замков, но в этом случае было решено взять в плен двух французских командиров. Утверждают, будто принц заявил, что не уйдет, пока они не сдадутся или не будут захвачены. Для этой операции было нужно использовать всю силу, умение и изобретательность. А чтобы проявить их на деле, армия принца шла на приступ, используя лестницы, осадные башни, камнеметы, подкопы (один источник еще добавляет «греческий огонь»). Наконец основная часть замка была захвачена, его защитники отступили в наиболее укрепленное убежище, но пожар, который они не могли потушить, заставил их сдаться. Цель принца была достигнута[55]. Однако в этой операции со стороны англичан были убитые; по сути дела, она не принесла никакой военной выгоды, и (насколько известно) грабить тоже было нечего. Возможно, осада и захват замка играли психологическую роль: до этого случая во втором
К этому времени англичан наконец стало беспокоить то, что французский король собирался повести или уже вел большую армию вниз по долине Луары. Они решили идти вдоль Шера и Луары к Туру, ждать там четыре дня, а затем направиться к югу. Это был поворотный момент второго рейда. (В исторических источниках четко сказано: «Французы Иоанна II деблокировали Роморантен и вынудили противника отступить в направлении Пуатье, где Черный принц занял для обороны сильную позицию». –
Сложившаяся ситуация впоследствии не была полностью понята. Если говорить в общих чертах, позже считали, что принц старался соединиться с герцогом Ланкастерским, но не смог достичь этой цели оттого, что мосты через Луару были разрушены. Правда была немного иной. И принц, и Ланкастер вели рейды. Их целью было нанести урон, захватить добычу, заставить свернуть с пути или разделить войска короля Иоанна II. Урон был нанесен, добыча захвачена в огромном количестве, но армия Иоанна II не разделилась на части. Ни у принца, ни у Ланкастера не было достаточно сил, чтобы сразиться с армией французского короля. Ланкастер отступил, благоразумие подсказывало, что принц тоже должен отступить.
Выбирая путь для отхода, английские военачальники (которые, конечно, не имели карт и должны были опираться на те сведения, которые были им доступны) решили идти так, чтобы между королем и ними находилась широкая река; мосты на ней должны были охраняться или быть разрушены, в течение нескольких дней англичане должны были идти впереди противника – поскольку армия принца была меньше, ей необходимо было держаться на большом расстоянии от французов. Чтобы из Роморантена дойти до Бордо, им лучше всего было пойти на запад вдоль Шера, а затем в каком-нибудь подходящем месте повернуть на юг. Но где-то севернее этой широкой реки находилась армия Ланкастера. Войска принца могли бы объединиться с ней и ее опытным командующим, и такая армия смогла бы противостоять войскам короля Иоанна II.
Здесь нужно указать на три обстоятельства. Во-первых, принц поддерживал связь с Ланкастером. Во- вторых, существовал договор, согласно которому Ланкастер был обязан помочь принцу, если тому потребуется помощь. В скрепленном печатью договоре, который принц заключил в июле 1355 года, была статья: «Король обещает: в случае, если принц будет осажден или окружен таким большим войском, что не сможет спастись, если его не выручат войска короля, то король придет к нему на выручку... и герцог Ланкастер и (другие) обещали и дали клятву предоставить для такой выручки любую помощь и любой совет, которые они смогут дать». Вряд ли принц в тот момент желал напомнить герцогу об этой статье, но он должен был чувствовать, что ее существование связывает их отношениями сотрудничества и позволяет ему надеяться на помощь герцога. В-третьих, у принца были сведения, что Ланкастер «спешит к нам». В этом случае путь до Тура – первый шаг в сторону Бордо, и принц ожидал, что Генрих Ланкастерский соединится с ним, а не сам шел на соединение с Генрихом Ланкастерским.
То, что было написано по поводу этих событий о Луаре, вводит читателей в заблуждение. В течение года есть недели, когда эту большую реку с широким песчаным дном легко могла перейти армия, которая уже одолела несколько рек в Лангедоке. Но в другое время Луара – мощный поток, ширина которого равна 465 ярдам (425 метрам) между ее современными набережными в Туре; а в сельской местности, где она заливает берега, она еще шире. По словам Бейкера, в то время, о котором сейчас идет речь, прошли дожди, после которых Луару было невозможно перейти вброд. Мосты же, по словам Бургерша и принца, все были разрушены. Однако Бейкер делает два уточнения, он пишет: король «приказал разрушить все мосты между Блуа и Туром».
