лорд Грейнджер Уайти Уитфилд Второй, прибыл сюда, дабы испросить вашего соизволения обратиться к вашей дочери – прекрасной леди Эмбер.
Алисия усмехнулась. Ну же, Эмбер, хотя бы притворись, что удивлена. Краем глаза она видела, что Тони снимает эту сцену.
После краткого обмена ритуальными любезностями отец Эмбер наконец провозгласил:
– Лорд Грейнджер Уайти Уитфилд Второй, соизволяю вам обратиться к моей дочери.
Уайти снял железную перчатку и, взяв Эмбер за руку, скрипя доспехами, неуклюже опустился на одно колено.
– Эмбер, согласна ли ты стать моей женой?
Голос его дрожал, и это вселило в Алисию какую-то надежду. Публика была в восторге.
– Уайти, дорогой, – защебетала Эмбер и, обернувшись, помахала своим подругам (это придется вырезать, мелькнуло в голове Алисии), – я не ожидала такого!
– Эмбер? Мне больно стоять на этих железках.
– О! – Эмбер сделала книксен. – Да, лорд Уайти, я стану вашей женой.
Поднялась буря аплодисментов. Хлопали все, кроме Алисии. Уайти встал с колена и сделал знак одному из своих друзей, переодетому пажом. Тот поднес Уайти кольцо на бархатной подушечке. Даже со своего места Алисия видела, каким огромным был бриллиант.
Она вспомнила скромное колечко с крошечными бриллиантиками Лили Паттерсон и выражение любви на лице Рауля. На лице Уайти было написано одно лишь самодовольство.
– О, Уайти! – Эмбер слегка подпрыгнула и протянула руку за кольцом. Но оно было прикреплено к подушечке, и Уайти стоило большого труда отцепить его. – Да поторопись же ты, – нетерпеливо буркнула Эмбер.
Алисия увидела, что Тони сказал что-то своему оператору и направляется к ней.
– Погляди, сколько эмоций, – шепнул он ей на ухо и показал на Эмбер, которая визжала и подпрыгивала от радости, рассматривая кольцо на своей руке.
– Это не те эмоции. Это обыкновенная жадность. Она даже ни разу не взглянула на Уайти. Не говоря уже о том, чтобы броситься ему на шею и поцеловать. Ясно, что эта девица уже была обручена и ждала только, чтобы ей подарили кольцо. Посмотри, – Алисия отвернула рукав жакета, – никаких мурашек. – И, поморгав ресницами, добавила: – И слез тоже нет.
– Все же мы справились и сюжет снят. Поздравляю.
– Извини, что так вышло. Ты меня выручил. Спасибо тебе.
– Не за что. Я просто работал.
Нет, он сделал гораздо больше, и ей еще предстоит поблагодарить его за это.
– Со мной не смогла поехать Джорджия, и я рада, что ты мне помог. Я знаю, тебе нелегко было бросить дела в офисе, и очень ценю твою поддержку.
Тони глянул на нее своими большими честными глазами, и она поняла, что он доволен ее похвалой. Улыбка, появившаяся на его лице, становилась все шире и шире.
– Спасибо.
Видно, его в жизни не слишком часто благодарили. Алисия вспомнила, как всегда была уверена в том, что он получит разрешение, раздобудет деньги на передачу, а потом найдет рынки сбыта. На него можно было положиться. Он делал свое дело без шума, и делал хорошо – таких людей часто не замечают. За ней тоже водится этот грех.
– Знаешь, мы заставим их поцеловаться, а потом смонтируем.
– Это будет явная ложь, – покачала головой Алисия.
– Но на экране все будет смотреться нормально.
– Ты заметил, что украшение зала подобрано под цвет платья Эмбер? А ее мать даже не обняла ее? Потому что все было известно заранее.
– А я думаю, что сначала Эмбер сшила платье, а потом ее подружки тайно от нее украсили зал в тех же тонах. – Такова была версия Тони.
– Я думала, что ты не романтик! – поддразнила его Алисия.
– А я был уверен, что ты романтик, – парировал Тони.
Снова загремели фанфары, и начался средневековый праздник, которыми так славился ресторан «Камелот».
– Давай выйдем, – предложил Тони, взяв Алисию за локоть. – Здесь слишком шумно.
Солнце уже село, стало прохладно. В высоком чистом небе стояла почти полная луна. В ее свете, словно в лучах гигантского прожектора, озеро казалось огромным зеркалом.
– Какая красота! Позову Джейка, чтобы снял...
– Погоди. Давай сначала насладимся тишиной.
Тони прислонился к веревочным перилам моста. Из ресторана доносились смех и нестройное пение.
– Неплохая идея. – Алисия встала рядом. Луна посеребрила дорожку через озеро.
Противоположный берег прятался в тени величественного замка.
Алисия вздрогнула.
Не спрашивая, холодно ли ей, Тони просто отогнул полу куртки и привлек ее к себе. Алисия, радуясь теплу, не возражала. Тони, обнял ее и прижался подбородком к ее волосам. Этот жест показался Алисии настолько само собой разумеющимся, что она постаралась именно так его и воспринять.
Но одно дело – прикрыться полой его куртки средь бела дня, сидя на виду у всех на бампере автобуса, и совсем другое – стоять так близко рядом в лунном свете. Понимает ли, чувствует ли он это?
Она стояла, ощущая его дыхание на своих волосах и тепло его тела, и понимала, что ее чувства к нему странным образом изменились – и все еще меняются. Она не была уверена в том, что поступает мудро. Они по-разному смотрят на жизнь, причем настолько, что вряд ли смогут прийти к какому-то компромиссу.
Сейчас было просто приятно сознавать, что стоишь в лунном свете на средневековом мосту и тебя обнимает красивый мужчина. Алисия подняла голову, чтобы улыбнуться Тони, и встретилась с взглядом его темных глаз.
Этот взор притягивал, от него невозможно было оторваться. Она почувствовала, как вдруг напряглись обнимающие ее руки. Его губы были так близко, всего в нескольких сантиметрах.
Оба замерли. Оба сознавали, что их взаимоотношения изменятся, если это крошечное расстояние будет преодолено.
– Алисия, – тихо произнес Тони, – если ты меня не остановишь, я тебя сейчас поцелую.
– И не подумаю, – прошептала она.
Алисия никогда не забудет выражение бесконечной нежности на лице Тони, прежде чем он ее поцеловал. Он не сразу воспользовался ее разрешением, а осторожно повернул к себе лицом и запустил пальцы в ее волосы, как бы пробуя на ощупь их мягкость и шелковистость. Все это время он пристально вглядывался в ее лицо.
Губы Алисии подрагивали в предвкушении поцелуя. Сердце гулко стучало в груди.
А в глазах Тони – этих темных, казавшихся ей прежде непроницаемыми глазах – Алисия прочла целую гамму чувств: любопытство и ожидание, сомнение и решимость. Тони Доменико, которого Алисия столько лет считала замкнутым и бесчувственным, оказывается, способен на обыкновенные человеческие эмоции.
Наконец губы их слились.
Она предвкушала этот поцелуй. Но реальность превзошла все ожидания. Она задохнулась от одного прикосновения его губ. Ей показалось, что все нервные окончания сошлись в ее губах. Так ее еще никто и никогда не целовал.
Колени Алисии подгибались, и, чтобы не упасть, она обхватила Тони за шею. Он прижал ее к себе.
– Я теперь всегда в лунную ночь буду вспоминать о тебе, – пробормотал он, оторвавшись от ее губ.
Алисия улыбнулась. Он такой же романтик, как она, – просто не догадывается об этом.
