всего. Полиция, возможно, станет следить за мной. Не вздумайте со мной заговаривать и ничем себя не выдавайте, а приготовьте заранее маленькую записку, в которой будет написано, куда мне приехать. Сверните ее и незаметно всуньте мне в правую руку. Получив записку, я выйду из толпы, и вы увидите, что я ни с кем не заговорю. Я выйду из бара к своей машине, сяду за руль и там ее прочитаю. А после этого уеду. Вы можете поехать следом, чтобы убедиться, что хвоста нет, и все в порядке. По-моему — честно, — Шейн замолчал. Полной уверенности не было, но лучшего в данный момент он придумать не смог. Клюнет или нет?
— Не слишком ли запутанно? — засомневался голос. — Не слишком ли много накручено?
— Не слишком, — безапелляционно заявил Шейн. — Если я вам сегодня нужен, через полчаса встречаемся в «Золотом петухе». Менять я ничего не намерен, — он положил трубку, отсекая возможные возражения.
Все, спешить пока некуда. До «Золотого петуха» десять минут езды. Майкл Шейн не торопясь выбрал серый с красным галстук, тщательно его завязал, а поверх рубашки надел модный в этом сезоне на Палм- Бич пиджак оттенком слегка темнее, чем брюки. Причесав влажные волосы и довершив ночной гардероб светло-серой шляпой, он в последний раз взглянул в зеркало — великолепно, в «Петухе» швейцар примет его с распростертыми объятиями.
В гостиной Майкл снова налил себе коньяку, без льда, покрепче, и сел ждать.
Дело разворачивалось гораздо быстрее, чем он предполагал. Кто же это, интересно, звонил, подумал Майкл и нахмурился. Кто бы это ни был, а провести его не удалось. Имя выпытать так и не получилось. Впрочем, бесполезно было пробовать заставить незнакомца назваться, не признавшись со своей стороны в том, что разговор с Сарой Мортон только планировался, на чем все и кончилось.
Сейчас это его главный козырь. Делать вид, что ему многое известно, в то время как на самом деле он практически ничего не знает. Но если только что-то просочится и пойдут разговоры, если станет известно, что Саре Мортон связаться с ним не удалось, дело затянется и тогда кто знает…
Майкл допил коньяк, спустился в лифте на первый этаж и вышел из здания через боковой вход, так же как и зашел. Людей Джентри он не заметил. Неторопливо ведя машину, Майкл Шейн то и дело поглядывал в зеркало и в конце концов успокоился, а подъехав к заведению, припарковался как можно ближе к выходу, так, чтобы даже в спешке можно было уехать без всяких проблем.
Не обратив внимания на швейцара, он прогулочным шагом направился к ярко освещенному крыльцу.
Управляющий с улыбкой шел навстречу.
— Вижу, вы вернулись, мистер Шейн? К сожалению, мисс Мортон до сих пор не появилась, но я готов предложить вам замечательный столик у самой…
— Спасибо, Гарольд, но я заглянул, исключительно чтобы выпить. Мисс Мортон нашли.
Майкл прошел к дверям, ведущим в забитый поздней публикой коктейль-бар, на пороге остановился, якобы для того, чтобы закурить сигарету, а сам в это время внимательно следил за повернувшимися к нему лицами в надежде увидеть того, кто ожидал его появления, если, конечно, этот человек уже прибыл. Среди посетителей оказалось несколько знакомых, кто-то в приветствии поднял руку, кто-то что-то прокричал: Майкл кивал в ответ и продвигался к стойке.
Переодетых в гражданское служащих из отдела убийств он узнал сразу же. Казалось, что клеймо принадлежности к особому подразделению стоит у них даже на лбу и не сотрется до конца жизни, и Шейн лениво спросил себя, знают ли они что-нибудь о предстоящем контакте или же пришли просто так, надеясь что-нибудь выведать.
Протолкнувшись к стойке вплотную, Майкл поймал взгляд бармена и поднял вверх два пальца.
— Коньяк сейчас будет, мистер Шейн, — бармен узнал его, улыбнулся, и быстрее чем за полминуты Шейн обменял две долларовые бумажки на солидную двойную порцию.