Но всего через несколько дней французская армия перешла Луару по мостам в нескольких местах, а это значит, что мосты были целы. На самом деле они лишь были под сильной охраной. Что же касается «всех мостов между Блуа и Туром», то между этими городами был всего один мост – в Амбуазе (и ле Бель пишет, что англичане подходили к этому мосту). Результаты одного исследования о психологии людей во время войны позволяют предположить, что утверждение «все мосты на реке разрушены, сделать это приказал король» было слухом, который распространился по Франции и в который поверили. Правду говоря, если бы это было придумано как оправдание, этому поверили бы и в Англии.
И в-третьих, когда англичане подошли к Туру, армия Ланкастера была на расстоянии многих миль от него.
Итак, решение идти на юг по долине Луары было мудрым, но остановка у Тура оказалась бесполезной. Армия Ланкастера не пришла на северный берег (утверждение Бейкера, что солдаты каждой из армий видели костры другой армии, совершенно не соответствует действительности). Но если бы она и подошла, соединение было бы невозможно, поскольку город, разумеется, господствовал над мостом, а в городе находились значительные силы французов под командованием маршала Клермона и герцога Анжуйского. Английская армия провела в окрестностях этого города четыре дня (с 7 по 11 сентября), сожгла предместья и в воскресенье (11 сентября) двинулась на юг.
К этому времени положение английской армии стало трудным. Король Иоанн II уже переправился через Луару в Блуа, всего в тридцати милях от англичан выше по течению, а отдельные части его армии переходили эту реку по мостам в Орлеане, Мен-сюр-Луар, Сомюре и Туре. План соединения с Ланкастером не удался. И англичане сами лишили себя возможности обезопасить свой дальнейший путь, которую могли бы им дать опережение противника на несколько дней и быстрота меньшей по численности армии. Для французов обстоятельства складывались удачно, и чем дальше, тем благоприятнее. Французы держали в своих руках плацдармы и смогли избежать заторов и задержек, возникающих, если целая армия переходит по одному мосту. Теперь вся армия Иоанна II находилась к югу от реки и снова была одним целым, поскольку ее части быстро соединились. Скоро французский король будет в состоянии угрожать принцу с фланга, а может быть, и преградить ему путь.
Началась гонка, в которой обе армии двигались быстро, но французы проявили больше решимости. От Тура (11 сентября) принц пошел на юг через Монбазон и Сент-Мор-де-Турен и дошел до Ла-Э (13 сентября). Он прошел тридцать миль за два дня. Иоанн из Блуа (10 сентября) спустился по Луаре до Амбуаза (12 сентября) – двадцать миль за два дня, затем повернул на юг и быстрым маршем дошел до Лоша (13 сентября) – двадцать миль за один день, а оттуда – в Ла-Э (14 сентября): снова двадцать миль за день. Он упустил свою добычу, но теперь отставал от нее всего на двенадцать часов. К высокой скорости предыдущих дней Иоанн теперь прибавил отвагу ума и принял смелое полководческое решение – идти не по следу принца, а так, чтобы оказаться впереди него. Он должен был узнать от жителей Ла-Э, что принц повел свою армию в сторону Шательро. Если его не остановить, англичане пойдут либо к Пуатье, либо вверх по долине Вьенны. Они не станут тратить время на осаду такого хорошо защищенного города, как Пуатье, но должны будут пройти на расстоянии нескольких миль от его стен. Или же они могут много миль идти вдоль Вьенны. Если Иоанн заставит своих людей и коней напрячь все силы, он сможет направиться на юг другой дорогой, выйти к Вьенне у Шовиньи, и если не обнаружит англичан в долине, то переправится через реку и пойдет к Пуатье.
А принц в это время потерял даже свое первоначальное преимущество в двенадцать часов. Хотя до него каждый день доходили слухи о решимости короля и силе дофина, его разведка, видимо, оказала ему очень плохую услугу. Возможно, его решения были ошибочными, но он принимал их на основе той информации, которую имел, а обстоятельства, от которых зависело настроение гражданского населения, в Турени (Турене) в сентябре 1356 года были не такими, как на юге в ноябре 1355 года. Жители Лангедока, беспомощные перед безжалостным захватчиком и знавшие, что Жан д’Арманьяк не желает их защищать, а король находится за сотни миль от них, говорили правду, когда англичане задавали им вопросы. Жители
