раненую ногу. Небо на востоке