— Хозяину бара оставили для меня.
Посыльный беспокойно переминался с ноги на ногу, потупив слезящиеся глаза под яростным взглядом Шейна.
— Заплатили два бакса и велели отнести прямо сейчас.
— Как ты узнал, что надо идти в бар и забрать записку?
— С Центральной диспетчерской меня послали. Мы всегда получаем вызовы навроде этого, забираем письмо и передаем.
Шейн выпустил его руку, и посыльный поспешно заковылял к лифту.
Глава VIII
— Что там, Майкл? — озабоченно спросил Рурк.
Шейн молча протянул ему листок желтой бумаги. Рурк прочел короткое послание и тихо выругался.
— Быстро они действуют. Черт побери, Майкл! Если бы ты не действовал так быстро и не взял в оборот Толливера…
— Но я действовал быстро,— сердито отозвался Шейн.— И распоряжение о вскрытии уже отдано.
Он выхватил у Рурка клочок желтой бумаги и уставился на него.
— Кто же это, господи боже? И как он узнал? Ты оставил могилу открытой, Тим?
— Нет. Я снова ее закопал и разровнял землю, насколько это было возможно в темноте. Конечно, если кто-нибудь вернулся туда и проверил хорошенько…
— Кто-то так и сделал,— сказал Шейн. Он метнулся к столу, открыл телефонный справочник и стал листать его в поисках номера Роджелла. Продиктовав номер телефонистке, он долго ждал, держа трубку около уха. Наконец женский голос отозвался:
— Резиденция миссис Роджелл.
— Это полиция,— коротко бросил Шейн.— Говорит сержант Хэнсон. Я хотел бы поговорить с шофером Роджеллов. Немедленно.
— С Чарльзом? — Шейн был уверен, что это голос миссис Блейр.— Боюсь, что это невозможно. Он сейчас спит, он принял сильное снотворное.
— Тогда разбудите его,— раздраженно потребовал Шейн.— Это полиция.
— Мне все равно, кто это,— так же раздраженно ответила миссис Блейр.— Не думаю, что даже вы смогли бы разбудить его, если бы попытались. Доктор дал ему две таблетки и сказал, что он отключится по крайней мере на восемь часов. Ему нужно поспать, видит Бог. Наверное, доктор написал рапорт о том, что у нас случилось?
— Потому мы и проверяем,— солгал Шейн.— Когда Чарльз принял таблетки и лег спать?
— Сразу же как ушел доктор. Я его проводила в его комнату и сама уложила.
— А брат миссис Роджелл еще там?
— Марвин здесь, но вы от него немногого добьетесь. Ему не надо никаких таблеток, чтобы впасть в бесчувствие.
Шейн положил трубку и покачал головой.
— Не повезло. Экономка утверждает, что оба, и Чарльз и брат, спят мертвым сном и разбудить их невозможно.
— Я тут вот о чем подумал, Майкл: тот, кто похитил Люси и написал эту записку, думает, что ты получишь ее до того, как успеешь что-нибудь сделать с собакой. Они же не знают, что Толливер так быстро закончил для тебя анализ. Если ты оставишь их в этом убеждении, то…
— Да,— сказал Шейн.
Он снова поднял трубку и назвал номер домашнего телефона Уилла Джентри. Когда шеф ответил, Майкл сказал:
— Это снова Майкл Шейн, Уилл. Кое-что произошло за это время. Ты уже отдал распоряжение о вскрытии?
Настойчивый тон Шейна удержал Джентри от вопросов.
— Конечно. Тело уже должны были забрать из похоронного бюро.
— Сколько народу знает об этом?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что сказал. Ты родного языка не понимаешь?
— Остынь, Майкл. Не знает никто за пределами отделения полиции, за исключением владельца похоронного бюро, а его предупредили о соблюдении секретности. Док Хиггинс обещал ему, что тело положат снова в гроб завтра утром, так что никто ничего не будет знать.
Шейн перевел дух:
— Слава богу,— и продолжал решительно: — Обещай мне, Уилл, не предпринимать завтра утром никаких действий,— независимо от того, что скажет судья. Сначала дай знать мне. Ты обещаешь?
— Подожди, Майкл. Что случилось?
Шейн запнулся, потом бесстрастно сказал:
— Они похитили Люси. Она останется в живых, пока они думают, что мы не нашли яд в теле собаки и не производили вскрытия Роджелла. Нельзя ли его завтра кремировать так, чтобы они ничего не узнали о вскрытии?
— Люси? — загремел Джентри.— Кто они?
— Мне как раз и нужно время, чтобы это выяснить, Уилл. Интересно узнать, кто так не хочет вскрытия Роджелла. Поэтому, Уилл, ради Бога, держи все в тайне.
Джентри ответил грубовато:
— Я тоже люблю Люси. Хочешь, чтобы я помог?
— Как раз сейчас — нет. Полная тайна насчет вскрытия… и позвони мне, как только что-нибудь узнаешь.
Джентри сказал: «Будь уверен», и Шейн повесил трубку. Поднявшись, он обратился к Рурку:
— Подвези меня домой к Люси, Тим. Может, мы сумеем там что-нибудь разузнать.
Репортер торопливо проглотил остатки виски и ответил:
— Едем.
Внизу Шейн остановился у конторки, чтобы сказать портье:
— Я буду у мисс Гамильтон минут через пятнадцать. Позвоните по ее номеру, если что-нибудь произойдет.
Он сел за руль машины Рурка и поехал в сторону Майами Авеню, объяснив:
— Сначала заглянем в бар «Трилистник».
— Я что-то не возьму в толк, Майкл, как мог кто-то захватить Люси так быстро? Никто из замешанных в этой истории не знал ее, верно?
— Люси была там сегодня днем. Чарльз оказался достаточно сообразителен, чтобы догадаться о том, что она моя секретарша, а остальные знали о его подозрениях.
— Но ее номера нет в телефонной книге. Может быть, все это блеф.
— Может быть,— ответил Шейн.
Он ехал на север по Майами Авеню и сбросил скорость, когда они достигли Четвертой улицы. На углу горела зеленая неоновая надпись «Бар «Трилистник». Шейн припарковался, и они вошли.
Это был маленький бар, грязноватый и плохо освещенный. В этот час в нем было только трое мужчин, сидевших на высоких табуретах. Выпивка стояла перед ними. Бармен, худой мужчина с болезненным цветом лица, был облачен в грязную белую куртку. Он с равнодушным видом направился к ним, когда они подсели к стойке. Шейн механически произнес: «Коньяк»; глаза его скользили поверх батареи бутылок позади стойки.
— Хорошо бы «Мартель» с водой. И со льдом.
