вокруг дома к парадному входу, где он припарковал свою машину. Он открыл заднюю дверцу, осторожно позволив ей соскользнуть на подушки сиденья, и сказал:
— Вытянись и попробуй расслабиться. Я пошлю горничную, чтобы принесла стакан воды, тебе надо попить… Я буду готов отвезти тебя домой через несколько минут. Ты выдержишь?
Люси открыла глаза и робко улыбнулась, глядя вверх, в его озабоченное лицо:
— Я сейчас что угодно выдержу.
Она удовлетворенно вздохнула, и ее ресницы, затрепетав, опустились снова.
Глава XIX
Картина не слишком изменилась, когда Шейн вернулся в кабинет. Петри и Донован стояли на страже в арке, Анита съежилась в том же кресле, и Чарльз так же сидел на полу с руками в наручниках, заломленными за спину. Пибоди переместился к бару и смешивал коктейль, а Генриетта воспользовалась отсутствием Шейна, чтобы сделать себе виски с содовой и со льдом, причем преобладало виски. Адвокат все еще окаменело сидел на своем стуле, и по его лицу было ясно, что больше всего он хотел бы оказаться в любом другом месте.
Никто не произнес ни слова, когда Шейн прошел между Петри и Донованом. Крупное лицо рыжеголового детектива было бесстрастно. Он прошагал через комнату, остановился прямо перед Чарльзом и впился в него взглядом. Шофер вскинул голову, глядя на Шейна снизу вверх и бормоча что-то вызывающее. Шейн со всего размаха влепил ему пощечину. Звук удара разнесся по всей комнате. Чарльз повалился на бок. Все еще не говоря ни слова, Шейн наклонился, рывком вернул его в сидячее положение и отвесил ему оплеуху по другой щеке. Чарльз повалился на пол, как кегля. Анита принялась рыдать в своем кресле.
Шейн снова небрежным рывком выпрямил шофера и сказал весело:
— Хорошая потеха, Чарльз. Я могу так забавляться целый день без усталости. Ты собираешься заговорить?
— Я это для нее сделал,— буркнул тот.— Я знал, что если вы найдете стрихнин в Дэффи, то подумаете, что она подсыпала то же самое старику. Я не собирался обижать девушку. Я хотел только, чтобы не делали вскрытия.
— А Марвин все испортил, застукав тебя с Люси и пугая ответственностью за похищение,— соболезнующим тоном сказал Шейн.
— Даже когда я объяснил ему, что делаю это только для защиты его же сестры,— пожаловался Чарльз с выражением праведного негодования.— Я не мог позволить, чтобы… Поэтому я попробовал запугать его. Откуда мне было знать, что этот дурак так напьется, что покончит с собой?
— Я не верю, что он покончил с собой,— сказал Шейн.— У тебя был стрихнин. Вспомнил? Ты сам признался, что нашел его в сумочке Аниты после того, как закопал Дэффи.
— Это подлая ложь! — злобно закричала Анита.— Я ничего не делала. Я не прикасалась ни к какому стрихнину. Зачем я буду его трогать? Если он был в моей сумочке, значит, кто-то подложил его туда, чтобы меня подозревали.
Шейн не обратил на нее внимания.
— Но у тебя-то он был,— напомнил он Чарльзу.— Как Марвин добыл его, чтобы совершить самоубийство?
— Я дал ему, вот как,— Чарльз угрюмо посмотрел на него.— Я хотел доказать ему, что его собственная сестрица пыталась отравить Генриетту, чтоб заставить ее молчать. Хотел, чтобы у дуралея прояснилось в голове и он дал мне действовать по-своему.
— Нас не очень-то волнует, ты скормил Марвину зелье или он выпил его сам. Похищение — главное преступление, и этого одного вполне достаточно,— заявил Шейн.