Перехватив стакан в левую руку, Майкл протиснулся сквозь плотный строй плеч и голов к середине зала и, опустив правую руку вниз ладонью наружу, как бы невзначай затесался в ближайшую к нему шумную компанию. Он дважды останавливался, чтобы перекинуться парочкой фраз со своими знакомыми и каждый раз усмехался про себя, видя, как ребята из спецотдела дружно его обкладывают. Они следили за каждым его движением, но не приближались и получить переданную записку не помешали бы.
Дважды он замирал, готовый сжать ладонь, потому что она дважды натыкалась на чьи-то костяшки пальцев, но ничего не произошло. Майкл решил расслабиться и обождать. Незнакомец, возможно, считал, что момент еще не наступил. Майкл медленно передвигался по бару.
Откуда-то вынырнула размалеванная девица в красном платье, с пышным бюстом и томными глазами. Девица повисла у него на локте и противно затараторила:
— Майкл Шейн, собственной персоной! Дорогуша, куда ты пропал, опять небось гоняешься за гангстерами и их вооруженными до трусов любовницами? — от такого собственного остроумия она аж запищала: — И скольких любовниц ты успел обезоружить, а?
Но тут девицу остановил ее седоволосый сутулый кавалер:
— Не обращайте внимания, мистер Шейн, Этель шутит. После шести бурбонов в ее маленькой головке случилось легкое завихрение, и я должен вывести ее на свежий воздух, пока…
Шейн не дослушал. Два человека справа от него, стоявшие спиной, вдруг одновременно сделали шаг назад, потому что перед ними прошел официант с уставленным стаканами подносом, и опущенные вниз руки обоих коснулись руки Майкла Шейна.
Острый уголок сложенного во много раз листка бумаги ткнулся Майклу в ладонь, и он заметил, как буквально в трех футах перед ним один из переодетых в гражданское заинтересованно наблюдал за каждым его жестом.
У Майкла внезапно возникла острая необходимость пообщаться. Он склонился к болтающей девице в красном и ее убеленному сединой компаньону, на лице у него не дрогнул ни единый мускул, опущенная правая рука сжалась в кулак.
Как только девица в очередной раз залилась смехом, Майкл расхохотался тоже и, откинувшись назад, взглянул краешком глаза на тех двоих, что на долю секунды оказались достаточно близко, чтобы передать записку.
Первый — высокий, с орлиным профилем и вялым, покатым подбородком; второй — с квадратной широкой спиной и частично лысой макушкой. Большего он заметить не успел.
Майкл Шейн извинился, сказав: «Очень приятно было снова увидеться, Этель», — и начал постепенно пробиваться к выходу, не забывая прижимать к бедру сжатую в кулак правую ладонь.
Он старался не спешить. Уже у самой двери из бара, когда Майкл приготовился поправить пиджак и пойти нормальным шагом, от стены вдруг отделился равнодушного вида детина, сделал движение навстречу и схватил Шейна за правое запястье. В то же мгновение с другой стороны прислонился еще один здоровяк и они вдвоем зажали Майкла.
Тот, который повыше, тихо произнес:
— Спокойно и без шума, Шейн. Станешь вырываться, наденем наручники.
Майкл заскрипел зубами, но сдержался.
— Что-то я вас раньше не видел. Новички, что ли?
— Попался, Пинкертон? — зашептал второй. — Учти, мы все видели. Пойдешь к управляющему сам или доставить и оформить задержание?
— Это задержание? — Шейн попытался дернуться, но напрасно. Он незаметно попробовал высвободить правую руку, но высокий только крепче сжал пальцы, а сверху на кулак Шейна положил и вторую ладонь, как будто догадывался, что у рыжеволосого в руке что-то есть и он хочет от этого избавиться.
— Да, задержание, если это тебя устраивает больше, — сказал он.
— На каком основании? — возмутился Майкл.
— Появление в общественном месте в пьяном виде. Ну как, подойдет? — полицейские ненавязчиво подталкивали Шейна к кабинету управляющего. — По крайней мере хватит времени, чтоб разобраться.
Майкл не сопротивлялся.
— Но подождите хотя бы, пока я поговорю с Уиллом Джентри. Да отпустите же, придурки, мать вашу… Вы никак первый день в Майами, здесь вам любой скажет, что Уилл и я… он же вас… да мы же с ним как —