Он отвернулся от Чарльза и подошел к бару, где с удовольствием обнаружил бутылку коньяка. Плеснув на два пальца в стакан, он отпил половину, любезно улыбнулся адвокату и сказал:
— Я знаю, вы предпочли бы прочесть это завещание и убраться отсюда, но надо прояснить еще один маленький вопрос.
Он перевел вкрадчивый взгляд на Генриетту, сидевшую очень прямо на жестком стуле и крепко вцепившуюся в свой стакан обеими костлявыми руками.
— Вы наняли меня вчера проделать определенную работу для вас, мисс Роджелл. Я ее выполнил, и поэтому не намерен возвращать задаток, который вы мне заплатили. Вскрытие тела вашего брата было проведено тайно вчера ночью,— он невозмутимо выдержал ее взгляд.— Вам всем здесь будет интересно узнать, что Джон Роджелл умер от сердечной недостаточности… точно так, как доктор Ивенс записал в свидетельстве о смерти.
У Аниты вырвался долгий вздох. Она выпрямилась, и бросила горящий презрением взгляд на Чарльза:
— Я тебе говорила,— голос ее звенел злобой.— А ты не мог поверить. У тебя грязная натура, поэтому ты и считал, что я должна что-то сделать с Джоном… когда я любила его.
— Слушайте, молодой человек,— сильный голос Генриетты неожиданно прервал ее тираду.— Какой простофиля делал вскрытие моего брата?
— Штатный полицейский хирург. Очень компетентный специалист.
— Компетентный, а так сел в лужу! Бестолковый неумеха. У него хватило мозгов проверить на дигиталис?
— Но ведь всем известно, что ваш брат долгое время принимал дигиталис,— возразил Шейн.— Вполне естественно ожидать, что дигиталис будет обнаружен в его организме.
— Ну конечно, ваш костоправ этого ожидал. Однако он должен был определить количество лекарства, которое Джон принял в свою последнюю ночь. Неужели ему не пришло в голову, что жена как раз этим средством и воспользуется, чтобы убить его? Вместо стрихнина и чего-нибудь такого же явного. Миссис Блейр подтвердит, что она хорошо знала, как подействует большая доза. Доктор Ивенс предупреждал, чтобы она была достаточно осторожна. Я могла бы растолковать этому тупице-доктору, что он должен искать.
Шейн кивнул и задумчиво подергал мочку своего левого уха.
— Да, я уверен, что вы смогли бы, мисс Роджелл. Потому что вы сами влили полную чайную ложку в его питье. Разве нет?
— Чепуха. По-моему, я тут единственная в своем уме.
Шейн рассудительно покачал рыжей головой:
— Я собираюсь арестовать вас за отравление вашего брата, мисс Роджелл, и за попытку ложно обвинить в убийстве Аниту. Вы подмешали стрихнин в вашего цыпленка и скормили его Дэффи в надежде полностью отвлечь внимание от вашего первого преступления.
— Самая фантастическая чушь, которую я когда-либо слышала,— самоуверенно воскликнула Генриетта.— А потом, как я понимаю, я побежала к лучшему частному детективу в Майами и наняла его вести дело против меня?
— Именно это вы и сделали. После того как ваш план с убийством Дэффи провалился и ее благополучно похоронили со стрихнином в брюхе. Это должно было стать настоящим ударом для вас, когда два детектива, которые вели следствие той ночью, даже не заглянули в сумочку Аниты и не нашли стрихнина, который вы туда положили. Вместо этого его нашел Чарльз и, к несчастью, сделал тот вывод, к которому, по вашему замыслу, должны были прийти полицейские.
Губы Генриетты были крепко сжаты, она изумленно покачивала седой головой.
— И какой же у меня мог быть мотив, чтобы проделать все это, мистер Майкл Шейн? Вы знаете условия завещания Джона. У меня ни пенни собственности. Она получает все,— Генриетта негодующе кивнула головой в сторону Аниты.— Я последняя, кто захотел бы увидеть Джона в могиле.
— Одна поправка,— сказал Шейн серьезно.— Вы были единственным человеком среди домашних, у
